Елена Миронова - Пир во время войны
Трогательно шепелявый Стасик страстно поглядывал на Кравчука, и поглаживал его коленку под столом. Они встречались второй месяц, и были поглощены друг другом. Мила едва сдерживала смех, глядя на их умильные рожицы. От Стасика одуряюще несло парфюмом, сладким Гуччи. Он был одет в чёрную прозрачную рубашку от Готье, не скрывающую хилого тельца с едва заметной рыжеватой редкой порослью на впалой груди, и блестящие брюки с люрексом. Милу всегда интересовал вопрос, намеренно ли голубые одеваются так, чтобы и дураку сразу становилась ясна их ориентация, или это получается случайно. Но она не решилась задать подобный вопрос Стасику — по крайней мере, не сейчас.
— Ой, посмотри, — Кравчук легонько стукнул любовника по руке, — явилась, блин… Нацепила «Прада», а они, между прочим, из прошлогодней коллекции…
Мила повернула голову и увидела худосочную певицу Анну Щедрину в сопровождении телохранителя. Та, тряхнув жидкими обесцвеченными волосами, гордо прошествовала к столику. Телохранитель, этакий бульдозер, встал неподалёку и повернул бычью шею в их сторону.
Щедрина, сняв очки «Прада», что-то защебетала подскочившему официанту. Мила с завистью наблюдала за ней. Подумать только, ни рожи, ни кожи, одни кости выпирают из тех мест, где у женщин обычно наблюдаются округлости. А ведь поди ж ты — звезда эстрады! А голосок её ещё хуже, чем у Милы, между прочим. Но вот достаются ей хорошие песни, потенциальные хиты, и Щедрина на их волне выплывает. А вообще-то, всё дело в любовнике. У Анны бойфренд не кто иной, как известный всей России бизнесмен. Он-то и финансирует её проекты, отслюнявливает ей баксы в любом количестве. Чего бы так не жить! А вот Миле что-то со спонсорами не везёт. Наоборот, на её жизненном пути одни альфонсы и негодяи, взять того же Валеру…
Мила отогнала ненужные воспоминания и старательно нацепила улыбку на тщательно намакияженное лицо. Сегодня у них не просто дружеская встреча, а, деловая, можно сказать, решающая. Она должна понравиться Стасику — ну, насколько женщина может понравиться гомику. Мила планировала спеть с ним дуэтом. Стасик очень популярен, и на его славе выплывет и Мила. Ей бы только начать с чего-нибудь…
За соседним столиком две юные модели, пощипывая овощной салатик — один на двоих — громко и призывно хихикали. Мила насмотрелась на таких девочек вдоволь! Приезжают из глубинки, думая, что столица, вернее, модельные агентства — резиновые, и могут принять всех желающих. А, когда выясняется, что это совсем не так, возвращаться в свою провинцию им неохота, и они начинают большую охоту на мужчин. Потому что другого источника дохода у них нет и быть не может. Вот, девочки скинулись на самый дешёвый салатик из дорогущего меню «Царской охоты», чтобы столик совсем уж не пустовал, и выжидают дичь. А дичь не замедлит появиться. Где-то через час в ресторане будет не протолкнуться, а, значит, к девочкам обязательно подсядут, ведь их столик рассчитан на четверых. Таким вот образом, через рестораны и клубы, прошло процентов семьдесят моделей. Остальным везёт — они или москвички, или сразу умудряются подобрать себе постоянного любовника, или имеют обеспеченных предков, что позволяет им не тратить себя на постельные изыскания.
Мила поправила лямочку платья от Валентино и снова улыбнулась Стасику. Да, её задача непомерно осложняется тем, что певца не интересуют женщины. Но любимый дядечка позволил уговорить себя и познакомить Милу с любовником. А вдруг всё-таки у них выгорит творческий союз? Если честно, Мила не совсем понимала, зачем это надо Стасику. Сама она цеплялась за любые возможности. Конечно, она собирается выйти замуж, за Павлика. Но, во-первых, для начала его надо снова окрутить, а на это понадобится время. Во-вторых, Павлу вряд ли понравится, если она с первого же дня будет просить у него денег. И эта причина — главная, ей просто нужны деньги. Когда она будет соблазнять его, ей понадобится приличная сумма, чтобы хорошо выглядеть, дорого пахнуть, и пустить ему пыль в глаза. Чтобы он не смекнул, ПОЧЕМУ она так его обхаживает, чтобы не понял, что у неё конкретные финансовые трудности. Чтобы не подумал, что она стремится выйти замуж исключительно из-за полного краха карьеры и тотального безденежья.
Поэтому ей надо как-то выкручиваться ещё несколько месяцев — ведь у этих олигархов принята сначала помолвка, и только потом — свадьба. Конечно, она постарается, приложит все усилия, чтобы помолвка и свадьба состоялись в рекордно короткие сроки. Но всё равно, одним месяцем тут не обойдёшься. Ау, Павлик, где ты?
