Альберт Баантьер - Маска смерти
– Комиссар звонил. Он хочет поговорить с вами. Старый сыщик устало прикрыл глаза.
– Только этого мне сейчас не хватает!
7
Неспешным широким шагом Де Кок пересек просторный коридор и подошел к кабинету комиссара полиции. Остановившись перед массивной дверью, он тихонько постучал и осторожно толкнул дверь.
Сегодня он был совсем не расположен к беседе с начальством. Пока им с Фледдером нечего доложить комиссару, но ведь прошло всего два дня, как они приступили к расследованию, и сколько-нибудь заметных результатов оно, разумеется, еще не дало.
В цивилизованной стране, – а Де Кок, безусловно, причислял к таковым Нидерланды – люди не исчезают просто так, без следа. Такого не могло и не должно быть! Хотя в некоторых государствах подобные вещи стали нормой жизни, в Нидерландах – Де Кок готов был в этом поклясться – такого не будет никогда!
И все же им самим допущен какой-то просчет, где-то кроется ошибка… Невозможно логически объяснить это бесследное исчезновение двух женщин и те странные обстоятельства, при которых оно произошло.
Среди женщин встречаются натуры очень разные: и наивные романтичные особы, и отъявленные авантюристки, которые бездумно бросаются в бурный круговорот любовных приключений, чтобы через несколько месяцев очнуться и осознавать свой полный крах. Хорошо бы узнать, к какому типу женщин принадлежали эти две: Розалинда ван Эвертсоорд и Аннетье Схеепстра… Что руководило их поступками?
Комиссар Бейтендам поднялся ему навстречу из-за стола – высокий стройный импозантный мужчина с тонким, всегда плотно сжатым ртом и неизменно суровым, напряженным взглядом холодных серых глаз.
Де Кок остановился посреди кабинета и, встретив так хорошо знакомый ему испытующий взгляд комиссара, мгновенно избавился от всех своих сомнений и раздумий, расправил плечи и приготовился к обороне.
– Вы хотели видеть меня, комиссар? – В звенящем голосе Де Кока прозвучал вызов.
Комиссар Бейтендам слегка наклонился вперед и навалился грудью на стол.
– Вот что, Де Кок, – рявкнул он, – ответьте мне, Бога ради, чем это вы занимаетесь в последние дни?
Старый сыщик реагировал на начальственный окрик довольно спокойно.
– «Бога ради», – певуче протянул он, – насколько я понимаю, это формула, в которую отныне облекаются закон и право?
Комиссар явно не оценил его иронию.
– Именно! – Бейтендам стукнул кулаком по столу, словно припечатывая это слово.
Де Кок благодарно кивнул ему.
– В таком случае, я «Бога ради» веду порученное мне расследование, – парировал он реплику комиссара.
Тот гневно сверкнул глазами.
– Оставьте для другого случая эти ваши штучки, Де Кок! – сухо бросил комиссар. – Извольте отчитаться, как идет расследование!
– Вам, должно быть, уже известно, комиссар, – невозмутимо начал Де Кок, – что при загадочных обстоятельствах исчезли две женщины…
Комиссар прервал его, нетерпеливо взмахнув рукой.
– Вы опираетесь, инспектор, на показания довольно странных, не вызывающих никакого доверия свидетелей! – заорал он, – схватив со стола какой-то листок. – «Подозрительный тип, сутенер и молодой человек, который явно не в себе», – прочел комиссар, ткнув пальцем в докладную записку. – И на основании этих показаний вы посмели обвинить администрацию и персонал амстердамской больницы, известной своей солидной репутацией, в соучастии… в похищении… в укрывательстве преступника и тому подобных деяниях, являющихся плодом вашей необузданной фантазии!
Де Кок растерялся от неожиданности.
– Я… никого ни в чем не обвинял…
– На основании заявлений этих двух недоумков, – продолжал кричать комиссар, – вы переполошили всю больницу – и персонал, и больные в ужасе от ваших необдуманных действий! – Он прямо задыхался от злости. – Главный врач клиники доктор Ван Беммелен высказал мне свое крайнее неудовольствие по поводу того скандала, который вы учинили сегодня утром в его больнице. Он обратился к нашему советнику юстиции господину Схаапсу и потребовал, чтобы вы прекратили расследование. И я не смог с ним не согласиться.
Де Кок не верил своим ушам.
– Доктор Ван Беммелен? Но я никогда не видел этого почтенного господина и ни разу не общался с ним…
Однако комиссар Бейтендам не желал ничего слушать.
