Татьяна Гармаш-Роффе - Черное кружево, алый закат
– Понятно, – подытожил Алексей, которому ровным счетом ничего не было понятно. – Вы мне все-таки объясните, у кого имеется интерес заказывать президента?
– Я ж уже объяснил! – обиделся Степан.
Детектив с надеждой посмотрел на Киру, точнее, ей в спину. Она стояла у бара, изучая бутылки. Летнее белое короткое платье облегало ее стройную фигуру. Длинные загорелые ноги, изящный изгиб бедра… Если у Степана с ней и впрямь только дружеские… хм… отношения, то у него, пожалуй, никакого вкуса и нет! – заключил детектив.
Кира не обернулась, колдуя у бара. Алексей все смотрел ей в спину, надеясь на ее пояснения – или любуясь?
Наконец она прихватила какую-то бутылку и вернулась к столику. Это оказался порто – португальский, настоящий. Усевшись и наполнив рюмку, Кира отбросила длинную челку и вскинула свои темные, немного азиатские глаза на детектива.
– Днем, когда у нас все кипели, обсуждая статью, был один такой момент… Дело в том, что фирмы, существующие под крышей нашей ассоциации, принадлежат людям, которые между собой хорошо знакомы…
– Кира, – нетерпеливо перебил ее детектив, – я вам уже сказал, что знаю!
– Но вы не знаете, что их всех объединяет мой крестный, Дранковский Виктор Станиславович. Он у них, фирмачей, вроде главы профсоюза, – решает все вопросы со Степой от имени всех… Так вот, он днем подошел к Степану и сказал: «Зря ты дал это интервью! Теперь жди неприятностей!» И вечером неприятность случилась! – Кира поджала губы, словно ставя точку в обсуждении.
– Скажите, Кира… Со Степаном вы друзья, а с крестным, выходит, у вас плохие отношения?
– У меня никаких с ним отношений нет, по правде говоря. Он мне чужой человек. Когда-то давно он дружил с моим отцом, но они уже много лет не общаются… Потом они встретились случайно, и он, узнав, что я ищу работу, предложил место в офисе… А что?
– Да вот интересно получается у вас, девушка: вы прямиком подставляете его на роль убийцы!
– Почему?
– Ну как же, посудите сами: директора ассоциации убили, как вы оба утверждаете, вместо Степана, тогда как крестный ваш не далее как сегодня днем ему угрожал!
Кира смутилась и опустила глаза, но Алексей успел уловить острый взгляд ее очень темных глаз, чиркнувший по его лицу и оставивший ощущение царапины на коже.
– Я ничего такого не имею в виду… Рассказываю, как было, вот и все!
«Ох, не все ты рассказываешь, милая!» – подумал детектив. Но озвучивать сомнения не стал: рано.
– Меж тем фразу вашего крестного можно понять по-разному. В общем смысле: теперь надо нам ждать неприятностей или как угрозу Степану: теперь ты жди неприятностей? То есть в первом случае просто неприятная новость, а во втором так-таки угроза. Как ее поняли вы?
– Я… Я не сообразила про двойной смысл… Мне показалось, что это угроза…
Все это никуда не годилось! Киллеры огнестрельные дырки в теле оставляют! А Кира сказала, что никаких видимых ран, словно директор спал… Тут какая-то иная причина смерти – яд, вероятней всего… Что не есть почерк наемного убийцы!
– Допустим, – проговорил он нейтральным тоном, – Костю убили вместо Степана, допустим. Кроме той фразы крестного, которую вы поняли как угрозу, у вас есть другие основания считать, что кто-то желает смерти президента?
Кира посмотрела на Степана, словно ожидая от него разрешения ответить. Но тот сделал жест рукой, пресекая. Он выпрямился в кресле, подобрался.
– Скажи, детектив, ты зачем ко мне приехал?
– Чтобы узнать, что тут приключилось, – пожал плечами детектив.
– Тут смерть приключилась. Что дальше? – И он уставился тяжелым взглядом на Алексея.
Кира вновь хотела вмешаться, но Степан снова махнул рукой в ее сторону запретительным жестом.
– Дальше – разобраться. Найти убийцу, если получится.
– Зачем?
Алексей удивленно посмотрел на Катаева, но сразу же сообразил, в чем закавыка.
– Ты полагаешь, что я хочу любой ценой выручить свою жену… Верно?
– Именно так я и полагаю!
– Разумеется, я хочу ее выручить – точнее, снять с нее твое обвинение! – но не любой ценой. Я хочу найти преступника и понять, почему он убил вашего директора. Тогда и станет ясно, связано ли это преступление со статьей моей жены.
– А если связано?
– В статье нет ни одного имени, нет даже названия вашей ассоциации! Об этом ее просил ты, жестко поставив условие анонимности перед тем, как согласиться на интервью. И Александра твое условие полностью выполнила. Кроме того, ее статья вовсе не о вас и ваших делах – статья проблемная! Где ваша ассоциация фигурирует как один из целого ряда примеров. Теперь, если следовать твоей логике, в каждой из пяти-шести упомянутых ею организаций нужно срочно искать трупы?
