Аптекарь сатаны - Виталий Михайлович Егоров
Когда безысходность и безденежье довели Александра до отчаяния, он решил серьезно поговорить с работодателем. Леший не стал его слушать, а коротким ударом отправил на пол, после чего стал остервенело пинать ногой. Затем он выволок бесчувственное тело во двор и долго поливал холодной водой из шланга, оставив лежать на мокрой земле. Позже рабочие занесли его в барак и положили на койку, где он отходил несколько дней. Пока Александр лежал в кровати, перед его глазами проплывали картины беззаботного детства, отца, как он рассказывал о концлагере, о злом поляке-капо, бьющем и поливающем пленных водой. Он горько усмехнулся: «Вот, отец, я повторяю твою судьбу, разве что не хватает газовой камеры».
Через три дня поздно вечером в барак зашел Леший и присел на кровать к Александру.
– Как себя чувствуешь? – спросил он примиряюще. – Ты уж извини меня, не сдержался.
– Да ничего, все пройдет, – ответил Александр. – Юлиан, жена с детьми в очень тяжелом положении. Зарплату бы отправить им…
– Я как раз по этому поводу и зашел к тебе, – прервал его на полуслове Леший. – Короче, так: я сейчас оформляю документы на пригнанные шесть «уазиков». Так вот, знай: одна машина твоя, мы полностью с тобой квиты. В Нерюнгри поедешь на своем «УАЗе»!
– Ой, серьезно? – привстал на постели Александр. – Я сразу продам машину, мне нужны деньги!
– Ну это ты решай сам, хозяин – барин. А теперь пойдем ко мне в дом и немного отметим это дело. Сможешь пойти?
– Конечно! Я чувствую себя прекрасно!
Перед выходом он взял из тумбочки якутский охотничий нож в кожаных ножнах и воткнул за пояс сзади. Сердце его чувствовало какой-то подвох со стороны Лешего, он ему уже не верил, сомневался в его щедрости, но крошечная надежда наконец-то получить деньги толкала его на рискованную сделку с дьяволом.
В доме был накрыт стол. Глаша с милой улыбкой налила полный бокал коньяка…
Очнулся Александр внутри контейнера – это он понял, нащупав в темноте металлическую поверхность с ребрами жесткости. В контейнере ощущался сильный запах выхлопных газов. В панике он стал метаться по пустому контейнеру, стуча кулаками по его гулким бокам, разбил ногой стеклянную банку с какой-то жидкостью. Рядом с контейнером на высоких оборотах работал мотор автомобиля, и Александра словно ударило током, в воспаленном мозгу мелькнула мысль: «Меня травят газом!»
Он резко наклонился и нащупал рукой трубу, которая была приварена сварщиком еще неделю назад…
Это было рано утром. Сварщик Лешего Сергей Лихов зашел в барак и попросил Александра помочь ему приварить трубу к двадцатитонному контейнеру. Поддерживая трубу, чтобы сварщик наложил шов с другой стороны стенки контейнера, Александр поинтересовался:
– А зачем нужна эта труба?
– Шеф просил приварить. Хочет машину внутрь ставить, а труба для выхлопов.
– Странно, – удивился Александр. – Контейнер-то холодный, зачем там ставить рабочую машину? Да и узко, как он собирается выходить из машины, там всего-то полметра остается свободного пространства по бокам?..
– Хозяину виднее, – ответил сварщик, накладывая последний шов.
Именно в эту трубу, пульсируя и гудя, в контейнер поступал горячий воздух. Александр лихорадочно стянул с себя свитер и попытался перекрыть доступ газа, но силы его покинули, и он, теряя сознание, крикнул: «Отец, прощай!»
Ночью Леший заглушил мотор автомобиля, открыл контейнер и, удостоверившись, что Александр мертв, загрузил его в багажник «Волги». Затем они с Глашей и с трупом в багажнике выехали в ночной город.
Они ехали к человеку, который обещал легализовать украденные «уазики». Подняв его с постели и позвав на улицу, Леший открыл багажник и указал на труп:
– Вот случайно умер хозяин одного «уазика». Теперь машина твоя, поторопись с документами. Протянешь – лишишься всего.
Онемев от такой жути, оцепеневший мужчина остался стоять во дворе своего дома.
Выбросив труп Александра возле кооперативных гаражей, Леший и Глаша вернулись в коттедж и уснули с улыбкой на лице, радуясь столь легко и просто заработанным деньгам, эквивалентным стоимости одной машины.
3
Весть о трупе возле кооперативных гаражей застала Чижова за разговором с пожилой женщиной, заявившей о краже хрусталя и двух ковров из квартиры во время ее похода в магазин. В тот день сыщик дежурил по райотделу и выезжал на все преступления, будь то кража, грабеж, работа «щипача» (карманника) или его «родные» убийства.
Зная по опыту, что теперешних воров мало интересуют хрусталь и ковры, Чижов в голове перебирал домушников, севших еще в советское время. Обычно такие воры после освобождения, очутившись вдруг в капиталистической действительности, не зная, если так можно выразиться, конъюнктуру рынка, действовали по привычке, воруя неходовой товар. Современные воры льстились на заграничную бытовую технику, золото, деньги, – одним словом, на то, что можно быстро сбыть и получить хороший куш.
Раздумья Чижова прервал водитель дежурного «УАЗа», который заглянул в квартиру потерпевшей:
– Олег, сообщили по рации – обнаружен труп мужчины возле гаражей. Дежурный приказал тебе туда выезжать, по пути захватив судебного медика.
– Криминальный? – спросил его Чижов, немного досадуя, что отвлекли от дела.
– Не знаю, – развел руками водитель. – Говорят, что валяется на земле. А с какой стати он там валяется, грохнули, что ли?..
– Жди, я сейчас закончу и выйду.
Быстро поговорив с женщиной, записав приметы похищенных вещей, Чижов заспешил к выходу.
Труп лежал в бурьяне сбоку от длинного ряда кооперативных гаражей. Чижов сразу обратил внимание, что труп розового цвета.
– Ха! – воскликнул он. – Отравление угарным газом!
– Погоди, погоди, дай осмотреть сначала, – остудил его судебный медик. – Больно ты быстр делать заключения.
Мужчина был одет в рубашку и штаны черного цвета, которые ниже колен были испачканы белой масляной краской. Подошвы ботинок тоже были в краске. Когда мужчину повернули на живот, из-за ремня выпал якутский нож в ножнах.
– Смотри, нож! – воскликнул Чижов. – Зачем? Кого-то боялся и взял для самообороны?
Чижов принялся осматривать нож: ножны из бычьего или коровьего хвоста, длина клинка примерно тринадцать-четырнадцать сантиметров, характерный для якутского ножа желобок, а также личное клеймо мастера в виде нескольких нисходящих лучей, надпиленных ближе к стыку клинка с рукояткой.
– Судя по истертости клинка, нож старый, изготовлен более двадцати, даже тридцати лет назад, – сделал он заключение. – Клеймо запоминающееся, я где-то встречался с подобным ножом. Вряд ли мастер жив.
Осмотрев труп, судебный медик согласился с мнением Чижова:
– Похоже, что отравление угарным газом. Посмотрим, что даст вскрытие.
– А если угорел в гараже, как он здесь оказался? – недоуменно спросил его сыщик. – В полуобморочном состоянии? Что-то не похоже, тем более на подошвах краска не замарана землей… Его сюда притащили
