Кирилл Казанцев - Судный день для губернатора
Женя, которого еще недавно правозащитница знала как Ермакову Евгению Викторовну, голышом направился в ванную, прихватив с собой накладные сиськи. Зашумела вода.
Алиса поняла, что это ее шанс. Она крадучись миновала ванную с чуть приоткрытой дверью, дрожащей рукой повернула головку замка и выглянула на площадку, но тут же отпрянула. Какой-то забулдон, стоя в открытой кабинке лифта, сверяясь с бумажкой, вслух произнес номер квартиры, тот самый, где жила директриса детдома. Алиса в ужасе, что ее сейчас увидят, бросилась назад, даже забыв закрыть замок.
Забулдон стоял на коврике с занесенной над кнопкой дверного звонка рукой и тупо смотрел, как перед ним медленно сама собой открывается подхваченная сквозняком дверь квартиры. Ему показалось, что он уже позвонил, а потому и переступил порог, осмотрелся, не понимая, кто же ему открыл.
И тут из ванной вышел лысый, но накрашенный, как женщина, мужик в накинутом на плечи расстегнутом махровом халате. В разрезе одновременно виднелись и надетые уже накладные сиськи, и разомлевший под горячей водой член. Обнаружив, что он не один в квартире, лысый мужик по-бабски взвизгнул и запахнул халат.
И забулдон, и хозяин квартиры уставились друг на друга. Алиса, забившись в висевшие на плечиках шмотки, жалась к задней стенке платяного шкафа и, закрыв глаза, про себя молилась.
– Открыто ж было, я и зашел, вот, – промямлил забулдон, поняв, что происходит что-то не то. От увиденного у него помрачился рассудок.
– Ты кто такой? – Женя совладал с собой и подозрительно посмотрел на «синяка», топчущегося в прихожей.
– А Евгения Викторовна – это вы? – разглядывая лысого мужика в халате, неуверенно поинтересовался пьянчуга.
– Я вместо нее. Тебе чего?
– Понял, не дурак. Вот, дружбаны на улице папку нашли, вроде ваше, Евгения Викторовна. – И забулдон передал ксерокс документа с прикрепленным к нему листиком. – Там еще бумаги есть. Если хотите получить остальное, позвоните по этому номеру, это мой мобильник, – произнес он заученную фразу.
– Какая я тебе Евгения Викторовна? – проговорил сквозь сжатые зубы Женя.
– Ну, тогда не знаю, извиняйте. Трудно разобраться. Значит, это не вы, это Евгения Викторовна позвонить должна, – клинило пропитые мозги. – Но это денег стоит. Заинтересовало?
Женя ушел в ступор, и не столько от того, что увидел одну из копий тех бумаг, которые хранились в его сейфе. Больше всего его напугало то, что тайна его раскрылась. Кто этот урод? Как он попал в квартиру? Откуда у него эта копия?
– Ну, я пошел, – промямлил пьянтос, разворачиваясь.
– Останься, – прохрипел Женя.
Алиса услышала шаги, а вскоре в щелочке меж раздвижных зеркальных створок показался все тот же бомжеватого вида мужик – присел на стул, осмотрелся в гостиной, присвистнул. После чего даже в шкафу ощутился запах перегара.
– Я сейчас. Подожди меня тут, – донесся до ее слуха охрипший голос Жени.
Правозащитница уже не знала, что и думать. Сначала это шокирующее перевоплощение Ермаковой в мужчину, потом вот этот странный гость, типичный алкаш… Что все это значит? Что дальше? У девушки просто ехала крыша. Она даже забыла, что находится в шкафу в чужой квартире.
«О боже! – застучала зубами Алиса, увидев, как со спины к ничего не подозревающему алкашу крадется с молотком в дрожащих руках Женя.
Алисе захотелось крикнуть – «обернись», но слово комом застряло в горле. Крикни правозащитница – и следующей могла стать уже она.
Молоток резко опустился на темечко забулдыги. Тот захрипел, взмахнул руками, задергался, упал со стула. Женя склонился над ним, хлюпнул носом, затем принялся трясти.
– Где документы? Где?
А потом, поняв, что алкаш мертв, взвыл по-бабски и опустился на пол…
…Ларин уже потерял терпение, наблюдая в бинокль одну и ту же картину – спинка дивана, часть книжной полки, корешки которых он уже успел выучить наизусть, половина картины. Никакого движения. Как же ему хотелось заглянуть в ту часть гостиной, которая была прикрыта от него шторой!
И тут Андрей ощутил на чердаке еще чье-то присутствие. Нет, ему не могло показаться, это было совершенно исключено. Ведь за долгие годы работы на тайную организацию по борьбе с коррупцией у него выработалась своеобразная внутренняя сигнализация, оповещающая о надвигающейся опасности. И работала она так же безукоризненно, как швейцарские часы. Ларин и сам не знал, как такое возможно.
