Пуля рассудит - Владимир Григорьевич Колычев
— А мы об этом как-то не подумали, — рассматривая микроавтобус, сказал Сивый и признательно глянул на Сарычева.
— Да и я поздно спохватился, — слукавил тот.
— Вывески поменял? — спросил Кайман.
— Все в порядке, сам увидишь.
Сарычев не боялся, что Сивый и Кайман приведут за собой хвост. Убить они его могли, а сдать ментам — нет, это единственное, в чем он не сомневался.
— Это хорошо, что тачка темная, мне свою светить не резон… — сказал Сивый. И, глянув на Каймана, спросил: — Ну чего торчишь как слива? Стволы давай!
Кайман вынес из багажника две тяжелые сумки, перегрузил их в микроавтобус. Сарычев с удовольствием взял пистолет-пулемет, оснащенный штатным глушителем. Не подвел его Сивый, не обманул ожиданий, более того, превзошел их.
— «Бизон»?
— Да была возможность, взяли, — улыбнулся Сивый.
— Мощь!
Аркадий вертел пистолет-пулемет в руках, пока Кайман не вырвал его.
— Рубец нас убьет! — рыкнул он.
— А это уже не твоя головная боль! — Сивый так свирепо глянул на Каймана, что он тут же поспешил вернуть ствол Сарычеву.
— Он всегда так поперед батьки лезет?… — усмехнулся Аркадий и, не дожидаясь ответа, предрек: — Так ведь и на пулю нарваться можно. У инкассаторов стволы не фанерные.
— Так ты первым и пойдешь! — окрысился Кайман.
— А это не тебе решать! — зыркнул на него Сивый.
— А ты… — начал было, но осекся Кайман.
— Что я?
— Да нет, ничего…
— Ты это, если тебя что-то не устраивает, сразу застрелись. А то я тебя, падлу, по частям резать буду!
— Да устраивает меня все! — буркнул Кайман.
— Вот и не дрыгайся!.. Кстати! — Сивый достал из кармана пластиковый брелок с кнопками. — Шлагбаум — баум!..
— У Иваныча? — спросил Сарычев.
— У него.
— А где Иваныч? — скривился Кайман.
— А где Иваныч? — угрожающе надвинулся на него Сивый.
— Ну, все, все! — закрылся руками тот.
— Еще раз вякнешь, я тебе ствол в горло вобью! Ты меня понял?…
— А у вас все в порядке? — настороженно спросил Сарычев. Не нравилась ему эта вовсе не дружественная перепалка. Чего это вдруг на Каймана нашло? Обычно он косой взгляд на Сивого бросить боится, а тут вдруг голос прорезался.
— Все путем, все путем… — закивал Сивый, думая о чем-то своем. — По времени все так и остается?
— Без изменений. — Сарычев с подозрением смотрел на него.
— Ну тогда успеем!.. Давай, погнали!
Аркадий не знал, что думать. Если у Сивого конфликт с Рубцом, это одно, а если с ментами? Впрочем, хрен редьки не слаще. Но вот возникает вопрос: зачем Сивому деньги? Если он хочет разделить свою долю с Рубцом, это хорошо. А если он рвет когти и собирается уйти с добычей в гордом одиночестве?…
* * *
Ингу найти не удалось, не было ее в сауне на Карла Маркса, и на других точках с утра не появлялась. Возможно, Дятлова умудрилась подать ей знак, и она исчезла, а может быть, Сивый все-таки добрался до нее. Его и самого след простыл. Зато сутенера с улицы Герцена удалось разыскать в лабиринтах гаражного кооператива.
Сивый поступил правильно, он избавился от своего мобильника, а Шабалин Иван Иванович со своим добром расставаться не захотел. Узнали номер телефона, отработали локализацию, сигнал привел в гаражный кооператив «Клаксон», дальше — дело техники.
Вызвали владельца гаража, который одолжил ключи своему другу, тот постучал в ворота, и Шабалину ничего не оставалось, как открыть их. Его доставили в отдел Центрального района, а утром Саша отправился к нему. С задержанным он встретился в специальном помещении для допросов.
— А прятались чего, Иван Иванович? — с едва заметной усмешкой спросил он, для вида изучая содержимое своего же блокнота.
Ночь выдалась беспокойной, сначала были в сауне, затем гонялись за ветром в поле, всего пару часов удалось выделить на сон.
— Я прятался? — изобразил удивление Шабалин.
— Сивый шухер объявил?
— Я даже слов таких не знаю.
— Но на измену сели?
— Чего?
— Да это неважно, прятались вы или нет, важно, когда вы обратились к своему другу с просьбой предоставить убежище. После того как убили Мартынова или до?
Ложь можно назвать святой лишь в том случае, если она помогает ввести в заблуждение преступника. Саша в этом не сомневался. Сам отец когда-то кому-то втолковывал эту истину по телефону, он слышал.
— Кого убили?! — встрепенулся Шабалин.
— А вы не знаете? — удивленно и с насмешкой спросил Саша.
— Нет, конечно!..
— Ингу вы тоже не знаете?
— Ингу?… Гм… Я думал, вы там в сауне прикалывались…
— Прикалывалась Инга. Вернее, накалывалась. Подвязку с бантом на правом бедре себе наколола.
— Инга?
— Не знаете?
— Ну, Ингу знаю.
— Где она сейчас?
— Понятия не имею.
— А Мартынова кто убил?
— Да не знаю я никакого Мартынова!
— Сивцов его убил… Или вы.
— Никого я не убивал!
— Но Сивцов сбежал, а вы у нас… Выводы делайте сами!
Шабалин надул щеки, выпучил глаза.
— Я требую адвоката!
— Потребуйте лучше Сивцова!.. Если он убьет Ингу, то вам никакой адвокат не поможет.
— Зачем ему ее убивать?
— Если это вопрос, я тоже требую адвоката, — пошутил Саша.
— Мне совсем не смешно!..
— Мне тоже. Как найти Сивцова?
— Не знаю.
— Ну что ж, надейтесь на лучшее. А я пойду готовить вас к худшему! — Луков шлепнул себя ладонями по коленям, собираясь подниматься.
— Погодите! — Лицо Шабалина скривилось, будто сапог, смятый в гармошку.
— Да ладно, сами уж как-нибудь! — Саша все-таки поднялся.
— А когда этого, Мартынова, убили?
— Ночью, в половине третьего.
— Дима мне ключи от гаража в половине первого дал.
— Очень хорошо.
— А я Сивому отдал в половине десятого.
— Что отдали?
— Ключи от своего гаража… Нутам не гараж, машино-место…
— Зачем? — Саша опустился на стул.
— Он попросил. Машину, сказал, надо поставить.
— Адрес!
— Кирова, восемь.
— Спасибо!
Паша ждал за дверью. Заметив лихорадочный блеск в глазах брата, он все понял.
— Неужели нашел?
— Да есть зацепка… А вдруг Сивый там в машине! — Саша остановился как вкопанный, испугав женщину в форме, которая шла ему навстречу с высокой стопкой личных дел в руках.
Она остановилась, стопка стала разваливаться, как Вавилонская башня, Паша не растерялся, придержал папки, предотвратив их падение. Но женщина почему-то спасибо ему не сказала.
— Где там в машине? — глядя ей вслед, спросил Паша.
— Может, он там не один… Спецназ нужен!
— Звони Прокофьеву.
Саша озадаченно качал головой. Сивый сам по себе казался глыбой,
