Татьяна Полякова - Чудо в пушистых перьях

В отчаянии я устроилась на подоконнике, таращась в окно, за которым, по большому счету, не было ничего интересного.

Где-то через час во двор въехала машина и остановилась возле нашего подъезда. Я увидела, как из машины выходит Нинка, спрыгнула с подоконника и потрусила к входной двери, намереваясь перехватить соседку на лестнице. Нинка уже торопливо шагала по ступенькам. Ее оранжевые волосы торчали в разные стороны, глаза были так подведены, что их цвет даже не угадывался, а фиолетовая помада придавала Нинкиному облику нечто потустороннее. Говоря попросту, она напоминала выходца с того света. Ко всему прочему, у Нинки были прыщи. Жила она здесь довольно давно, и, сколько я ее помню, прыщи не покидали ее, хотя она активно с ними боролась. Раза два Нинка обращалась с этой проблемой ко мне, я пробовала ей втолковать, что я ветеринар, а не косметолог, но Нинка особой разницы не видела. В настоящее время прыщи украшали ее скулу. Она пыталась их загримировать, потратив грамм сто тонального крема, и левая половина ее лица напоминала маску, Нинка старалась ее не беспокоить и говорила практически не раскрывая рта.

— Привет, — сказала она, подняв голову.

— Привет, — вздохнула я. Нинка поднялась еще на восемь ступенек и оказалась рядом со мной. — Опять прыщи? — кивнула я, желая начать светский разговор.

— Заколебали… Девка одна сказала, керосином хорошо. А где его взять-то?

— Керосином не надо, — испугалась я. — Ты лучше… — Тут я совсем смешалась и, решив не тянуть кота за хвост, спросила без политесов:

— Нинка, к тебе вчера кто приходил?

— Когда? — в свою очередь спросила она.

— Вечером. Ты на джипе с мужиком подъехала, в плаще и шляпе.

— Спятила совсем? Какой плащ, какая шляпа? Глаза разуй: лето на дворе.

— Чего ты орешь? — обиделась я. — Вчера было прохладно. Я сама в куртке ходила.

— Ну и ходи…

— Ну и хожу. Так что за мужик?

— Твое какое дело? — вдруг рявкнула она, а глаза ее испуганно забегали. — Не было никакого мужика, чего ты выдумываешь?.

— А джип? Джип был? У моего знакомого тоже джип. Черный. А у твоего какой?

— Вот, дура, привязалась, — Нинка попыталась обойти меня, но я тоже страшно разозлилась и потребовала:

— Говори, что за мужик, не то я тебя с лестницы спущу…

— Чего пристала? — захныкала Нинка. — Одна я приехала.

Я была убеждена, что она врет, и сурово пресекла ее причитания:

— Я сама видела. И наша Варвара тоже видела.

— Ну и что? — нахмурилась Нинка.

— Ничего, — подумав, ответила я. — Кто он и куда делся?

Нинка потерла нос и задумалась. Я ее не торопила и, сказать по правде, малость расслабилась, не ожидая от соседки решительных действий, но сделала это, как оказалось, напрасно — Нинка дернула меня за руку, я пробежала по ступенькам вниз, прежде чем смогла остановиться, ухватившись за перила, а она понеслась наверх. Конечно, я побежала за ней и непременно бы ее настигла, если б Юрасик, весьма не вовремя, не распахнул нашу дверь. Я опять скатилась вниз, а он, выглядывая из-за двери, испуганно спросил:

— Васена, ты чего, а?

Чертыхнувшись, я вновь начала подъем, но Нинка меня опередила и захлопнула дверь перед самым моим носом. Это было очень обидно. Я погрозила кулаком Юрасику, потом позвонила в Нинкину дверь, потом пнула ее ногой и прокричала:

— Не будешь же ты там всю жизнь сидеть? Скажи только, мужик твой жив или нет? — Нинка не ответила, я еще немного постояла возле ее двери и, тяжко вздохнув, пошла к себе.

— Ну, чего? — жалобно спросил Юрасик, который все это время поджидал меня на лестничной клетке.

— Отвянь, — отрезала я.

Так ничего и не решив в тот вечер, я легла спать. Только-только сомкнула я утомленные веки, как в дверь поскребся сосед, чуть приоткрыл ее и зашептал:

— Васена, Нинка куда-то собралась. Такси у подъезда, а она мимо нашей двери — шасть.

Забыв про сон, я вскочила, натянула джинсы (сплю я в футболке) и в комнатных тапочках устремилась в подъезд. Когда я выскочила на улицу, такси как раз покидало двор, так что можно было не торопиться. Но тут, точно по мановению волшебной палочки, во дворе появились «Жигули» Сашки-соседа, разумеется, вместе с ним самим. Я бросилась им наперерез, хотя с трудом могла бы объяснить, с какой стати рискую жизнью, то есть что за нужда у меня гнаться за такси, в котором куда-то отправилась Нинка.

