Петер Рабе - Исход - только смерть
— Ты не принесла кофе? — спросил он у девушки.
Летти прикрыла дверь и подошла к столу. Она выложила принесенные свертки и открыла картонный пакет с кофе. От черной жидкости поднялся белый парок.
— Там, на полке, стоят чашки, — сказала она.
— Спасибо.
Порт протянул руку к Дикки, тот достал чашку с полки и передал Порту.
— Ты еще не выпил молоко, — сказала Летти. Она смотрела на Далтона. — Я принесла еще.
Далтон сказал:
— Спасибо. — Но его голос прозвучал отсутствующе, будто старик думал о чем-то совсем другом.
Когда Летти подтолкнула к нему маленькую упаковку молока, он не притронулся к ней.
Она зашелестела бумагой, развернув свертки и достав оттуда гамбургер, потом еще один. В комнате было тихо. Все просто стояли вокруг. Затем Порт вышел в ванную, чтобы добавить холодной воды себе в кофе. Оставшиеся в комнате молча слушали, как из крана побежала вода, глядя на дверь ванной. Когда Порт вернулся, все стояли в прежних позах.
«Все будет зависеть от Порта», — думал Дикки. Это стало ясно, когда Порт сделал свой ход. Но сейчас Порт стоял, прислонившись к стене, держал чашку обеими руками и изредка прихлебывал из нее. Он смотрел на Далтона, который сидел в кресле. Казалось, это его только что избили.
— Мы можем сделать это двумя способами, — сказал Порт безо всякого перехода. — Ты слушаешь, Эйб?
Далтон поднял голову и кивнул.
— Мы можем вести честную игру, а можем и обмануть его.
Дикки нахмурился, не понимая.
— Лично мне наплевать, какой из двух вариантов мы выберем, — сказал Порт. — В конце концов, это же Дикки.
— Что ты хочешь сказать?
Далтон положил руки на стол, стараясь игнорировать острые жала внутри него.
— Мы можем сыграть честно и попросить присутствующего здесь Кордея передать нам доказательства, какими бы они ни были.
Кордей начал покрываться потом. Они говорили о нем так, словно он был чем-то, что можно запросто купить в любой лавке.
— Впрочем, если он считает, что чересчур умен для честной сделки, мы можем придумать хитрость. — Порт отхлебнул немного кофе и продолжал: — Он может пойти на это свое ограбление, но где-нибудь в процессе он может обнаружить, что его надули. И от души посмеялись при этом.
— Погоди минутку.
Кордей отлепился от посудного стола, но, оказавшись внезапно в центре комнаты, вдруг сообразил, кто он и что происходит. Поэтому он вернулся обратно и оттуда быстро заговорил:
— Подожди. Ты сам не понимаешь, что делаешь. Черт, ты не можешь сделать это со мной! Или с Далтоном! Ты не можешь сыграть с ним такую шутку! Черт… — Кордей был возбужден и говорил очень громко. — Ты можешь так спокойно взять и подставить партнера? Да что ты за человек после этого?
Порт подождал, желая убедиться, что Дикки закончил говорить, и тогда сказал:
— Не такой уж я и плохой. Не забывай, я предупреждаю тебя заранее.
— Я не хочу, чтобы так вышло, — тихо проговорил Далтон. — Если я говорю, что займусь делом, я им занимаюсь. Я сказал Дикки, что не хочу доводить дело до конца, но если я когда-нибудь скажу ему «да», я сделаю это.
— Верно, — сказал Кордей. — Вот это, по крайней мере, честно. Он не…
— Стало быть, мы поступим иначе, — сказал Порт. — Покажи мне то, что, по-твоему, может заставить Далтона работать с тобой.
— Черт, — снова начал Дикки. — Я же говорил, что…
— Хватит болтать!
Порт внезапно повысил голос. Он поставил свою чашку и сделал шаг.
Препирательства с Портом могли бы отсрочить исход, но здесь была Летти, и она наблюдала за происходящим.
Дикки отошел к шкафу и сунул руку за подкладку одного из висевших там пиджаков. Нащупав то, что искал, он застыл на мгновение. Многое зависело от этого свертка — неужели он собирался распрощаться с ним?
— Оно там, — сказала Летти. — Ты не можешь это найти, Дикки?
Кордей ничего не сказал, но в этот момент он возненавидел ее — за то, что ей хватило духу быть здесь, смотреть, лезть с ненужными вопросами и оставаться при этом все той же Летти.
— Ты слишком долго копаешься, — произнес за его спиной Порт.
Дикки вытер выступивший на лбу пот и вернулся на середину комнаты. В руке у него были сложенные бумаги, перехваченные резинкой.
— Вот. — Он бросил маленький сверток на стол. — Вся работа. Это стоит…
— Заткнись, — бросил ему Порт и поднял бумаги.
