Жозе Джованни - Отлученный
Собрать свидетельские показания о поведении негров с момента их приезда будет нетрудно. Не мог же он позволить прикончить себя в своем заведении!
Шнурок прислал бумагу, удостоверяющую, что Ла Рока и Мод управляют бизнесом по его просьбе в связи с ухудшением его здоровья. Так что Ла Рока был тут у себя.
Сначала на улице появился один негр. Осмотревшись, он сходил за другими. В их числе был и высокий Сим, которому помогли конкурирующие бордели. Добрые друзья надеялись, что он вышвырнет Ла Скумуна из города, а если повезет, то и прикончит. Это упростило бы дело.
Ла Скумун вооружился, вошел в большой зал и облокотился о стойку на краю, возле двери, ведущей в номера. Его левая рука опиралась на спинку стула.
Стойка занимала почти всю длину стены. Между краем стойки и входной дверью было каких-то три метра.
Ла Скумун смотрел на негров, входивших в эту дверь. Девицы убежали в противоположную. Внизу клиентов не было, а тем, что находились с девочками в номерах, следовало просто продлить свое пребывание с ними наедине.
Входная дверь закрылась за вновь пришедшими: Симом и пятью его друзьями. Они обежали взглядом пустые банкетки, стены, потом их глаза остановились на единственном присутствующем человеке.
Ла Скумун ждал, опустив руки. Он наблюдал за Симом, главным образом за его руками.
Сим заметил закрытые двери, пустую стойку, подошел, заглянул через нее и никого не увидел. Значит, этот черноглазый парень был единственным, кто их встречал. Его губы раздвинулись, открывая ослепительно белые зубы.
– Где герлз? – спросил он.
Остальные негры уселись на банкетку, стоявшую вдоль стены параллельно стойке. Сим стоял в четырех метрах от Ла Скумуна.
Тот понял, что через минуту негр проявит инициативу, полагаясь на превосходство своей мускулатуры. Но надо было заставить Сима вытащить пистолет.
– Обезьяна черножопая, – бросил Ла Скумун, садясь на стул.
Сим качнулся, его торс наклонился к противнику. Ла Скумун поднес правую руку к вырезу пиджака, сделав это несколько неуверенно, чем дал негру основания полагать, что первенство останется за ним.
Негр внезапно выхватил заткнутый за пояс пистолет и выстрелил, но его пуля ушла в сторону, поскольку стрелял он уже мертвым – выпущенная Ла Скумуном пуля ударила его прямо в лоб, заставив длинное тело некрасиво крутануться вокруг своей оси.
Тотчас началась пальба. Спутники Сима открыли огонь, но Ла Скумун укрылся за краем стойки, сжимая в каждой руке по револьверу. Плохо защищенные стоящими в зале круглыми столиками, негры заметались под его невероятно меткими выстрелами.
Они не осмеливались преодолеть короткое расстояние отделявшее их от стойки. У оставшихся в живых был лишь один путь: попытаться удрать тем же путем, каким они и пришли.
Пули царапнули стойку, в это время один негр, используя стол в качестве шита, бросился к двери.
Ла Скумун спокойно выстрелил в ноги беглецу. Раненый выронил стол, которым прикрывался, и пошатнулся. Секунду они смотрели друг на друга. Дверь находилась как раз напротив укрытия Ла Скумуна, который выстрелил снова. Убитый рухнул, заблокировав своим телом дверь.
Ла Скумун, согнувшись пополам, снова пробрался вдоль стойки к другому выходу, возле которого ждал Мигли. Заметив револьвер, негры одновременно выстрелили.
Стрельба стала менее интенсивной. Похоже, стрелков осталось всего двое. Ла Скумун быстро выглянул из-за бара. Они укрылись за телами своих товарищей, но труп их главаря так и валялся возле стойки.
Ла Скумун заткнул себе пальцем левое ухо, чтобы не слышать шума, поднятого выстрелами, потом перезарядил револьвер. Наконец, запустив руку в карман, пересчитал боеприпасы. У него осталось еще три патрона.
Он опустил свой «смит-вессон» и выстрелил параллельно полу. Затем, прислонив револьвер к стойке, оставил его и метнулся в противоположный конец, где заметил плечо и профиль одного из негров.
Это был последний невредимый противник. Он повернул свой круглый столик в сторону Ла Скумуна и с грустью смотрел на револьвер-ловушку, который был прекрасно виден с противоположного конца комнаты.
Ла Скумун поднял свой «смит-вессон» и остался сидеть на корточках в узком проходе в раздумье. Перестрелка заняла не более пяти минут. Восстановилась тишина. Последнего свидетеля надо было убрать до приезда полиции. Рассказ о разборке должен был исходить от одной стороны.
Но тишина обострила чутье негра. Он понимал, что спокойствие предвещает скорую развязку.
