Борис Рябинин - Фавориты удачи

– Почему нет? Запросто. А что это ты положил?

– А это, как я полагаю, как раз та самая штука, из которой его застрелили.

Понимающе кивнув головой, Солодовников стал фотографировать. Хохлов при этом подсказывал, что именно нужно снимать.

– Что теперь? – спросил Солодовников, когда съемка была закончена.

Хохлов снова поднял авторучку и, завернув ее в пакет, сунул в карман джинсов.

– А теперь пошли обедать.

Глава 12

Обед проходил в мрачной, молчаливой обстановке. И немудрено. Постепенно до всех дошла мысль, что между ними сидит и спокойно обедает убийца.

Нина Самохвалова на обед не пришла.

Солодовников и Хохлов, последними начавшие трапезу, последними ее и закончили.

– А что имел в виду капитан, когда сказал, что ты – сыщик? – спросил наконец Солодовников.

– Я ему сказал, и это чистая правда, что работаю по совместительству в частно-розыскном бюро.., только и всего.

– А-а, – вяло отреагировал Солодовников. – Ну, и что дальше будем делать, сыщик?

– Пойдем в мою каюту, там обсудим.

Жара усиливалась.

Войдя в свою каюту, Хохлов снял рубашку и нажал на кнопку. Солодовников плюхнулся на жалобно заскрипевший диван.

Когда Татьяна открыла дверь. Хохлов попросил:

– Танечка, ты не могла бы принести нам бумагу…

– Бумагу? – непонимающе переспросила она.

– Ну да. Бумагу.

– Туалетную?

– Почему туалетную? Обычную писчую бумагу.., ручка у меня, кажется, есть… – он заглянул в свою сумку. – Да, ручка есть.

– Я не знаю.., надо поискать.., и много?

– Нет, немного. Я думаю, листов десять должно хватить…

– Это все?

– Все, пожалуй…

– Пива прихвати, пожалуйста, – вставил Солодовников. – Похолодней.

Когда Татьяна вышла, он спросил:

– Зачем тебе бумага понадобилась?

– Я собираюсь порасспросить народ.., кто что видел. Может быть, придется кое-что записать для памяти.

– А-а, понятно.

– Кстати, как ты думаешь, у кого из здесь присутствующих имелись мотивы убить Самохвалова?

Солодовников пожал плечами:

– Трудно сказать.., он был, конечно, не подарок.., сам видел.., но чтобы убивать… Для этого нужны серьезные причины.

– Ну, это довольно относительно. То, что тебе кажется пустяком, другому жить не дает.

– Это верно… А женщина, по-твоему, могла это сделать?

– А почему нет? – Хохлов достал из кармана стреляющую авторучку, упакованную в прозрачный полиэтиленовый пакет. – Из этой штуки мог выстрелить и ребенок. А что? У тебя есть кто-то из женщин на примете?

– Как тебе сказать… – замялся Солодовников.

– Да уж как-нибудь попробуй.

– Точно я ничего не знаю, но как-то раз, дня три назад, я случайно услышал, как Самохвалов жутко орал на Ольгу Петровну.

– На бухгалтера?

– Ну да. Насколько я понял, он был недоволен тем, как она провела какую-то сделку.., в общем, он на налогах из-за этого потерял шестьдесят «лимонов»…

В этот момент дверь открылась, и на пороге появилась Татьяна с подносом в руках. Поставив на стол пиво и два стакана, она сказала:

– Бумаги пока нет. Ее Полина ищет. А пива я принесла, чтобы вам не скучно было ждать.

– Молодец, – похвалил ее Солодовников, – открывай.

– Слушай, Татьяна, – спросил Хохлов, показав пальцем на лежащий рядом с пивом пакет, – ты вот эту авторучку не видела раньше?

У кого-нибудь?

Открывая бутылки, она покосилась на нее и отрицательно покачала головой:

– Нет, не видела.

– А что ты перед обедом делала?

– Мы с Полиной на пляже загорали.

– С какого времени?

– Не помню точно… Мы пришли, когда у вас гонка заканчивалась.

– А ушли?

– Примерно за час до обеда, стол накрывать.

– Вы все время вдвоем были?

– На пляже все время, а уж здесь…

– А здесь ты ничего подозрительного не видела?

– Чего это, например?

– Ну, не выходил ли кто-нибудь из каюты Самохваловых? Или, может, входил?

– Нет, не видела.

– Выстрела не слышала?

– Ничего похожего.

– Хорошо. Пусть Полина, когда бумагу найдет, сама ее принесет.

– Ладно.

– Так что там у них с Ольгой Петровной произошло? – спросил Хохлов, когда за Татьяной захлопнулась дверь.

– В общем, он сказал, что она должна вернуть ему эти бабки, что он не намерен из-за ее болезненной честности терпеть убытки.

– А она что?