— За глотку, — сказал Дикки, начиная верещать, — я держу его за глотку! Это может…
— Узнаешь это? — Порт повернул бумаги так, чтобы их смог увидеть Далтон.
— …это может разорвать его на части, как ты не понимаешь? Это может означать, что Далтон будет выполнять работу — одну за другой, серьезные дела… — Никто не слушал его, но Дикки продолжал говорить, распаляясь все больше. — Ладно, может, он и вправду состарился. Может, он уже ни на что не годится, если говорить о взломе, ну так и что с того? Он просто придумает план… ему даже не обязательно являться на дело, он просто должен спланировать. Сидеть в кресле и планировать дела.
— Не мечтай, — сказал Порт и обратился к Далтону: — Что он может пришить тебе с этими бумажками?
Далтон полистал бумаги. На одной был рисунок, набросок расположения помещений в здании, исчерченный стрелками и покрытый надписями. На другом листке было поминутное расписание с подробными инструкциями: точное, хорошо спланированное руководство по взлому сейфа.
Далтон все еще казался больным, но теперь пришел в возбуждение. Его руки тряслись, когда он бросил пачку исписанных листков на стол.
— Это «Эксчендж банк», в том городишке в Айдахо… в Бексли. — Он поднялся на ноги и уставился на Дикки, теперь уже в гневе. — Я никогда не занимался этим делом! Меня там не было!
Наступила краткая тишина. Дикки и Далтон пожирали друг друга глазами, и затем Кордей вскричал:
— В сорок первом этот банк грохнули, руководствуясь этим планом! И эти бумажки теперь здесь. Это же твой почерк, верно?
Далтон вновь сел. Ярость сошла с его лица, но он все еще был возбужден. Он сел в кресло, потянулся к бутылке с молоком и сделал большой глоток. Немного молока струйкой побежало из уголка его рта.
— Эйб, — сказал Порт. — Объясни это.
Далтон поставил бутылку и с трудом глотнул.
— Меня там не было. Это мой почерк, да, но я написал все это потом, гораздо позже, для Дикки. Я знал о деле и как эти ребята провернули его, и все записал на бумаге, чтобы показать ему, как это было сделано. Вот и все! — крикнул он. — И ничего больше! Я никогда не занимался этим делом! Я говорю правду… поверьте!
На мгновение Порту казалось, что на этом вопрос будет закрыт. Не было ничего, что могло бы вернуть Далтона в тюрьму… но эта мысль продержалась лишь мгновение. Он понял, что ничего еще не кончено. Он выглянул из окна, мечтая оказаться где-нибудь в другом месте.
Затем Дикки принялся хохотать:
— Его там не было? Ну так что? Все выглядит так, будто это его рук дело, а если и нет… что с того?
Порт смотрел, как Далтон выбирается из кресла и подходит к окну. Движение давалось ему с трудом. У окна он вытянул шею, словно сражаясь за глоток воздуха. Дикки тоже это видел и захохотал громче.
— Эйб, — сказал Порт и подошел к старику. Он положил ладонь на его спину. — Просто держись, Эйб. Мы справимся, — мягко проговорил он. И затем снова повернулся к Дикки. — Кордей, — сказал он. — Ты высказался. Теперь моя очередь.
Но выслушать его было некому. Дикки принялся кричать:
— Может, ты собирался взять эти бумажки и порвать их, как ты сделал с моими записями? Уничтожить доказательства? Давай, Порт, бери их. Но учти, едва ты двинешься с места, я позову копов. Гостиница набита полицией. Хочешь попробовать? Хватай бумажки, и я закричу. Они найдут их, если только ты не съешь обрывки. И даже если тебе это удастся, я все равно устрою спектакль. — Он замолчал, но смех рвался наружу. — Они найдут здесь Далтона. Далтон… ну, ты понимаешь… он освобожден досрочно. Его выпустили под честное слово, а он вновь за старое, якшается с преступным элементом. Я — хулиган, отсидевший свое, а ты — хулиган, ушедший от ответственности. Они сразу набросятся на Далтона, ты понял?
Порт старался переждать это излияние, не меняясь в лице, но чем дольше говорил Дикки, тем ближе Порт был к тому, чтобы потерять самообладание. Должно быть, это как-то проявилось у него в лице, потому что Дикки внезапно сменил тон. Теперь он льстил:
— Порт, выслушай меня. Я дам тебе шанс. Я должен был и раньше сообразить, кто ты такой, но лучше поздно, чем никогда. Слушай! — Дикки нагнулся над столом. — Я беру тебя в долю, — хрипло сказал он. — Мы даже можем подкинуть денег старику!
— Меня тошнит от тебя, — сказал Порт.
Для Кордея это значило одно: «Нет», он пропустил что-то, не догадался о настоящей цене.
— Что? — сказал он. — Чего тебе еще? Хочешь половину? Больше половины? Может, ты хочешь собрать свою команду? Порт, только не провали мое дело! Проси чего хочешь, но знай меру.
