Андрей Бадин - Терминатор и Дюймовочка
— Как там у тебя дела, проголодался?
— Да, очень сильно, — пожаловался тот. — Если так и дальше пойдет, то я похудею, массу потеряю и не смогу на все сто процентов выполнять свою работу…
— …зевать на службе и упускать захватчиков, — съязвил Фома.
Дуб замолчал и тяжело засопел.
— А мы только что с боссом в кабаке были, в «Метрополе» и прекрасно покушали. Была такая жрачка — все объелись.
— Да, — с завистью промямлил прожорливый Гриня, — а мне ничего не захватили?
Фома решил его больше не доканывать и сообщил:
— Кое-что прихватили, но, сам понимаешь, немного.
— Спасибо, брат, — с радостью выпалил Дуб. — Я вас жду, приезжайте быстрее.
Возле супермаркета Фома остановил машину и сказал:
— Зайду куплю что-нибудь Дубу, а то он там голодный мается. — Он вылез, сходил в магазин и накупил еды и себе, и Грине.
Глава 6
Григорий пошел по подворотням читать номера на телефонных аппаратах и через десять минут нашел тот самый телефон номер тысяча двести девяноста один.
— Я нашел его, — доложил он Фоме.
— Молодец, будет тебе от меня премия в виде торта, — пообещал тот. — Теперь иди к «Навигатору» и жди нас.
— Понял, — ответил Дуб.
Фома тут же перезвонил Герману, ехавшему впереди.
— Дуб нашел будку.
— Отлично.
— Я уже послал двоих на подмогу Дубу, но они, видимо, еще не доехали. Я думаю, людей надо больше, поэтому эти двое не помешают.
— Действуй! — Герман предчувствовал удачный исход операции и поэтому начал заводиться. — Шаман, дави на газ, едем на Щелковское шоссе.
«Мерседесы» увеличили скорость и помчались, невзирая на тревожные огни светофоров.
Фома позвонил на базу и поднял по тревоге группу быстрого реагирования. Пять накачанных, набитых в тренировках по рукопашному бою мордоворотов-»быков» натолкались в два «БМВ», как сельди в бочку, и помчались на дело.
Тем временем Григорий сел на скамейку и осмотрелся. «Навигатор» стоял на противоположной стороне улицы, на прежнем месте, и никто к нему не подходил. Террористов не было, и Гриня погрузился в сладкие мечтания, касающиеся предстоящего угощения.
Вдруг к джипу приблизился высокий широкоплечий мужчина с короткой стрижкой. Он воровато осмотрелся, потом сунул в замок большую г-образную, сплющенную на конце отмычку, резко крутанул ее, открыл дверцу и залез внутрь. Дуб аж на месте подскочил. У него появился шанс оправдаться перед братвой и захватить в плен одного из террористов.
Гриня выхватил из барсетки пистолет, передернул затвор и кинулся на противоположную сторону улицы.
Он подбежал к внедорожнику, распахнул дверцу и выставил пистолет перед собой.
Сидевший за рулем парень, видя направленный в его сторону ствол, вытаращил глаза, открыл рот и в ужасе поднял руки. Он был обычным автовором, угонщиком иномарок, и к захвату Кати Репутатской никакого отношения не имел. Ему приглянулся одиноко стоящий новенький дорогой «Линкольн Навигатор», и он решил его украсть. Он несколько раз прошел мимо, а потом приблизился, сильно толкнул в колесо — проверил, сработает ли сигнализация. Но она бездействовала.
И вот он решил оприходовать бесхозный автомобиль.
Дуб нажал на спусковой крючок, раздался выстрел, и пуля со свистом пронеслась мимо носа вора, ударилась в лобовое стекло, пробила его и вылетела наружу. Попав в бетонную стену дома, пуля сплющилась, упала в траву и при этом придавила небольшую букашку.
Двигатель машины уже работал, и угонщик мог ехать, однако неожиданная заминка отвлекла его. Но выстрел вывел его из оцепенения, и первый шок прошел. Он не собирался просто так отдавать ценную добычу и поэтому автоматически нажал на газ. Педаль влипла в пол, мотор надсадно заревел, джип вздрогнул, задние колеса с бешеной скоростью и визгом заскользили по асфальту, и задок пошел юзом.
Дуб выстрелил второй раз и опять промахнулся. Пуля отрикошетила от стойки, улетела в салон и застряла в динамике одной из колонок. «Навигатор» рванулся с места, но шустрый Дуб успел схватиться за рукоятку открытой дверцы. Ноги Грини оторвались от асфальта, тело приняло горизонтальное положение, устремилось за автомобилем и повисло у борта как пионерский флаг на ветру.
Джип за считаные секунды набрал неимоверную скорость и не ехал, а летел по Щелковскому шоссе. Дверца то открывалась, то закрывалась, но Дуболомов крепко в нее вцепился и не отпускал. Если бы он разжал сведенные судорогой пальцы, то оторвался бы при скорости сто пятьдесят километров в час, покатился бы по асфальту и наверняка разбился бы насмерть. Или, на крайний случай, покалечился бы. Гриня знал это и поэтому держался из последних сил.