Объяснениями я себя не очень утруждала, Сашка затормозил, я распахнула дверь, хлопнулась на сиденье рядом с ним, бормоча:

— Давай за такси.

Сашка, как и я, себя разными мыслями также не очень-то обременял. Он развернулся и почесал за такси, как ошпаренный. Когда мы выехали на проспект и стало ясно, что такси от нас не уйдет, он спросил:

— В чем дело-то?

— Нинка уходит, — хмуро отозвалась я.

— Какая?

— Из тридцать седьмой квартиры.

— А она тебе очень нужна?

Я покосилась на Сашку, прикидывая, стоит ли ему рассказывать, поделиться, так сказать, наболевшим? Но тут же вспомнила о милиции, возможных неприятностях и со вздохом решила, что Сашка всего этого не заслужил.

— Спросить кое-что хотела… — После такого ответа Сашка вопросов больше не задавал, а тут и такси, свернув на улицу Николаева, притормозило возле ничем не приметного двухэтажного дома. Нинка вышла и торопливо скрылась в первом подъезде, но такси продолжало стоять, и мы тоже остановились, приткнувшись возле детских качелей.

Прошло минут пятнадцать, Сашка курил и весело поглядывал на меня. Меня это немного смущало.

— Интересная у тебя жизнь, Василиса. Ты то по лестнице подняться не можешь, то соседку выслеживаешь, — наконец сказал он.

— Отцепись, — разозлилась я. Сашка засмеялся, а я, подумав, спросила:

— Сашка, когда ты меня в квартиру вносил, мужика на нашей кухне не заметил?

— Мужика? — поднял он брови. — Нет. Я в кухню не заглядывал, но свет там горел, это точно. А что за мужик? — спросил он, но в этот момент из подъезда вышла Нинка в компании молодого человека в джинсах и темной футболке. Молодой человек был высок, худ, бледен, тоже в прыщах и почему-то казался смертельно больным. Круги под глазами, запавшие щеки и даже ярко-красные прыщи на фоне сероватой кожи прозрачно намекали на какую-то хворобу, затаившуюся в его организме. Впрочем, несмотря на худобу, в парне чувствовалась сила, и двигался он не без изящества. В общем, вопрос о заболевании оставался открытым.

Нинка села в машину, но ее спутник за ней не последовал. Захлопнул дверь, помахал ей, улыбаясь, такси плавно тронулось с места. Мы двинулись за ним, дождавшись, когда парень скроется в подъезде.

— Куда теперь? — полюбопытствовал Сашка.

— За ними, — пробормотала я.

— Понятное дело, — кивнул сосед. — Только предупреждаю сразу: бензина надолго не хватит, видишь, лампочка горит.

Лампочку я, конечно, видела и затосковала, а ну как правда бензин в самый неподходящий момент кончится? Но волновалась я напрасно, вскоре стало понятно: Нинка возвращается домой. Такси нырнуло в подворотню, мы следом, и через минуту я уже видела Нинку, входящую в наш подъезд. Не дожидаясь, когда машина остановится, я распахнула дверь и заорала: «Стой!» Нинка вздрогнула и бросилась бежать, но ключи у нее были в сумке, потребовалось время, чтобы извлечь их, а этого времени мне хватило, чтоб настигнуть ее.

— Будешь говорить? — рявкнула я, хватая ее за локоть.

— Отстань, дура, — завопила Нинка на весь подъезд. — Чего тебе надо? Я сейчас милицию вызову.

Упоминание о милиции произвело на меня самое удручающее впечатление. Действительно, вызовет Нинка милицию, и они, чего доброго, решат, что я своего покойника на соседку сваливаю, то есть свою вину, конечно.

Локоть ее я выпустила и миролюбиво предложила:

— Ты только ответь: жив он или нет.

— Конечно, жив, — кусая губы, сказала Нинка и перешла на шепот:

— Жив. Человек он в городе очень даже известный, не могу же я налево-направо трепать его честное имя…

— Вот оно что, — вздохнула я. Конечно, Нинка в ночном клубе работает, а там народ разный… — Ты извини, — вторично вздохнула я, — значит, твоя Шляпа жива-здорова…

— Чего ему сделается?

— А ты точно знаешь?

— Что?

— Ну, что с ним все в порядке?

— Конечно. Я же ему звонила. Отвяжись, — жалобно попросила Нинка, я кивнула и стала спускаться по лестнице, а она поспешно скрылась в квартире.

Тут в подъезде появился Сашка. Гараж у него был в соседнем дворе, оттого рн и задержался.

— Ну что, догнала Нинку? — спросил он.

— Догнала.

— Поздравляю.

— С чем?

— Как с чем? Ты ж ее догнала.

— Дурак ты, Сашка, — обиделась я. — У меня такое…

— Чего такое? — сразу же навострил он уши, а я только рукой махнула:

— Ничего.

— Не дом, а Версаль какой-то, — хмыкнул он. — Сплошные тайны. Один придурок машину между гаражей бросил. Пришлось кругами кататься через соседний двор.