— Какой Павлик? — недоумённо спросил Стасик, и Мила сообразила, что последнюю фразу произнесла вслух.
— Простите, задумалась, — она ослепительно сверкнула улыбкой. — Ну так как вам наша идея?
Мила намеренно выделила слово «наша», и за это поплатилась: Саша Кравчук ощутимо пнул её под столом. Больше всего модный стилист боялся, что Стасик решит, будто он его использует.
— Даже не знаю, — покачал головой Стасик, и разломал руками дичь, и нежно улыбнулся, протянув крошечную ножку рябчика Саше. — Мне-то какая выгода?
— Ну, — начала Мила, — вы покажетесь публике в новом ракурсе…
— Милочка, — снисходительно перебил её педик, — в новом ракурсе я показываюсь только своим бойфрендам…
Они с Сашей захихикали. Милу затошнило и она отложила недоеденное канапе с икрой. Ей даже пришлось хлопнуть стопку водки, потому что она уже поняла, что, скорее всего, ей откажут.
— Мамочка, — заторопился Саша, откинув свою длинную крашеную чёлку с глаз, — давай поменяем твой имидж, а? Я ведь столько раз предлагал тебе сменить причёску, цвет волос…
— Действительно, — подхватил Стасик, любовно посмотрев на свой увесистый платиновый перстень, украшенный россыпью бриллиантов. Мила догадывалась, что это подарок Кравчука.
— Хватит уже изображать старлетку, ты не в том возрасте, дорогуша! И вообще, отдохни, иди перепихнись с Щедринским охранником, вон он с тебя глаз не сводит! Глядишь, и познакомишься с ней, станешь появляться на страницах модных журналов…
Стасик был откровенен и не выбирал выражений, разговаривая с ней.
От усталости и разочарования Мила выпила ещё одну стопку водки. Её замутило. Этот педик смеет так с ней разговаривать, будто она — кусок дерьма, ничтожество!
— А ты — козёл, — громко заявила уже пьяная Илиади, — думаешь, всегда тебя будут целовать в твою волосатую жопу? Ещё год — два, и будут тебя трахать не модные цирюльники, — она улыбнулась округлившему от ужаса глаза Кравчуку, — а вонючие бомжи!
— Дура, — обиженным, плаксивым голосом воскликнул Стасик.
— Сама дура, — ухмыльнулась нетрезвая Мила.
Она с шумом поднялась, схватила свою сумочку, и направилась в гардероб. Она не позволит так себя унижать, к тому же какому — то престарелому педику, взлетевшему на гребне славы только потому, что в своё время он был известным танцовщиком, и жил в Америке! Рашен экзотик, называется…
Она приняла из рук гардеробщика красивую шубку из рыси, и выскочила на улицу. Было тепло, на дворе апрель, но в московской тусовке в шубах ходят до июня. Мила щёлкнула брелоком сигнализации старушки «ауди», и прыгнула в авто. Её мутило от выпитой водки. Внезапно открылась дверца со стороны пассажира, и на сидение рядом присел тот самый Щедринский телохранитель.
— Тебе чего? — еле ворочающимся языком спросила Мила.
— Мне — тебя, — коротко ответил «бык», и ловко перетащил девушку на своё сидение, а потом перекинув на заднее. Быстро влез и сам на заднее сидение, сорвал с неё шубку, задрал платье от Валентино, порвав тонкую материю, и быстро и деловито навалился на неё.
ГЛАВА ПЯТАЯ
— Я никак не могу привыкнуть к левостороннему движению, — пожаловалась Жанна.
— Но тут же написано, прямо на дороге, — Камилла Аскеровна победно нацепила очки, — посмотрите направо, а потом — посмотрите налево.
— Ты совершенствуешь свой английский, — съязвила Жанна. — Равно как и умение брать то, что плохо лежит.
Камилла Аскеровна насупилась. Ей совсем не нравился тон, которым с ней разговаривала внучка. В конце концов, Камилла Аскеровна старше её в четыре раза, и уже это одно даёт ей право… Вспомнив про свой возраст, старушка постаралась переключиться на другую тему. Подумать только, и как Жанна умудряется видеть то, чего не видят другие?
Камилла Аскеровна плотнее прижала к себе довольно увесистую сумку — от Гуччи, между прочим, набитую всякой белибердой с Портобелло. Они с самого утра гуляли по этому знаменитому рынку, и Камилла Аскеровна, поражаясь тому, что здесь можно найти всё — от антиквариата до копеечной безделушки, безвозмездно позаимствовала у торговцев: серебряную ложечку, старинную книгу в пыльной обложке, жестяную баночку с чаем, какую-то странную фигурку, бронзовый подсвечник и шёлковый платок. Она попыталась припомнить, что ещё она там прихватила, но не смогла. Вот странность — то: продавцы не видели, а Жанна разглядела!