Ла Скумун увидел лишь огромное тело. Негр одним прыжком вскочил на стойку. Его единственным шансом было застать врага врасплох. Совсем маленький шанс…
– Ксавье… – произнес Ла Скумун, словно хотел извиниться или поручить друга кому-то другому.
Они выстрелили одновременно. Негр сверху вниз, Ла Скумун – снизу вверх. Негр рухнул, разбивая бутылки и, падая, увлек за собой Ла Року. Водка и разноцветные аперитивы разлились, смешиваясь с хлещущей из ран кровью.
Песня пуль смолкла. Мигли осторожно открыл дверь. Звон бьющегося стекла походил на финал. Из-под банкетки послышался стон.
– Робертс, – позвал он.
Прибежала перепуганная Мод и схватилась за Мигли. Они приблизились вдвоем и узнали высовывавшиеся из-под негра ноги Ла Скумуна.
Мигли нагнулся и перевернул негра.
– Роберто! – закричала Мод.
Мигли, опустившись на колени, ощупывал тело. Поднял ему веки. Никаких признаков жизни. С другого конца зала снова послышался стон.
Один из негров был еще жив. Виднелось его белое белье, залитое кровью.
– Полиция, – бросил Мигли.
Оставалось сделать только это. Мод, словно во сне, набрала номер.
В зал спускались девицы и клиенты. Звук их голосов заполнил помещение. Мод, у которой в голове еще звучали выстрелы, с щемящим сердцем машинально проговорила успокаивающие слова.
Наконец, она рухнула на стул, уже ни о чем не думая, ничего не желая.
Из оцепенения ее не вывел даже вой сирен. Полицейский, подошедший к ней, решил, что женщина находится под действием наркотиков.
Вместо ответа на поток вопросов, она указала на зал. Там для полицейских было много работы.
Они перегородили улицу, заполнили дом, отогнали журналистов и сделали бесчисленное количество фотографий.
Врач обошел лежащие на полу тела, склоняясь над каждым. Один из негров продолжал стонать. Роберто Ла Рока по кличке Ла Скумун лежал на носилках как раз за негром, чьи мучения еще не закончились.
«Скорые» увезли семь тел.
В другие машины полицейские набили девиц, включая Мод, и несчастных клиентов. Обе двери бара и парадный вход в дом опечатали. Бордель закрылся.
Мод приходила в себя. В помещении полиции девочки доверчиво сгрудились вокруг нее. Мод сумеет их отсюда вытащить.
Все, загнанные в большую комнату под охрану молчаливых конвоиров, слушали разговоры, скрип стульев, передвигаемых в соседних кабинетах. Инспекторы организовывали допросы. Звонил телефон. Было поздно. Видимо, они будили начальство.
Мод поискала глазами Мигли, но тот очевидно сбежал, пока она звонила в полицию. Молодая женщина вздохнула, обрадовавшись, что он на свободе.
* * *«Скорые» отвезли пострадавших в больницу, где мертвых отделили от живых.
Из семерых трое еще дышали. С помощью уколов удалось их оживить.
Из четырех трупов извлекли смертоносный свинец, и траектории пуль, прочерченные в мясе, подверглись тщательному изучению.
Живых разместили в своего рода боксе, в конце палаты, под охраной манекенов.[4]
Высокий Сим умер через два часа без единого стона, без хрипа и не произнеся ни слова.
Второго негра прооперировали. Он был превращен в настоящий дуршлаг и умер на операционном столе, потому что его жизненные силы были исчерпаны.
Как и силы Ла Роки. По этой причине хирурги решили не оперировать его немедленно, а поддерживать жизнь сывороткой и переливанием крови. Ла Скумун жил, но не осознавал этого.
Первый возникший перед его глазами образ, который не плясал, не мигал, не затуманивался, был полицейским в форме с блестящей черной кожаной кобурой на поясе.
Ла Скумун не мог говорить. Язык заполнял весь рот. Он застонал.
– Живой!.. – произнесла медсестра.
Он ее услышал и понял, что будет жить. Он попытался сосредоточиться и провалился в крепкий сон, несущий выздоровление.
Ла Скумун был ранен в оба плеча и ноги как раз над коленями. Было также задето правое легкое. Одна пуля прошла возле аорты.
Когда его прооперировали, способность этого организма к сопротивлению поразила врачей. Извлеченные пули падали в лоток с металлическим стуком.
Ла Скумун был еще слишком слаб, чтобы вставать, когда ему предъявили обвинение в убийствах. Он попросил мэтра Роша защищать его.
– Они хотели меня убить и изнасиловать женщин, – повторял Ла Скумун. – Мне пришлось защищаться.
– Думаю, мы сможем это доказать, – заверил мэтр Рош.
