Огюст Ле Бретон - Пражское солнце
Рихард удивился и ответил на том же языке:
— Чего ты болтаешь? Не успев начать, уже дрейфишь: Как отказаться от такого плана? Он даст мне богатство, о котором я не мог и мечтать! Ты не в себе и забываешь, что я могу вернуться в те страны, где привык жить. Признаюсь, что здесь я прижиться не смогу. Слишком все изменилось.
Он внимательно посмотрел на Иво и добавил:
— Ты никогда не нарушал закона, поэтому и нервничаешь.
— Ну да… — вздохнул Иво.
— Не волнуйся, все будет хорошо, — успокоил его Рихард. — А что касается Ирэн, ты и вправду?..
— Дерьмо!
Эта реплика вызвала улыбку на широком загорелом лице Рихарда, который развернул машину, в то время как его старый друг шел по эспланаде.
6
Пражане ложатся спать рано — по утрам их ждут заводы и учреждения. Проспект Святого Венцеслава был почти пуст, что придавало особую грусть и поэзию старым домам и конной статуе святого. Тень от нее ложилась на шумно проносящиеся трамваи, влюбленные парочки и постовых. Пражские Елисейские поля — так называют эту улицу. Слишком сильно сказано. Не было неоновых огней, толп перед кинотеатрами и магазинами, бесконечной вереницы машин. Некоторое оживление наблюдалось внизу, у «Ялты» и двух-трех других гостиниц для иностранцев. От них расходились во тьму пустые улицы.
— Мы расстанемся здесь, — сказала Дюк Рихарду, указывая на темный угол метрах в ста от «Ялты».
— Не доверяете? — спросил он, тем не менее подчиняясь.
— Вы лучше меня знаете вашу страну. Не следует, чтобы нас видели вместе, тем более, если этого можно избежать. Завтра встретимся в замке Карлштейн. Иво меня туда проводит.
Она хотела выйти, но он уважительно тронул ее за руку.
— А получу ли я также десять процентов и со второй операции, если она удастся?
Она подавила первую за вечер улыбку, которая молодила ее.
— Аппетит приходит во время еды, не так ли? — заметила она.
— Ну, если оба дела удадутся, мне кажется логичным, если…
— Хорошо, — сказала Дюк. — Кроме того, так и предполагалось. Это поможет вам сохранить Ирэн. Если я правильно ее оценила, у нее острые зубки.
Он усмехнулся. Сейчас при свете витрины он хорошо рассмотрел ее.
Женщина была красива холодной, опасной красотой, что не придавало ей очарования. И все в ней выдавало даму из высшего общества, знатную любительницу риска и авантюр. Она в чем-то похожа на Ирэн, в лучшем. Сумасшедшая? Может быть. Но где граница разума и безумия? В любом случае Рихард уже не сомневался. Это действительно был Дюк, знаменитый мозговой центр лондонских гангстеров. Финансист и тайный их организатор.
— Теперь я уверен, что вы действительно Дюк, — сказал он ей.
Она перестала рассматривать в зеркало заднего обзора свое несколько поблекшее лицо.
— Никогда не будьте до конца в чем-то уверены. Не старайтесь понять слишком много.
Она открыла дверцу и опустила на землю стройную ногу.
— И ради бога! В клубе не говорите о наших планах при свидетелях. Даже по-английски или по-французски. А если заночуете здесь, не забудьте, что в комнатах могут быть микрофоны. На этом — до свидания. До завтра, встретимся в три часа в Карлштейне.
— Скажите…
Она обернулась, на этот раз с раздражением.
— Ну что еще?
— Об Ирэн… Правда, что между ней и Иво ничего не было?
Губы Дюк презрительно скривились.
— Ну а даже если было, что за трагедия? Став миллионером, вы найдете тысячи таких Ирэн. До свидания.
Она вышла, а он, подрулив к «Ялте», припарковался там.
Кажется, люди для Дюк никакого значения не имели. Все в ней казалось холодным, бесчеловечным, безжалостным. Он нагнул голову и вошел в клуб, находившийся в полуподвале отеля. Несмотря на приглушенный свет, он сразу же увидел Ирэн. Она танцевала с негром в центре зала. Танцевали только они. К ним были прикованы взгляды музыкантов, а также полупьяных клиентов, сидевших за пивом, виски и крымским шампанским. Какая пара! Он, высокий, худощавый, с блестящими зубами и глазами, похожий на хищника из джунглей, одетый в голубой костюм и белую рубашку. Она маленькая, светловолосая, с округлыми формами, полураздетая, в мини-юбке, привезенной из Лондона, открывавшей ее настолько, чтобы мужской взгляд, упавший на ее ноги, загорелся. Ревность и желание охватили Рихарда Тубека. Десять дней без нее. В ритме джаза Ирэн виляла бедрами, поощряемая черным чудовищем, который движениями живота, щелканием пальцев, резкими жестами, имитирующими порывы ветра, еще больше разжигал молодую женщину, и без того не слишком целомудренную. Три негра, сидевшие за столом, сопровождали танец их собрата хлопками в ладоши. Ото всех столов шли запахи крепких напитков, табака, спермы и пота, что сразу почувствовал Рихард. Закончив танец, негр отвел Ирэн к ее столику и, улыбаясь, небрежно поклонился ей. Пока свет загорался ярче, Рихард бросился к своей любовнице.