Угонщик искоса поглядывал на него, но скорости не снижал, стараясь маневрировать среди немногочисленных машин. Была суббота, и горожане с радостью оставили свои протопленные жарой и солнцем московские квартиры и устремились за город — на дачи.
Машин было мало — какой дурак ездит по городу в такую жару. Но те, кому все-таки пришлось по воле обстоятельств париться на дороге, с ужасом наблюдали за мчащимся джипом и болтающимся на его двери мясистым парнем во всем белом. Некоторые всерьез подумали, что дверью прищемило врача.
А Гриня рычал и матерился, стонал и кряхтел, но жить ему хотелось как никогда, и он стойко переносил опасные невзгоды. Висел-висел и наконец изловчился, подтянул ногу и поставил ее на порожек водительской двери. Почувствовав под собой опору, он отпустил одну руку и с размаху врезал кулаком по лицу угонщика. Автовор был парнем неслабым, тоже занимался в тренажерном зале и поэтому удар выдержал. Он уклонился, мотнул головой, но при этом отпустил педаль газа и сбросил скорость.
Дуболомову только это и надо было. Он еще раз размахнулся и снова саданул водителя кулаком в лицо. На этот раз увесистый, размером с трехлитровую банку кулачище заехал точно в глаз незадачливому воришке. Перед глазами засверкали желтые искры, голова закружилась, он потерял сознание и рухнул на соседнее сиденье. Джип остался без управления и несся по инерции, не снижая скорости. Гриня влез в салон, поставил ногу сорок восьмого размера на тормоз и плавно надавил на педаль. Внедорожник умерил свой лихой бег и через несколько секунд встал как вкопанный.
Гриня с облегчением выдохнул, сбросил ноги угонщика с водительского сиденья и сам плюхнулся в него. Не успел он отдышаться, как вор что-то промычал и стал приходить в себя. Дуб еще раз занес над ним свой пудовый кулачок и безжалостно опустил на голову. Послышался глухой стук, кости черепа хрустнули, и вор впал в глубочайший нокаут.
Гриня безмерно обрадовался тому, что наконец-то завалил одного из террористов. Он же не знал, что намного более широкий Алексей Коновалов преспокойно сидел в своей квартире и мирно беседовал с Катей Репутатской.
— Это Дуб, — вышел на связь Гриня, — я захватил одного из захватчиков, того, что похож на гардероб.
— Того, что нас всех вырубил, будто спецназовец подвыпивших салаг на танцплощадке? — усомнился Фома.
— Именно его. Он залез в джип, а я на него внезапно напал, надавал тумаков, скрутил и захватил.
— Ну и дела, — крайне удивился бригадир. — Наш Дуб показывает чудеса героизма. Один захватил в плен самого крутого из захватчиков, — доложил он Герману.
— Ну что же, и у серых личностей бывают всплески вдохновения. Благо для общего дела.
Два «Мерседеса», пара «БМВ» и две потрепанные в делах «Тойоты» припарковались возле «Навигатора». «Крутые кулаки» гурьбой вывалили из иномарок и сгрудились вокруг мгновенно зазнавшегося Дуболомова. Тот стоял как памятник самому себе — гордо держа голову, расправив плечи и задрав нос к небу. На заднем сиденье джипа лежал угонщик. Его руки и ноги были крепко спутаны его же ремнем, и он понемногу приходил в себя.
— Я сижу на скамейке и вижу, как в наш джип залезает один из террористов, — начал Гриня свой напрочь лишенный вымысла рассказ. — Я подбегаю, выхватываю пистолет, распахиваю дверцу и вижу, как он в меня целится из автомата. Вдруг он выстрелил мне в лоб, а я увернулся, и пуля просвистела возле уха. Я пальнул в ответ, но он тоже увернулся. Он надавил на газ, и джип полетел как ветер. Я схватился за рукоятку и повис на двери, а он несся со скоростью двести пятьдесят километров в час и не останавливался. Я болтаюсь, как говно в проруби, и думаю, как его скрутить. Вдруг он как врежет ногой в грудь, и у меня одна рука отцепилась, но я держусь пальцами за рукоятку. Он размахнулся и как залепит мне ботинком в лицо, так, что у меня в глазах появилась кровавая пелена. Но я держусь. Вдруг он как саданет рукояткой своего автомата мне по пальцам, но я их все равно не разжал.
— Молодец, цепкий чувак, — покачал головой Герман.
— Ну, я тогда очень разозлился, размахнулся да как ударю его кулаком в глаз, и сразу вырубил. А тачка несется по шоссе, но я ее остановил, затем амбала скрутил и сразу позвонил Фоме. — Григорий победоносно вскинул брови и изобразил на своем обезьяновидном лице блаженную мину. Мол, вот как надо, братки.
