Дональд Уэстлейк - 361
— На коммивояжеров вы не похожи, — продолжал он. — Я уже дважды был в вашем номере и не заметил ничего, указывающего на то, что вы где-то работаете. А должно быть. Образцы товаров, конверты с эмблемой фирмы, хоть что-нибудь. Вы уходите поздно, и целый день вас нет дома. А потом преспокойно пьете всю ночь у себя в номере. Один из вас нанимает меня проверить номер машины, а второй тут же выходит из себя и заявляет, что не хочет, чтобы о ваших делах знал посторонний. А тут еще выясняется, что таблички с номерами — краденые. И мне говорят, чтобы я убирался.
— Ну и почему вы не послушались? — спросил я.
— Я уже сказал. — Он пожал плечами. — Знаете, меня достала эта поганая контора в поганом районе. А вы меня заинтриговали. Ну, я и покопал немножко.
— Он улыбнулся, снова став похожим на гангстера. — Вы — Уиллард и Рэймонд Келли. Сыновья адвоката, который работал на синдикат и которого еще до войны попросили из города. Вы работаете на своего отца?
— Не совсем. Он умер.
— О, примите мои соболезнования.
— Ничего-ничего. — Я прожевал тост и допил кофе.
Джонсон сунул в рот ноготь и выжидательно уставился на меня. С ним все было ясно — глупый, но пронырливый. Можно было уходить, но я решил задержаться, чтобы послушать, что он предложит. Тем более что Билл уже раскуривал нам сигареты.
— Итак? — Джонсон прекратил грызть ноготь и улыбнулся. — Вы мне сами расскажете, или мне покопать еще?
— Ну ладно, — кивнул я. — Его застрелили.
— Ага! Я так и знал, что вы кого-то ищете, только не мог понять, кого именно. — Он подался вперед. — Хорошо, я дешевый сыщик, мелкая сошка. Мне каждый год с великим трудом удается наскрести денег на лицензию. Но я занимаюсь этим делом уже двенадцать лет. У меня есть связи, я знаю, как и где искать. Я могу помочь сберечь вам время.
— У меня к вам только один вопрос, — перебил его я. — Почему мы должны вам верить?
— Да потому что я бедный, но честный. Мне нравится работать, когда интересно.
Я задумчиво оглядел его, прикусив губу.
— Я не могу придумать вам никакого задания.
Он сердито хмыкнул.
— Обсудите с братом все как следует. В конторе вы меня, скорее всего, не застанете, но можете оставить для меня информацию. Если я вам понадоблюсь, звоните.
Он встал, взял свой счет за кофе и, кивнув нам, вышел.
— Рэй, я ему верю, — немедленно сказал Билл. — По-моему, с ним все в порядке.
— Я бы тоже хотел ему верить, но не собираюсь.
— Может, нам пригодится его помощь?
— Когда придет время, подумаем. — Я закурил вторую сигарету, расплатился, и мы вышли на улицу. — Вот что я тебе скажу. Поезжан в библиотеку и отыщи его имя в именном указателе «Нью-Йорк таймс». Он сказал, что работает детективом двенадцать лет. За это время он хоть раз мог попасть в газету. Хорошо бы иметь возможность его проверить.
Я объяснил Биллу, как добраться до библиотеки, и вернулся в отель.
Через полчаса позвонил Кришман. Он кипел от ярости, но держал себя в руках.
— Я прочитал в утренней газете, что Эндрю Макэрдл мертв! — прорычал он.
— Да. Сердечный приступ.
— Вы имеете к этому отношение? Вы там были? Я хочу знать правду.
— Да, были.
— Эндрю не имел никакого отношения к смерти вашего отца.
— Как и я к его смерти. Я не хотел, чтобы он умер. Он что-то знал. Если бы он остался жив, то рассказал бы это мне.
— Что знал? О чем? Не разыгрывайте из себя идиота!
— Кто-то приказал моему отцу выметаться из Нью-Йорка. Еще в сороковом году. И Макэрдл знал, кто.
— Чушь!
— А еще он обозвал вас дураком. И сказал, что вы никогда ничего не знали.
— Что?! Это ложь! Эндрю никогда бы не сказал такого!
— До свиданья, — сказал я и положил трубку.
Вскоре позвонил Билл.
— Дважды! — выпалил он. — Один раз его наняли собрать улики для процесса о разводе. Когда они с мужем взломали дверь гостиничного номера, то обнаружили жену мертвой. Джонсон был назван свидетелем. Об этом убийстве была еще пара статей, но его имя больше не упоминалось.
— Хорошо. Там были какие-нибудь фамилии полицейских?
— Детектив Уинклер из отдела убийств западного сектора. Если хочешь знать, в Нью-Йорке два таких отдела — в западной и восточной частях города.
— Уинклер, — повторил я, записывая. — А как он попал в газету во второй раз?