— А! Ну, наконец, — сказала она вместо приветствия. — Долго ты.
Завистливые взгляды уставились на Рихарда, взявшего ее по-хозяйски за руку.
— Быстрее не мог, — сказал он, — ты знаешь, почему.
— Все нормально?
— Даже лучше, чем я думал. Даже Дюк…
— Тебе разве не советовали молчать?
Он покраснел сквозь загар. Теперь эта девчонка, эта кукла будет учить его осторожности.
— Быстро ты вошла в дело, — сказал он, досадуя, но, вместе с тем, понимая, что она права.
Она закурила «лакки».
— С такой дамой это несложно.
— Она тебе понравилась?
Она выпустила из ноздрей дым, отказала жестом руки другому негру, собиравшемуся потанцевать с ней, и отозвалась:
— Она — воплощение того, о чем я всю жизнь мечтала: знатность, богатство, власть, риск, авантюра.
— Мне кажется, что это сказала она, — прошептал Рихард.
— Увы, я — это всего лишь я, — вздохнула она.
Он бросил на нее голодный взгляд, мысленно раздел ее, пытаясь представить себе ее твердые груди, плоский живот, горячие и нежные бедра.
— А он, он тоже тебе понравился?
Она засмеялась своим жестоким похотливым смехом:
— Ты говоришь об Иво?
— А о ком бы ты думала?
— Что ты выдумываешь? Слушай! Я не забыла о тебе — привезла синие «голуаз».
Она покопалась в сумочке и достала пачку.
— В чемодане у меня есть еще.
— Не уходи в сторону, — сказал он, снова подозревая ее. — Ты спала с Иво?
Она опять засмеялась. Тем же оскорбительным смехом, от которого ему хотелось ее ударить.
— Может, ты хочешь услышать «да», а затем как это произошло?
— Шлюха!
Он повысил голос, и на них уставились люди.
— Будет лучше, если ты успокоишься, иначе тебе сделают замечание.
Она улыбалась, он проследил за направлением ее взгляда. В дверях, внизу лестницы стояла Дюк, держа в пальцах длинный мундштук, и смотрела на них. Чех закусил губу, когда его взгляд встретился с холодным и равнодушным взглядом англичанки. Не женщина, а дьявол! Она догадывалась обо всем, все предчувствовала. Она пришла посмотреть, помирились ли ее подчиненные.
— Не слишком глазей на нее, — посоветовала Ирэн, давая ему еще один урок. — Не забывай, что ты ее не знаешь.
— А вы? Как вы с ней контактируете? — недоверчиво буркнул он.
— Мы встречаемся вне отеля, здесь мы незнакомы. Это она решила.
— Я вижу, она решает все, — поморщился он, — даже с кем тебе спать.
Ирэн покачала ногой, лежавшей на другой, привлекая его внимание и усмехаясь.
— Хорошо хоть, что она не решила, что я должна переспать с черномазым!
— А ты согласилась бы?
Она не ответила, довольствуясь тем, что покачиванием ноги еще выше поднимала мини-юбку. У него пересохло в горле, да и не только у него. Сидевший за соседним столиком огромный блондин чуть не задохнулся от зрелища, которое показывала Ирэн.
— Потаскуха, — глухо бросил Рихард, нависая над ней. — Грязная потаскуха!
Она продолжала качать ногой, как маятником часов, и произнесла:
— Может, ты хочешь, чтобы я еще раз станцевала с негром?
Он сжал кулаки и стиснул зубы.
— Шлюха. Не доводи меня до крайности, а то я тебя ударю.
— Тихо. Она наблюдает за нами, — насмешливо ответила Ирэн.
Его щеки вспыхнули.
— Пошли наверх, — резко сказал он.
Она, взглянув на него, поняла, что он дошел до кондиции, необходимой для того, чтобы сделать их удовольствие взаимным, встала, обдав его ароматом духов, который, дойдя до соседнего стола, чуть не свалил блондина. За столиком негров длинный дикарь щелкнул пальцами, когда Ирэн, величественная и неприступная, прошла мимо, не замечая его, как будто никогда и не танцевала с ним.
— Хороша, стерва! — заметил один из товарищей негра, щеку которого прорезали три шрама.
Ирэн и Рихард, привлекая всеобщее внимание, прошли по залу. Дюк, когда они прошли мимо нее, не обратила на них внимания. Со вздохом сожаления негр встал и пошел к бару, где стояли немногочисленные пражские путаны, промышлявшие под покровительством спецслужб, добывая себе валюту, а им информацию, которую выуживали у клиентов-иностранцев.