Андрей резко отскочил от вентиляционного окошка и сделал это вовремя. У него за спиной стоял широкоплечий гигант-богатырь с брутальным фейсом, в руках он держал увесистую монтировку.
– Извращенец, – прозвучало в адрес Ларина.
– Мужик… – только и успел сказать Андрей.
Монтировка просвистела в воздухе, Ларин успел подставить под нее бинокль. Гигант недолго думая пошел в наступление. Дальше объяснять что-либо было невозможно. Удары посыпались, словно конфетти из выстрелившей хлопушки. Андрей быстро пришел в себя, теперь уже он буквально месил кулаками своего противника. Костяшки его пальцев врезались то в упругие мышцы пресса, то в суставы, то в черепушку. Гигант лишь защищался, пятился в угол чердака, ставя блоки. Выбитая из его огромной ручищи монтировка валялась в куче мусора.
Ларин сделал обманный маневр, заставив противника ошибиться, а затем нанес удар ногой. Носок его ботинка буквально впился в левый бок богатыря. Тот захрипел, открылся, опустив руки. Андрей моментально вмазал ему кулаком в нос. Хрустнула переносица. Из ноздрей ручьем полилась кровь.
Казалось, что исход поединка предрешен. Но гигант оказался крепким орешком. Практически зажатый в угол, он резко выпрямился, выпятил грудь и разъяренным медведем кинулся на Ларина, намереваясь снести того своим весом. Андрей успел нанести несколько ударов в грудь, но это не помогло. Его будто снесло сильной волной, отбросило и тут же придавило к полу.
Гигант сидел на Ларине неподъемным грузом, прижимал коленями его руки – чуть ли не рычал ему в лицо и наносил огромными кулачищами удар за ударом. Андрей извивался ужом, пытался высвободить руки, зацепить шею противника ногами, но те едва отрывались от пола. Он уже чувствовал, как течет по подбородку, стекая на шею, теплая струйка крови. Как подрагивает разбитая бровь. Как царапает язык сошедший с места зуб.
Голова упала набок. Ларин словно в тумане увидел разбросанные по бетонному полу картонки, скомканные газеты, бычки, пустую бутылку из-под водки с надорванной этикеткой. Последняя была так близка…
Гигант с брутальным фейсом убрал одно колено с руки противника и, надавив им на горло Андрея, стал душить. Ларин закашлялся – глаза, казалось, вылезут из орбит. Уже ни на что не надеясь, он потянулся высвободившейся рукой к бутылке. Его пальцы едва коснулись влажного горлышка. Чуть-чуть не хватало, чтобы завладеть ею.
А богатырь продолжал душить. Губы Андрея посинели – запас воздуха в его легких был на исходе.
Ларин тянулся за бутылкой, понимая, что это его единственная надежда. Фаланга указательного пальца вошла внутрь горлышка. Андрей тут же подтянул пустую тару поближе. Пятерня моментально сомкнулась на горлышке.
Гигант даже не сразу понял, что произошло. В голове у него раздался странный гул. И лишь увидев осыпавшиеся на лицо Андрея осколки и хлещущую на них сверху кровь, он потрогал свою голову, а затем взглянул на ладонь. Она вся была в крови.
– И… все-таки… я… тебя… уделал… – пробормотал Андрей, прежде чем перед его глазами погас свет…
Убрав колено с горла отключившегося Ларина, гигант поднялся и, обнажив зэковские татуировки, сорвал с себя майку. Тут же туго обмотал ею окровавленную голову. Перед глазами богатыря все плыло, но он продолжал держаться на ногах.
…Балаболившие на лавке бабки тотчас же смолкли, увидев, как из подъезда девятиэтажки вышел какой-то татуированный громила с повязкой на голове, тащивший на плечах избитого, вывалянного в пыли и побелке Ларина. При полном молчании гигант открыл багажник «Лады», с трудом вместил туда немаленького Ларина, поджав тому ноги в коленях, и хлопнул крышкой. Затем сел за руль, провернул ключ в замке зажигания и медленно покатил по двору.
– Вообще алкашня опупела. Мало того что бухают у нас на чердаке, так еще и бои устраивают, – глядя им вслед, возмутилась одна.
– Ничего-ничего. Ладутько с этой шушерой разберется. Обещал ведь, что будем жить в современном процветающем городе. А я ему верю. Он мужик слова – сказал, значит, сделает, – убежденно произнесла другая…
…Шмаков нервно пыхтел электронной сигаретой, поглядывая на электронные часы, встроенные в панель приборов.
– Что-то слишком долго. Уж не свалил ли он к своим дружкам под гастроном? – даже и не знал, что думать, майор.
– Да не мог. Подъезд у нас на виду. В него зашел – значит, должен из него и выйти, – барабанил пальцами по рулевому колесу капитан Лебедько.