— Года три назад ему в машину подложили бомбу, но, когда она взорвалась, за рулем сидел полицейский по фамилии Линкович. Никаких объяснений, просто маленькая заметка, а более поздних упоминаний об этом я и вовсе не нашел.
— Ладно, я позвоню Уинклеру, а ты возвращайся. Когда это было?
— Свидетельство по делу о разводе? Четыре года назад. Не то в апреле, не то в мае, точно не помню.
Чтобы дозвониться до Уинклера, мне потребовалось изрядное время.
— Джонсон? — переспросил он. — Частный детектив? Что-то не припомню.
— Четыре года назад в отеле нашли мертвую женщину. Ее обнаружили муж и Джонсон. Они хотели собрать улики для бракоразводного процесса.
— Постойте, — перебил он, — я вспомнил. Эдвард Джонсон. Смутно, правда.
А что вас интересует?
— Я хочу решить, стоит ли его нанимать. Вот и подумал, что хорошо бы заручиться рекомендацией, на которую можно положиться.
— Это он вам посоветовал мне позвонить?
— Нет, я нашел вашу фамилию в «Нью-Йорк таймс». Статья была как раз об этом убийстве в отеле.
— Ага, ясно. Вообще-то я плохо помню этого парня. Подождите минутку.
Через некоторое время трубку взял человек, представившийся Кларком.
— Вам нужна характеристика на Эдварда Джонсона?
— Да.
— Хорошо. Он честный. А еще он упрямец и трус. Обычно он добивается результатов, но не просите его выполнить какое-нибудь опасное поручение, потому что он откажется.
— Но он честный, так?
— Да, я думаю, вы можете на него положиться.
Попрощавшись с ним, я начал искать имя Роберта Кемпбелла и телефонной книге Бруклина. Людей с таким именем было только двое. Набрав первый номер, я попросил к телефону Доротею.
— Это я, — ответил женский голос.
— Извините, ошибся, — сказал я, вешая трубку. Затем списал адрес:
«Восточная 21-я улица, 652» — и достал карту Бруклина и путеводитель по городу. Найдя нужный дом, вычертил карандашом маршрут, а когда пришел Билл, мы сели в машину и отправились туда.
Глава 11
Это был когда-то элегантный, но ныне запушенный многоквартирный дом без лифта, с фигурной железной решеткой на входной двери. Мы поднялись на четвертый этаж и позвонили в квартиру 4-А.
Доротея Кемпбелл оказалась высокой плотной женщиной лет пятидесяти с седыми волосами; когда-то элегантная, а теперь опустившаяся — совсем как ее дом.
На ней был выцветший домашний халат, фартук и стоптанные шлепанцы. Она холодно посмотрела на нас, и мне пришло в голову, что она имеет полное право захлопнуть перед нами дверь. Но, скорее всего, она не привыкла так поступать.
— Здравствуйте, — приветливо сказал я. — Я Рэй Келли, а это мой брат Билл. Наш отец когда-то был адвокатом вашего брата.
— Моего брата? — ледяным тоном переспросила она. — Какого брата?
— Эдди Кэппа.
— У меня больше нет никакого брата, — покачала она головой и начала закрывать дверь.
— А у нас — отца.
Она застыла.
— Что вы имеете в виду?
— Он умер. В молодости он наделал кое-каких ошибок, но мы никогда от него не откажемся.
— Эдди Кэпп заставил меня пройти через ад! — сердито выпалила она, но это прозвучало как оправдание. Я молча ждал. Наконец она распахнула дверь и перестала сверлить меня взглядом. — Что ж, ладно, заходите. И говорите, что вам от меня нужно.
— Спасибо. — Мы вошли, и я закрыл за собой дверь.
Полутемная гостиная была заставлена старомодной мебелью, которой явно было слишком много для такой маленькой комнаты. Телевизор в металлическом корпусе в углу выглядел так, словно его оставили здесь по ошибке.
Мы сели на мягкий зеленый диван, а она — в кресло напротив нас.
— Миссис Кемпбелл, вы знали Уилларда Келли, адвоката вашего брата? начал я. — Говорят, что Билл очень похож на него.
— Я на восемь лет моложе моего брата, — сказала она. — Впрочем, даже если бы мы и были ровесниками, то общались бы с совершенно разными людьми. Я никогда не имела никаких дел с его дружками.
— Видите ли, отец вовсе не был его дружком. Он был его адвокатом.
Она упрямо покачала головой, видимо, вовсе не собираясь вспоминать 1940 год. Я пожал плечами. На мой взгляд, если уж ей и надо было скрывать какие-то факты из своей жизни, то, во всяком случае, не те, которые могли нас заинтересовать.
— Вы не в курсе, Эдди уже вышел?
— Его выпускают пятнадцатого сентября.
— Откуда вы знаете?
— Он прислал мне письмо, но я его выбросила. Мне все равно, что с ним будет. Пусть хоть сгниет в своей тюрьме, мне до него нет дела. Мне не нужны его грязные деньги.
— Он предложил вам деньги?
