Эхо ненависти - Виталий Михайлович Егоров
– Да что вы все привязались к этим оленям! – громко рассмеялась Черных. – Я их в глаза не видела, этих оленей. Вы для полноты картины еще скажите, что у нас по улицам ходят медведи.
– А что, не ходят? – вполне серьезно осведомился помощник. – Рассказывали, что ходят.
– Кто рассказывает-то такие небылицы? – улыбчиво спросил Соколов.
– У меня дядя долго жил в Якутии. Он рассказывал, что там мороз опускается до семидесяти градусов, и если в такое время ломом ударить по дереву, железо рассыпается как сосулька.
– Вы побольше слушайте своего дядьку, – не выдержав, расхохотался сыщик. – Эти байки я где-то уже слышал, и, по-моему, от украинца. Случайно, не ваш ли это дядя был?
Помощник смущенно махнул рукой и вышел из кабинета, на ходу бросив:
– Дам необходимые распоряжения, чтобы искали дело.
Оставшись вдвоем со следователем, Соколов подмигнул Черных и с сарказмом передразнил помощника:
– Деловой – «я дам необходимые распоряжения»!
– Молодой да ранний, – в ответ улыбнулась она. – И я была такой. Ничего, скоро заматереет.
Вскоре уголовное дело было обнаружено в архиве и лежало перед Черных. Она взяла его в руки и разочарованно протянула:
– Что-то тощенькое.
Изучив дело, на что ушло не более двадцати минут, Черных протянула его сыщику:
– Сергей, будешь смотреть?
– Нет, – мотнул он головой. – Вечером изучу в гостинице.
Положив документы в папку, Черных поинтересовалась у помощника:
– Константин Львович, санаторий «Шахтер» сейчас работает?
– А куда ему деться? Конечно, работает.
– Нам бы туда съездить.
– Нужна машина? Сейчас организуем.
Директор санатория, полноватый мужчина пятидесяти лет, одетый в широченный льняной костюм кремового цвета, принял гостей радушно и, бросая слащавые взгляды на Черных, познакомился:
– Мазур Семен Венедиктович. Чем вам обязан?
«Сердцеед хренов, не на ту замахнулся, – подумал сыщик, заметив интерес директора к следователю. – Не по Сеньке шапка!»
– Мы из Якутии, – представилась Черных. – Я – Марина Станиславовна, следователь прокуратуры. А моего коллегу зовут Сергей. Мы хотели поговорить с вами об одном случае, который произошел тут восемь лет назад. Вы в то время, случайно, не работали здесь?
– Боже мой, как давно это было! – закатил глаза директор. – Я тут работаю шестой год, до этого жил во Львове. А до меня тут директором был Решетняк, он сейчас живет в Киеве.
– Семен Венедиктович, с кем можно поговорить из старых работников?
– Из старых работников… – призадумался директор и поинтересовался: – Что вас интересует? Может быть, я помогу, мне известна история курорта.
– В семьдесят пятом году здесь произошло убийство, – стала объяснять Черных. – Женщина во время принятия минеральной ванны захлебнулась водой, вернее ей «помогли» захлебнуться. Был задержан человек, некто, назвавшийся Левчуком, но в конце концов его отпустили, закрыв уголовное дело. Я изучила материалы, меня интересуют работники санатория Левченко Мария и Коростелева Оксана. Они работают сейчас?
– Нет, – помотал головой директор. – Фамилии мне неизвестны. У меня двести двадцать работников, всех их я знаю пофамильно. Давайте я познакомлю вас со Светланой Леонидовной Кирюшко из отдела кадров, которая должна их знать, она работает здесь со дня открытия санатория.
– Было бы хорошо, – кивнула Черных. – Как нам ее найти?
– Я сейчас провожу вас к ней, – с готовностью ответил директор и услужливо поинтересовался: – Где вы остановились?
– В гостинице.
