Джерри Остер - Погоня за «оборотнем»
Сюзан подалась вперед:
— Тебе не кажется, что Пол предупреждал нас об опасности?
— Каким образом?
— Контактные линзы. Прическа. Часы на правой руке. Часы редкие, и это говорит нам о том, что он продался. Тот факт, что они были на правой руке, говорит нам о чем-то еще. О чем? Или ты не почел за труд причесать Пола в его обычной манере, чтобы при идентификации я не смогла заметить разницы?
Барнс поднес руку к груди:
— Я не делал этого, нет… Итак, ты хочешь вернуться в команду.
— Именно.
— С пониманием того…
— … что мы не занимаемся вендеттой.
— И еще.
— Да?
— Ты добровольно отказалась от шанса стать действующим агентом пятнадцать лет назад — от шанса стать пионером. Ты, наверное, сожалела о принятом решении в отдельные моменты. И было бы вполне понятно, если ты раскаивалась в этом. Пол, да и я тоже, принадлежим к поколению, которое услышало призыв феминисток и поверило, что, по существу, он заслуживает внимания, но все же было убеждено, что основное бремя должны нести мужчины. Смысл того, о чем я говорю, Сюзан, заключается в том, что нам не нужны фанатики. Если хочешь сделать заявление, то найди для этого другой форум. Если желаешь упорно и усердно работать — добро пожаловать в команду. С возвращением тебя.
Сюзан удостоила его речь кивком головы. В мире, услышавшем призыв феминисток и поверившем, что, по существу, он заслуживает внимания, и все еще верившем в то, что основное бремя должны нести мужчины, в мире, где ставился знак равенства между пионером-первопроходцем и фанатиком, могла ли женщина выполнять свое дело добровольно?
Барнс достал папку из центрального ящика своего стола и открыл ее.
— Твоя легенда — я предугадывал твой визит — состоит в том, что ты сама из Сан-Франциско. Деньги заработала на торговле строительными материалами и на банковских операциях. Родители умерли. Твои родители, гм… Они умерли?
— Да, умерли.
— Извини за вопрос.
— В следующем месяце будет уже три года. Они оба умерли в июне.
— М-да. — Барнс не успел воспользоваться возможностью утешить Сюзан. В следующем месяце исполнится три года, как он спал с Дебби, барменшей, и пять лет его связи с Крис, инструктором по аэробике. — На некоторое время ты сходила со сцены: путешествовала, избегала встреч с обществом…
— … Так, как может избегать встреч человек с такого рода деньгами?
Это уже граничило с нарушением субординации. Рита себе такое позволяла, и с этим он как-то мирился, но у Сюзан это граничило с чем-то другим.
— Встретишься по поводу деталей со специалистами, разрабатывающими легенды. Они натаскают тебя по вопросам высшего общества Западного побережья. Для начала встретишься с Кельнером. Он введет тебя в курс дела по твоим родственникам. Он сведет тебя с нужными людьми. Ты ищешь острых ощущений. До настоящего времени ты занималась наркобизнесом в мелких масштабах. У тебя есть старый дружок в фармацевтике, связанный с наркотиками, и он может обеспечить доступ к неограниченным поставкам «В» и «Э», — ты уже владеешь уличным жаргоном?
— Валиум и элавил. Лекарства, помогающие уменьшить зависимость от джумбо.
— Джумбо. Неплохо. Крэк — это джумбо. Хорошо.
— Я неплохо подготовлена, Джон.
— Я помню. — Он занимался ее подготовкой.
— Ты меня готовил — ты об этом сейчас думаешь? — Он учил также и Пола. — У тебя это от Бога.
Барнс что-то для вида записывал на листке бумаги и затем положил его в папку.
— Тебе понадобится имя по легенде. Ну, что-нибудь такое аристократическое.
— Святой Михаил, — не колеблясь, сказала Сюзан.
Барнс поджал губы:
— Неплохо. Откуда ты его откопала?
— Это моя фамилия. Девичья фамилия.
— Точно. Напомни-ка мне, как оно звучит по-венгерски? Жиж…
— Жентмихалий.
Барнс потер руки:
— Значит, в переводе это будет Святой Михаил.
Глава 9
В наушниках «Тошиба» звучала песня Боба Сигера «Американский шторм». Тед Скэлли протиснулся к барьеру, отделяющему встречающих от пассажиров, обращая внимание на водителей лимузинов. Последние держали в руках таблички с фамилиями ожидаемых пассажиров и выглядели подобно рекламным щитам на спортивных шоу, транслируемых по телевидению. Он не обращал внимания на таблички, надписи на которых были сделаны профессионально, а также на таблички с названиями организаций и корпораций. Он выбрал надпись, сделанную от руки, которая гласила: «мистер Делл», и подошел к человеку, держащему ее.