Степан молчал, но Алексею показалось, что в глазах его мелькнуло что-то отдаленно напоминающее согласие.
– Для того чтобы всерьез испугаться и начать устранять президентов и директоров ассоциаций, должны существовать причины куда более глубокие, чем публикация Александры, – добавил он. – В таком случае я постараюсь их откопать.
– Ладно… Давай, валяй. Ищи.
– Я хочу услышать ответ на вопрос: почему ты решил, что кто-то желает твоей смерти?
– По кочану. Я тебе, может, еще чего-нибудь расскажу, но потом. Посмотрю на тебя сначала. И не думай, что я тебе платить стану!
– Расслабься.
– Вот-вот, мы тут уже расслабляемся… А, Кирка? Расслабляемся?
Он нашел неверной рукой бутыль с водкой и снова наполнил свою стопку, наплескав вокруг изрядную лужицу.
– Я постараюсь завтра разузнать, какова причина смерти этого вашего Костика… Может, у него просто инфаркт случился, и никто его не убивал!
– Инфаркт? Ну-ну, – отреагировал Степан.
– Я свяжусь с вами, как только у меня будут новости.
– Валяй, журналисткин муж! Если это из-за нее Костика убили да вместо меня, то я тебе шею сверну, понял? И ей тоже, понял?
Алексей молча поднялся и покинул квартиру Степана Катаева.
Дома было тихо. Он заглянул в комнату малышей, которые безмятежно спали в своих кроватках, затем приоткрыл дверь гостиной: на диване кто-то посапывал под пледом. Разглядеть, кто именно, в темноте было невозможно, и Алексей ступил на пару шагов в комнату.
Не помогло. Плед прикрывал голову, а лицом его ночной «нянь» отвернулся к спинке.
Кто бы это ни был, Игорь или Роман, детектив не хотел тревожить сон своего помощника, поэтому на цыпочках вышел, легонько притянув за собой дверь.
Утром он проснулся довольно поздно и удивился, что дети его не разбудили. Обычно эти котята не церемонились – поди объясни полуторагодовалым малышам, что папа всю ночь не спал! Они забирались к нему в постель, они по нему ползали, на нем катались, на нем играли друг с другом, пока он долавливал последние полчасика сна, а затем начинали его будить. Кирюша стаскивал с него одеяло, а Лизанька пыталась открыть его глаза своими крошечными пальчиками.
Но сегодня в квартире стояла странная тишина. Он заглянул к детям в комнату – пусто. Хм, как это понимать? – забеспокоился он.
Ответ принесла ему кухня: стол хранил следы детского завтрака. Алексей заглянул в мусорное ведро: точно, сверху лежали использованные «памперсы». Картину довершил коридор, в котором отсутствовала двойная прогулочная коляска.
Конечно, Роман! Только он мог накормить малышей, переменить штанишки и отправиться с ними на прогулку…
Детектив без особого труда разузнал, в каком морге находится тело Константина Урепкина, и созвонился с судебно-медицинским экспертом. Об аутопсии вне очереди прозектор не желал и слышать – у него целая очередь из жмуриков, и по каждому следователи кричат «скорее!»; зато по этому трупу никакой срочности заявлено не было, и он ни за какие коврижки не станет делать вскрытие в обход правил, потому что работает он на следственные органы, а не на частного детектива, и та-та-та, и та-та-ти…
Алексею почудился в его речи намек на плату – и он был готов заплатить любую цену, чтобы получить хоть начатки дела в руки! Ситуация могла угрожать непосредственно Александре – в лице обезумевшего Степана или убийц Костика… Неважно, ошиблись ли они персоной, но если убирают тех, кто, на их взгляд, слишком много знает, то в их число может попасть и его жена!
Однако эксперт с негодованием отверг его предложение. После упорных торгов детективу удалось договориться о следующем: он подъедет в морг к концу дня, и СМЭ (судебно-медицинский эксперт) постарается сделать предварительные заключения по внешнему осмотру тела.
– Он целый-целехонький, – заявил судмедэксперт, тщательно изучив тело. – Ни огнестрельного, ни ножевого, ни странгуляции. Даже гематом нет, только вот синячок маленький в сгибе локтя, но это он кровь сдавал на анализ, наверняка, видите след укола? Вряд ли он ширялся, иначе бы таких укольчиков у него оказалась тьма-тьмущая. Так что либо естественные причины смерти, либо скушал чего-нибудь ваш покойник. Но и на этот счет никаких внешних намеков: кожный покров чистый, ни сыпи, ни пятен. Есть небольшое раздражение вокруг носа и верхней губы, чему причин может оказаться немало: и насморк, и реакция на бритье, и аллергия… И еще вот тут небольшое покраснение на лбу, у корней волос, смотрите-ка… – судмедэксперт наклонился, поправляя очки. – Не пойму, помада, что ли?