– Зря. Я бы вам предоставил здесь номера забесплатно. Приняли бы минеральной ванны из «Нафтуси»[4], отдохнули бы как следует, расслабились…
– Нет уж, спасибо! – невольно вырвалось у Черных. – Мы как-нибудь перекантуемся в гостинице, минеральные ванны со всякими там нафтусями нам противопоказаны!
Услышав это, сыщик расхохотался, директор развел руками и, вспомнив о чем-то, стукнул себя по лбу:
– Ах да, вы же приехали расследовать убийство в минеральной ванне! Пожалуйста, извините меня за неудачное предложение.
Когда директор провел пару до отдела кадров и, в последний раз зыркнув масляным взглядом на следователя, удалился прочь, Черных рассказала Кирюшко суть просьбы. Та, немного подумав, открыла шкаф с надписью «Архивные документы», извлекла оттуда две карточки и протянула их Черных:
– Вот они, Левченко и Коростелева. Обе уволились восемь лет назад, в июле семьдесят пятого.
– Наверное, после убийства, – сделал вывод Соколов и поинтересовался: – По какой статье уволили?
Кирюшко взяла обратно карточки у Черных и, изучив, сообщила:
– За грубое нарушение трудовой дисциплины.
– Утопили отдыхающую, – иронично усмехнулся сыщик, что не осталось незамеченным Кирюшко, которая поинтересовалась:
– Вы о чем? О том случае, когда тут утонула женщина?
– Именно этот случай нас интересует, – ответила Черных. – Вы тогда работали?
– Да, я работала тогда, но не в отделе кадров, а врачом. Как раз это был год открытия нашего санатория, случился большой скандал, всех трясли, несколько человек уволили, в том числе, я думаю, и этих женщин. Но подробности происшествия не знаю, там вроде бы задержали какого-то человека.
– Да, задержали убийцу, – кивнула Черных и попросила: – Дайте, пожалуйста, адреса проживания Левченко и Коростелевой.
– Пожалуйста.
Теперь предстояло найти и поговорить с двумя женщинами, ставшими очередными «жертвами» неизвестного преступника. Ведь в результате убийства курортницы пострадали и они, лишившись работы. Преступный счет убийцы-инкогнито обрастал новыми эпизодами.
По дороге сыщик смешливо заметил:
– А директору-то ты понравилась.
– Да не говори! – досадливо махнула следователь. – Чуть насквозь не проглядел!
– А что, надо было остаться: бесплатно приняли бы ванны, отдохнули за счет директора, – рассмеялся он. – По мере возможности надо пользоваться своей красотой.
– Да иди ты! – хмуро бросила она, думая о чем-то своем.
Через час Черных и Соколов стояли возле двери Левченко, которая могла пролить свет в деле о таинственной смерти курортницы, в убийстве которой подозревался лже-Левчук.
Пожилая женщина с седыми волосами представилась:
– Мария Константиновна. Вы по какому поводу?
Когда она узнала о цели визита, ахнула от удивления:
– Из такой дали! А почему так поздно спохватились? Прошло, чай, восемь годков…
– Да, восемь лет, как это случилось у вас в санатории, – кивнула Черных. – Мы хотели бы у вас уточнить кое-какие детали. Вы нас пригласите в квартиру?
– Да, да, проходите, в ногах правды нет, – позвала хозяйка прибывших в комнату.
Присев на диван, Черных задала вопрос:
– Я читала ваш допрос, и у меня возникли вопросы. В первом протоколе допроса вы утверждаете одно, а во втором другое. Чем это объяснить?
Женщина взволнованно погладила свои волосы и, немного помешкав, поинтересовалась:
– Рассказать все с начала?
– Желательно да, – кивнула следователь.
– Тогда слушайте: в семьдесят пятом году в январе открыли новый санаторий «Шахтер». Это был самый лучший санаторий в городе, отбор медперсонала был жесткий, и я с трудом попала туда в качестве медсестры. Летом того же года я и вторая медсестра Оксана Коростелева, царство ей небесное, заступили на