— Это я. Я — твой пассажир.
Вьющиеся волосы у водителя торчали беспорядочно в разные стороны, а фуражка на его голове сидела, как птица в гнезде. Он с недоверием посмотрел на одежду Скэлли: потрепанную широкополую шляпу с высокой тульей, куртку из оленьей кожи, поношенные джинсы и разбитые туфли. Казалось, он вот-вот заплачет.
— Вы господин Делл?
Все еще погруженный в музыку, Скэлли подпевал, двигая губами.
— Точно. Где ты поставил машину? — Водитель ответил что-то, но Скэлли не разобрал. Он снял наушники, повесив их на шею.
— У тебя проблемы, друг?
— Простите, сэр. Я думал, что приедет человек гораздо старше по возрасту. В инвалидной коляске. Босс сказал, что он будет в инвалидной коляске.
— Мой старик. Он не смог приехать.
Шофер расплылся в улыбке:
— Так вы его сын?
— Точно.
— Значит, он не смог, и вот вы приехали вместо него, а он не смог приехать.
— Он умер.
— О боже. — Шофер резким движением сбросил фуражку с головы.
— Да, умер.
— Очень жаль.
— У тебя имя есть, друг?
— Лоренс. Лоренс Пил.
— Лоренс.
— Ну, или Ларри. Но называйте меня Пил. Босс считает, что это звучит более… знаете ли… Во всяком случае, он так полагает.
— Показывай, куда идти, Лар.
Пил указал направление, одновременно надевая фуражку и принимая почтительную позу. Он развернулся, балансируя на каблуках.
— Ваш багаж, господин Делл. Мне нужны ваши багажные квитанции.
— У меня только один пакет. — Скэлли бросил его шоферу, поймал табличку, которую тот выронил, и выбросил ее в корзину для мусора.
Пил держал пакет перед собой на вытянутых руках, чтобы не запылить свою форму, пока они протискивались сквозь толпу.
— Извините, что не смог вас встретить у входа, господин Делл. В этом аэропорту строгие правила.
— Назови мне хотя бы один, где бы их не было.
— Я имел в виду, как это называется, аэропорт, где нельзя встречать пассажиров, если на руках нет билета.
Они шли по тротуару перед терминалом. На горизонте виднелся Манхэттен, выглядевший издалека макетом.
— Полагаю, ты знаешь дорогу на Саутхэмптон, Лар?
— Саутхэмптон? Босс приказал отвезти вас в Уолдорф.
— Ну-ка, Ларри. Глянь-ка на меня повнимательней. Здесь я босс. — Скэлли сел в серый лимузин «пульман-600» — шестидверный, со встроенным баром, с телевизором, видеомагнитофоном, приемником и кассетной декой, проигрывателем компакт-дисков и телефоном. Кому мог понадобиться шестидверный лимузин? Ах, да — для инвалидной коляски.
Он снова надел наушники и стал перебирать струны на воображаемой гитаре под неистовую музыку песни «Лайк э рок». Скэлли включил телевизор и поймал трансляцию игры в бейсбол, но звук не включал. Играли команды «Метс» и «Кабз». Изумительная это штука — бейсбол, как музыкальное сопровождение к жизни, где любой другой вид спорта лишь прерывал его. Выезжая со стоянки, он посмотрел в затемненное стекло лимузина и — как раз вовремя — увидел злобно выглядевшую медсестру, которая выкатывала из дверей дряхлого старика в инвалидной коляске. Медсестра и старик несколько раз посмотрели вправо и влево. Старик делал это более медлительно — голова у него держалась на жиденькой шее.
* * *Рэчел Филлипс глубоко вдохнула в себя приличную дозу наркотика из стеклянной трубочки и передала ее Скэлли.
— Нет, спасибо.
— Воздерживаешься или уже забалдел?
— Я балдею от жизни. — Он улыбнулся, обнажив при этом белые зубы, ослепительной улыбкой, известной всем по рекламе бутербродов «хотдог». Эта улыбка превращала непорочных девушек в брызгающих слюной ведьм. Он пользовался этой улыбкой в ресторане, где официантки с готовностью меняли ему блюда. Благодаря этой улыбке, он выходил сухим из переделок, хотя иногда она была и причиной того, что он в них попадал. Однако на эту богатую суку улыбка не подействовала — по зубному мосту она определила, что он ставился не у самых престижных дантистов.
— У тебя очень хорошие рекомендации. — Рэчел отложила трубочку в сторону и поднялась, как кобра из корзины фокусника. Выражение лица вдруг стало сразу деловым. — Если твои услуги не будут слишком дорогостоящими, то, возможно, мы ими воспользуемся.
— «Если»… Вы не слишком уверены.
