Олег Дудинцев - За базар ответим
После первых программных тостов, сопровождаемых характерным позвякиванием посуды и отдельными возгласами, презентация потекла широко и вольно, не скованная более жесткими рамками сценария.
Засунув в карман пиджака сложенную вчетверо грамоту, Замполит высвободил себе руки и, вкушая красное сухое вино, с любопытством рассматривал окружающих.
В отличие от него Дима на первой стадии чувствовал себя неуютно. Причиной тому были купленные за четыре часа до церемонии галстук и костюм: подобный наряд он не надевал со дня окончания школы. Дима мотал головой, словно бык в ярме, глотал водку и зажевывал ее бутербродами. Наконец, когда счет выпитых рюмок перевалил за полдюжины, дискомфорт сам по себе исчез, а во взгляде его появилась прежняя наглость и уверенность.
Откуда-то к ним приблизилась упитанная блондинка лет тридцати, одетая в черные джинсы, толстый вязаный свитер и башмаки на неимоверной платформе.
– Лариса, редактор кабельного районного телевидения, – представилась она и по-мужски пожала руку каждому из лауреатов.
– Это что, программа для кобелей? – хохотнув, поинтересовался Дима, однако редакторша даже не улыбнулась.
Отсутствие у нее чувства юмора не смутило «холуйского» предводителя. Налив гостье шампанского, он предложил чокнуться за «арктический снег» и «чистые палубы». После недолгих уговоров Лариса сдалась, но попросила заменить шампанское на водку.
– Я ведь к вам по делу, – поставив опустошенную рюмку, сухо сказала она. – Через пять дней выборы, и зрители желают определиться, кому из вас отдать голоса. Мы решили им помочь и устроить теледебаты. Что скажете, господа?
Вместо ответа лидеры избирательных объединений переглянулись, а Замполит пробурчал что-то невнятное со словом «мать» на конце фразы.
– Это и в ваших интересах. Лишняя возможность показаться людям, – словно не замечая их смятения, пояснила Лариса. – А то, знаете ли, всякие слухи ходят. Ну так как?
И вновь ответа не последовало, поскольку в этот момент на сцену из-за какой-то потаенной двери выбрался вокальный квинтет, привлекший к себе всеобщее внимание.
Четверо музыкантов в разноцветных футболках и узких блестящих штанах стали устраиваться за инструментами, а неопределенного возраста солистка в короткой юбчонке подошла к микрофону.
– Ха! Знакомые лица! – присмотревшись к артистам, воскликнул Дима. – Да они же у меня в кабаке подъедаются. И на митинге «Рок в поддержку Севастополя» пели, – похвалился он Ларисе. – Может, помнишь? «Трам-там-там, Севастополь не отдам», – прогнусавил он, постукивая по столу мельхиоровым ножиком.
Тем временем длинноволосые музыканты нахлобучили на свои шевелюры бескозырки с лентами и обмотали шеи синими матросскими воротниками. Ударник повернул к себе микрофон и в привычной манере выкрикнул: «А сейчас для нашего дорогого гостя из Смольного мы исполним любимую песню питерских моряков!»
В притихшем зале заседаний прозвучали первые трогательные аккорды, солистка разверзла уста и запела хорошо прокуренным меццо-сопрано.
При звуках мелодии своей молодости сердце вице-губернатора дрогнуло, и он, подхватив оказавшуюся поблизости начальницу отдела по распределению жилой площади, вывел ее на середину. К нему со своей секретаршей присоединился и Станислав Викторович Шустов. Площадка стала быстро заполняться танцующими.
Засидевшийся на месте Дима тоже взял было за руку прилипшую к ним как банный лист редакторшу и потянул ее к сцене, но Лариса, помнившая об ответственности перед телезрителями, так просто не поддалась.
– Так как насчет дебатов? – упираясь всем своим весом, снова напомнила она.
– Ладно, уболтала. Банкуй, – не выдержал и дал слабину Дима.
– А вы? – обратилась она к Замполиту.
– Дебаты так дебаты, – проворчал тот и полез в карман за сигаретами.
– Послезавтра в девятнадцать у нас в студии. Только попрошу не опаздывать. Адрес здесь написан, – с этими словами она сунула им визитки и только тогда позволила себя ангажировать.
В это время солистка уже дошла до припева и передала песенную эстафету своим аккомпаниаторам, а сама принялась помахивать перед их лицами носовым платком.
Прощай, любимый город,Уходим завтра в море,И ранней порой мелькнет за кормойЗнакомый платок голубой, –
Плавно раскачиваясь в такт музыке, хором грянули музыканты и окончательно, до слез растрогали вице-губернатора.
Дима после финального па вернул партнершу к столу, выпил с ней еще по одной и начал со смехом вспоминать о своей несложившейся карьере судостроителя.