– Вы, очевидно, считаете, что за все происшедшее сегодня утром несет ответственность ваш помощник Фледдер? Но ведь мне известно, что он действовал по вашему указанию!
– Так точно! – подтвердил инспектор. – И если он в подобных случаях будет действовать столь же оперативно, из него получится хороший следователь.
Побагровевший от гнева Бейтендам, словно не слыша его, продолжал:
– Я приказываю вам немедленно прекратить расследование! Слышите, Де Кок? Имейте в виду: доктор Ван Беммелен получил предписание Министерства здравоохранения и культуры отклонять любые попытки вторгаться на территорию клиники сыщиков, которые расследуют это вымышленное исчезновение двух женщин!
Закончив эту длинную тираду, комиссар перевел дух, опустился в кресло и со вздохом взял со стола какой-то листок.
– У меня в руках ваше заявление об отпуске на время проведения праздника «Сейл Амстердам». Я пошел вам навстречу и передал руководство группой по борьбе с карманниками другому сотруднику. – Он взглянул на Де Кока с нескрываемым торжеством. – С этой минуты можете считать, что вы в отпуске!
Де Кок бросил взгляд на свое заявление, и ему показалось, что белый листок в руках у комиссара растет на глазах. Он быстро выхватил у него заявление и, разорвав его на мелкие клочки, бросил на пол, так что они разлетелись по ковру.
– Никакого отпуска! – твердо сказал он, глядя комиссару в глаза.
Бейтендам вскочил с места. Он был вне себя от ярости – не только лицо, даже шея у него побагровела. Вытянув дрожащую руку, он указал инспектору на дверь.
– Вон!
Де Кок не заставил его повторять приказание.
Вскинув подбородок, Фледдер внимательно посмотрел на Де Кока.
– Я вижу, у вас опять дело зашло далеко… – встревоженно произнес он.
– Что ты имеешь в виду?
– Снова поцапались?
Старый сыщик со вздохом опустился в кресло.
– Намного хуже… меня отстранили от этого расследования! – Он грустно улыбнулся. – Комиссар потребовал, чтобы я немедленно ушел в отпуск, а я в ответ разорвал свое заявление у него на глазах.
Фледдер был поражен.
– Но ведь это невозможно!
– Что именно?
– Уже невозможно прекратить это расследование! Де Кок беспомощно развел руками.
– Комиссар трус и всегда был трусом, насколько я его знаю. Стоит только в дело вмешаться высокому начальству, он сразу прячет голову под крыло. Главный врач больницы Южного Креста наябедничал на нас комиссару, а потом связался с советником юстиции. В результате Министерство здравоохранения и культуры приказало прекратить расследование.
– Ну и комиссар, конечно, разъярился… – печально подвел итог Фледдер.
– Да, и особенно после того, что случилось сегодня утром!
Молодой следователь смущенно отвел глаза.
– Это я во всем виноват. Я опять раньше времени забежал вперед. Мне следовало подождать вас и вести этот разговор с главным врачом в вашем присутствии.
Де Кок укоризненно покачал головой.
– Разве можно было предвидеть реакцию Рихарда Недервауда на эту неудачную очную ставку? – спокойно возразил он. – Однако как следователь ты должен всегда помнить о границах допустимых законом действий и не переступать их. Хотя, надо признаться честно, поведение людей часто совершенно непредсказуемо…
Фледдер одарил его благодарным взглядом.
– Я тоже никак этого не ожидал, – сказал он. – Очная ставка в больнице была проведена по всем правилам. Никаких нарушений… И с юридической точки зрения – тоже. Когда перед нами прошли все участники «парада», у меня камень с души свалился. Признаюсь, я искренне обрадовался тому, то Рихард Недервауд никого не узнал.
Де Кок нахмурил брови.
– Это как же понимать? Фледдер улыбнулся.
– Я с самого начала говорил вам, что не верю в то, что больница Южного Креста имеет какое-то отношение к этому случаю с двумя женщинами, и то, что свидетель Рихард Недервауд не узнал никого, послужило тому подтверждением.
Старый сыщик задумчиво посмотрел на него.
– Значит, ты почувствовал облегчение, и все это поняли?
– Что вы имеете в виду? Де Кок ухмыльнулся.
– А вдруг рядом с тобой был кто-то, кто совсем не разделял твоего чувства облегчения?
– Как это?
Старый сыщик махнул рукой. Опершись локтями на стол, он опустил подбородок на раскрытые ладони. Неожиданно инспектор подался вперед и прищурившись уставился на своего молодого коллегу.
– Ты поддерживал все эти дни постоянный контакт с Ван Беммеленом?
Фледдер покачал головой.