– Она сказала, что делала все по закону, что денег у нее таких нет. Тогда он стал орать, что ему наплевать на законы. Продавай, говорит, свою квартиру или что угодно и рассчитывайся с ним по-хорошему, иначе он ее поставит на счетчик, и с ней будут по-другому разбираться.

– Интересно. И как ты думаешь, он мог исполнить свою угрозу?

– Вполне, – уверенно ответил Солодовников, принимаясь за пиво.

Хохлов, задумчиво глядя в иллюминатор, последовал его примеру.

– Ладно, – сказал, поднимаясь с дивана, Солодовников, когда с пивом было покончено, – пойду поговорю с капитаном. Что-то надо делать с покойником.

– Да-а, жарища несусветная… Слушай, пришли мне Ольгу Петровну. Хочу с ней поговорить.

– Ладно.

В дверях Солодовников чуть не столкнулся с Полиной, державшей в руках стопку бумаги.

Глава 13

– Здрассти, – испуганно поздоровалась Полина, остановившись у порога.

– Здравствуй, конечно, только мы сегодня сто раз уже виделись.

Кивнув головой в знак согласия, она растерянно улыбнулась.

– Ну, давай, – сказал Хохлов после секундной паузы.

– Чего?

– Бумагу, говорю, давай.

– А-а, пожалуйста, – вспомнила она цель своего визита и положила бумагу на стол перед Хохловым.

– Спасибо. Ты чего такая испуганная?

– Не каждый день на теплоходе людей убивают.

– Это верно. Слушай, после того как вы с Татьяной вернулись с пляжа на судно, ты не видела, случайно, как кто-то входил или выходил из каюты Самохваловых? Ты ведь, накрывая на стол, все время ходила по коридору туда-сюда.

Она испуганно затрясла головой:

– Нет, нет! Ничего не видела! Ничего!

– А выстрел не слышала?

– Нет! И не слышала ничего!

– Ты могла не понять, что это выстрел. Он не был слишком громким.., так, сильный хлопок. Как будто кто-то уронил на пол, например, толстую книгу.

– Нет! Ничего такого не слышала.

– Ну ладно. Слушай, Полина, а эту авторучку ты ни у кого не видела?

Полина серьезно, наморщив лоб, стала разглядывать авторучку сквозь прозрачную пленку.

Продолжалось это довольно долго. И, как показалось Хохлову, тень сомнения мелькнула на ее лице.

– Нет, не помню, – наконец ответила она.

– Что именно ты не помнишь?

– Ничего не помню.

– Нет, ты подожди, это очень важно. Ты не помнишь, у кого ты ее видела? Или не помнишь, видела ли вообще?

– Не помню, чтобы видела.., хотя… Нет, не помню.

– Ты подумай, – разочарованно предложил Хохлов, пряча авторучку в ящик стола. – Если вспомнишь, сразу скажи мне. О нашем разговоре никому не говори. Понятно?

Полина энергично кивнула головой.

– Ладно, иди. Вспоминай про авторучку.

Это очень-очень важно.

Ольга Петровна постучала в дверь каюты минуты через две после ухода Полины.

– Войдите, – крикнул Хохлов.

– Мне передали, что вы хотели меня видеть…

– Да, да, Ольга Петровна, проходите, садитесь. Я хочу задать вам несколько вопросов.

– Пожалуйста, буду рада вам помочь.

– Спасибо. Итак, Ольга Петровна, как вы думаете, имел ли кто-то из сотрудников вашей фирмы основания для того, чтобы убить Самохвалова?

– Право, не знаю… – заколебалась Ольга Петровна. – Конфликты, конечно, бывали, но… чтобы убить.., я просто боюсь ввести вас в заблуждение.., нет, ничего не могу об этом сказать.

– Вот вы сказали конфликты.., пример какой-нибудь можете привести?

– Я боюсь.., боюсь наговорить на человека.

– Ольга Петровна, – внушительно произнес Хохлов, – я вам обещаю, даю слово, клянусь, наконец, что никогда, ни при каких обстоятельствах не буду ссылаться на вас. Поймите, среди нас убийца. И неизвестно, какими он руководствуется мотивами. И не убьет ли он еще кого-нибудь. Я, прежде всего, сам должен в этом разобраться. Так что эта информация для внутреннего, так сказать, потребления.

– Ну.., если вы обещаете никому… – Ольга Петровна застенчиво мяла в руках кружевной платочек.

– Обещаю.

– Я знаю.., случайно.., что Ирина Ларина, наш экономист… Да вы ее знаете…

– Конечно, знаю.

– Она сама мне как-то рассказала.., что… что… – она, покраснев, в смущении замолчала.

– Что рассказала, Ольга Петровна?

– Нет, я не могу так. Мне человек доверился, а я…

– Поймите. Это не пустые сплетни. Речь идет о жизни и смерти.

– Хорошо, – решилась наконец Ольга Петровна, словно бросившись в воду. – В общем, Юрий Петрович вынуждал ее к сожительству…

Ну, вы меня понимаете?

– Кажется, да. Вы имеете в виду сексуальную связь?