– Прошу прощения, молодые люди. Хочу вас слегка потревожить, – раздался у них за спинами твердый мужской голос. Дима и Замполит разом повернулись и увидели перед собой главу администрации Шустова. – Думаю, девушка на меня не обидится? – вежливо улыбаясь, обратился он к Ларисе, и та в мгновение ока исчезла.
По приглашению Шустова авторитеты покинули зал и, следуя за главой, очутились в крохотной приемной.
– Надеюсь, довольны? – усаживаясь на скамью для посетителей и закуривая, поинтересовался у них Станислав Викторович.
Дима и Замполит последовали его примеру и тоже закурили.
– Это вы нас из изолятора вытащили? – не опускаясь до фамильярности и соблюдая приличествующую дистанцию, начал Замполит с мучившего его вопроса.
– Мне подумалось, зачем понапрасну государство объедать. Да и для района больше пользы, – высказался Шустов. – Или я ошибаюсь?
Станислав Викторович выжидающе посмотрел на собеседников, и по тому, как осклабились в улыбке Дима и Замполит, стало ясно, что они безоговорочно разделяют его убеждения.
– Значит, не ошибаюсь, – с удовлетворением отметил глава. – Тогда раскрою карты. Хватит вам ларьки трясти да стариков обижать. Так и в самом деле рано или поздно в тюрьме окажетесь.
– Это милицейская клевета, – попытался возразить Дима, но Шустов пропустил его замечание мимо ушей.
– Пора бы поумнеть, – продолжал он. – Есть у меня на вас и ваших ба… – тут Станислав Викторович осекся, – бойцов, – подобрал он более благозвучный синоним, – некоторые виды. Хочу вас привлечь.
– За что? – одновременно вырвалось у обоих лидеров.
– Не за что, а к чему. К работе районной администрации привлечь. Потому как мои не тянут. Нет у них ни силы, ни воли. У вас с этим, судя по всему, полный ажур, – принялся объяснять Шустов. – Могу для начала экономическое развитие, «коммуналку», спорт и торговлю поручить. Вам это знакомо. Дальше посмотрим. Но только после того, как депутатами станете. Теперь все ясно?
Не ожидавшие такого расклада авторитеты замерли. «Главное, вписаться, а уж там мы этого „штурмана" подомнем», – молнией пронеслось в голове Замполита, который после незначительного замешательства дал согласие. Дима же начал привередничать.
– Нам-то с того какой навар? – поинтересовался он.
– Взаимовыгодный, – поморщившись, отчетливо произнес Шустов. – Мало того, что в деньгах выиграете, себя от будущих неприятностей оградите. И ребята ваши без дела не засидятся. Ты пораскинь умом.
Перед такими весомыми аргументами Дима не устоял и вошел в тройственный союз.
– Я знал, что мы поладим. Мыслящие люди всегда друг друга поймут. Давайте с выборами побыстрее закругляйтесь, прошу, не палите вы из оружия, а то народ нервничает, – выбросив в форточку окурок, напутствовал их Шустов и поспешил к оставленному им без присмотра вице-губернатору.
Вернувшись к столу, погруженный в раздумья Замполит налил себе полный бокал вина и залпом выпил. Дима же без оглядки принялся глушить водку.
Изрядно набравшись, он стянул с шеи ненавистный ему галстук, расстегнул жилетку и повел по сторонам замутненным взглядом, стремясь поймать в перекрестие прицела исчезнувшую партнершу. Через какое-то время он узрел Ларису, отплясывавшую быстрый танец с каким-то франтом – по внешности южанином.
– А черножопый откуда нарисовался? И-и… – Дима икнул, – и-и… без моего ведома, – апеллировал он к Замполиту и указал пальцем на скачущего соперника.
– Угомонись, патриот, а то прямо с тусовки в изолятор вернешься, – предупредил Замполит, но Дима его словам не внял.
Нетрезвой походкой он приблизился к оркестрантам и выложил на авансцену извлеченную из кармана смятую десятидолларовую купюру.
– Эй, пацаны! Еще раз про море! – заглушая музыку, крикнул он признавшему его бас-гитаристу, и тот покорно кивнул.
После музыкального заказа Дима, раздвигая танцующих, словно ледокол, пробился к редакторше, поймал ее за руку и бесцеремонно увел из-под носа опешившего франта, состоявшего, как оказалось, в вице-губернаторской свите.
У наблюдавшего за его маневрами Замполита от предчувствия неизбежного скандала засосало под ложечкой. Сначала он хотел было тайком исчезнуть, но, взвесив все за и против, решил вмешаться и предотвратить не сулящую ему ничего хорошего разборку, «Если этого отморозка заметут, мне тоже вилы. Шустов второй раз не подступится», – прикидывал он в уме и по окончании танца чуть ли не силой оттянул Диму от края политической пропасти.
