Заложница, или Нижне-Волчанский синдром - Анна Мезенцева
— Хорошо-хорошо, дяденька, я поняла, целебный речной воздух, то-сё…
Услышав панибратское «дяденька», главарь несколько опешил.
— Можешь называть меня Глеб Николаевич, — сухо заметил он, на что я примирительно подняла вверх обе ладони.
— Глеб Николаевич, а можно я завтра сама съезжу за вещами в город? Я ведь не со Стасом живу, а… с отцом, — странно, но язык отказался произносить привычное слово «батя». — Я вела себя опрометчиво, но теперь прекрасно понимаю, в какой ситуации оказалась. Можете приставить ко мне сколько угодно людей. Я просто поднимусь в квартиру, соберу вещи и сяду обратно в машину. Честное слово.
Главарь бросил на меня испытующий взгляд. Анастасия, все это время слушавшая наш разговор с удивительным равнодушием, взяла со стола телефон, направила на себя и сложила губки бантиком, делая селфи. Глеб поморщился.
— Я же просил хотя бы во время ужина забыть про телефон.
— Ой, одна маленькая фоточка, что такого? — Настя захлопала длинными ресницами.
— И не вздумай фотографировать Сашу. Ты меня поняла?
Девушка беззаботно помахала пальчиками с алым маникюром. В голосе Глеба зазвенел металл:
— Ты. Меня. Поняла?
— Ой, да поняла я. Надо оно мне три года… — Настя раздраженно бросила телефон на скатерть и отвернулась к реке.
— Так можно? — я напомнила про свою просьбу.
— Хорошо, Саша. — Глеб поднялся из-за стола, намекая, что ужин, как и разговор, окончен. — Как появится возможность, Андрей организует поездку в город и присмотрит за тобой.
***
Я была уверена, что ночью ни за что не усну. Буду ворочаться, снова и снова переживать события дня, рыдать в подушку. Но как только голова коснулась прохладного и приятного на ощупь постельного белья, я отрубилась, проспав без сновидений до самого утра. Разбудил меня стук в дверь.
— Аушеньки, есть кто живой?
В дверь просунулась чья-то голова. Я подскочила, рывком натягивая одеяло до подбородка, но узнала Анастасию и облегченно упала обратно на подушку.
— Я тут шмотья принесла кой-какого, не беспокойся, все новое. — Девушка, звонко цокая босоножками на высоком каблуке, пересекла комнату и вывалила на кресло пестрый ворох одежды. Из кучи выбился белый кружевной чулок, вроде тех, что надевали девчонки на выпускной. — Идея не моя, ты же у нас вся такая гордая.
Выполнив задание, девушка направилась обратно к выходу.
— Подожди! Скажи, а Глеб — бандит, да? — наивный вопрос вырвался сам собой. — Я… ну… для общего понимания…
— С чего ты взяла, из-за шрама что ли? — Настя закатила подведенные глаза. — Нормальный он мужик. Охранная фирма у него. Нужна ты бандитам, ага. Аль Капоне вчера звонил, интересовался.
Я почувствовала себя глупо, но продолжила:
— Он вчера чуть человека не убил.
— Ой, шутишь что ли, не стал бы он никого убивать… — девушка на секунду задумалась, приложив к губам наманикюренный пальчик, и добавила — …во время ужина. Так, попугать захотел. Андрюша в последнее время зарывается, так что сам виноват.
— А ты здесь давно?
— По ощущениям, целую вечность. Завтрак уже закончился, у нас тут как в пионерлагере, все по расписанию. Зайди на кухню, тебе что-нибудь приготовят. Пока-пока.
— Пока… — неуверенно ответила я хлопнувшей двери. После ухода Насти в комнате снова воцарился полумрак. Высокие, от пола до потолка окна закрывали вертикальные жалюзи. Сквозь узкие щели между пластин на пол падали солнечные лучи. Тело еще болело, но чувствовала я себя на удивление хорошо. Может от того, что впервые провела ночь на такой огромной мягкой кровати — выспаться на моем кривом диване с ямой посередине удавалось только после особенно тяжелой тренировки.
Умывшись, я безо всякого интереса покопалась в принесенной одежде. Коротенькое кружевное платье, бархатное с декольте, шелковое, на бретельках, без бретелек. Пушистая пижама с капюшоном и заячьими ушами, какие-то расшитые пайетками пиджаки… Но все новое, кое-где даже с бирками, тут Настя не обманула. Из безумного вороха вывалилась простая белая рубаха размера икс-эль, явно с мужского плеча. Должно быть, девушка захватила ее по ошибке, сгребая с вешалок и стульев все, что не собиралась носить. Я поднесла воротник рубашки к носу, собираясь по запаху определить степень ее чистоты. И тут произошло что-то, для чего трудно подыскать слова.
Я вдохнула запах табака, пота, выветрившейся туалетной воды, бензина и нагретого на жаре металла. По отдельности эти ингредиенты выглядели не слишком привлекательно, но собранные вместе словно олицетворяли мужество и силу. Еще чуть-чуть, и я бы начала кататься по кровати, зарывшись лицом в хлопковую ткань. «Саша, ты же, блин, не животное!» — я бросила рубашку обратно на кресло и приказала себе не дурить. Судя по размеру воротничка, опасная вещь принадлежала Глебу. Суток еще не прошло, рановато для Стокгольмского синдрома. Да и синдром этот — для жителей сытой Швеции. Нижне-Волчанский синдром должен быть ближе к ветхозаветному: «Око за око, зуб за зуб». А еще точней: «Да я тебе, падлюка такая, за один косой взгляд все зубы пересчитаю».
Подойдя к окну, я осторожно раздвинула пластины жалюзи и выглянула наружу. На залитой солнцем террасе никого не было. За рекой виднелся пологий, заросший камышом берег, еще дальше — лес. Судя по ярко-синему небу и спокойному течению реки, денек обещал быть погожим. Хорошо бы найти пляж, сто лет не купалась. Ко мне вернулось любопытство. Как там вчера сказал Глеб? Мне разрешено перемещаться по территории базы в одиночку. Так почему бы не воспользоваться любезным разрешением? Есть по-прежнему не хотелось, а потому, натянув джинсы и майку поприличней, я отправилась изучать место своего заточения.
Сразу скажу, за день мне удалось осмотреть меньше половины. База оказалась просто огромной! Если утром я перемещалась от здания к зданию бодрой рысцой, то ближе к вечеру еле плелась, с трудом переставляя натруженные ноги. По словам Насти, Глебу принадлежала охранная фирма. Но, судя по увиденному, речь шла скорее о частной военной компании, хотя в нашей стране это вроде бы запрещено. На огороженной территории размером в два десятка гектар размещались двухэтажные казармы, какие-то бесчисленные склады, столовая, медицинский блок, открытый и закрытый тир, стоянка автомобильной техники и еще черт знает что. Один раз мимо проехала непонятного вида машина, похожая
