Татьяна Степанова - Прощай, Византия!

Колосов ничего на это не ответил. Он был хмур и явно чем-то сильно озадачен.

— Ну, и какое же у тебя личное впечатление от осмотра места? — спросила Катя.

— Личное? Да как тебе сказать, чтобы было прилично, а не матерно… Что мы узнали? Да ничего особого, проливающего свет, так сказать. Евдокии Абакановой нанесено семь колото-резаных ножевых ран. По крайней мере, три из них уже изначально были смертельны. Почти все раны нанесены сзади — в шею, в спину, под лопатку. Нападение произошло в машине. Ребенок, судя по всему, в момент нападения находился на переднем сиденье рядом с матерью, и ему удалось выскочить. Или же, скорей всего, это она, спасая, вытолкнула его прочь.

— Значит, убийца находился в салоне? Пассажир?

— Вряд ли бы она ночью посадила случайного пассажира. Либо это был кто-то свой, с которым они ехали вместе, либо…

— Что?

— Ну, я подумал.., у «Шкоды Октавии» довольно просторный салон. Было же темно, ночь. Убийца мог спрятаться сзади и напасть.

— Спрятаться сзади? Что, между сиденьями, что ли, притаиться? Никита, это нереально. Такое только в американских фильмах про маньяков: бац — и выскочит как чертик из бутылки.

— В этой «Шкоде» сзади на сиденье барахла разного было накидано — целый гардероб эта Абаканова с собой возила. Ну, потом эксперты осмотрели салон. Изъято несколько шерстяных волокон с сидений, потом фрагменты грунта найдены на полу, на коврике. Нет, Катя, возможности, что убийца прятался сзади, я не исключаю. Потом, само нападение… Судя по всему, оно произошло во время движения машины. Правда, скорость на тот момент еще была небольшой, иначе авария была бы гораздо серьезнее.

— Как можно сесть в свою машину и не заметить, что сзади прячется человек? — хмыкнула Катя. — Пусть даже и ночь, тьма кругом. Хотя бывали случаи, конечно. А про скорость ты к чему? Думаешь, что эта Абаканова только выезжала на шоссе, точнее, не успела отъехать от какого-то конкретного места?

Колосов снова щелкнул мышкой. Отыскал нужный файл — подробная карта района, прилегающего к железнодорожной станции Редниково.

— Вот смотри, — сказал он, — вот здесь это самое Кукушкинское шоссе. Вот место, где обнаружена «Шкода» и труп. А вот тут — метрах в трехстах за поворотом — инспектором ДПС Луковым был найден этот самый мальчик Лева Абаканов. Между прочим, на инспектора эта встреча на ночной дороге произвела неизгладимое впечатление.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я-то? Я сам видел этого парнишку там, на месте, в «Скорой». Он был… Катя, в общем, зрелище было какое-то жуткое. Ты знаешь, у меня нервы крепкие, да и кожа, как у бегемота, на такие вещи, но даже я… Слышала бы ты, как он выл, как кричал.

— А что у нас вот здесь? — спросила Катя после паузы.

— Здесь станция. До нее от места убийства примерно километров девять. От озера и располагающегося на его берегах кантри-клуба примерно километра полтора. И примерно столько же до поселка Красный Пионер.

— Рабочий поселок или дачный?

— Дачный. Место тихое, живописное. Много художников живет, там какой-то бывший дачный кооператив. Сейчас расширяется, активно застраивается. И вот еще какая деталь: в трех километрах при выезде на магистральное шоссе — наш стационарный пост ГИБДД. А вот здесь, фактически совсем близко от места нападения, в ту ночь нес дежурство инспектор ДПС Луков. Ничего подозрительного он не видел, криков о помощи не слышал. Никто мимо него, говорит, в ту ночь не проезжал, кроме грузовой машины. Водителя он хорошо знает, тот местный. И, надо Думать, вне всяких подозрений.

— Значит… — Ничего это пока особо не значит, Катя. — Колосов покачал головой. — Это всего лишь привязка к местности. А в остальном пока только догадки. Самая главная улика — орудие убийства — отсутствует.

— А с отпечатками что?

— На приборной панели, на руле, на дверях с внутренней стороны следы пальцев рук убитой. А вот на ручке правой задней двери с внешней стороны эксперт наш обнаружил частицы талька.

— Талька?

— Если убийца не дурак, а он, кажется, не дурак, то он хватался за эту самую ручку в перчатках из латекса.

— В перчатках? Он, по-твоему, сантехник?

— Это ж классический прием заметания следов. Любой школьник, читающий детективы, это знает.

— Ладно, допустим, убийца орудовал в перчатках. Как он мог незаметно проникнуть в машину и спрятаться сзади? Только в отсутствие хозяйки и мальчика. Значит, машина где-то была этой нашей погибшей оставлена, припаркована? Но когда иномарку оставляют, ее запирают.

— Там чип-ключ, автоматика, сигнализация, — буркнул Колосов. — Я проверил вместе с Луковым. Чип-ключ на месте.

— Тогда вообще ничего не стыкуется. Получается, что убийца не мог пробраться в машину тайком и спрятаться. Значит, она все же посадила его сама. И потом… Никита, раз ребенок был в момент нападения в машине, выходит, он видел убийцу?

— Видел. Другое дело — сможет ли он его узнать?

— А где этот Лева Абаканов сейчас?

— Семья, точнее, старший брат Евдокии — Константин забрал его.

— Брат? А где ее муж? — спросила Катя.

— По нашим данным, она вот уже два месяца как разведена.

— Кто-то из их семьи был здесь, в управлении? Вы кого-нибудь уже допросили?

— Я разговаривал с ее братом Константином. Допросом это вряд ли можно назвать. Мы — он, я, Ануфриев — вместе были у шефа. Это дело уже взято на особый контроль прокуратурой, министерством, ну и, как видишь, Лубянкой.

— Потому, что жертва — внучка Ираклия Абаканова?

— Возможно, не только поэтому.

— То есть?

— У меня куцая информация. — Колосов криво усмехнулся. — Пока Ануфриев спускает нам сюда в розыск ровно столько, сколько считает нужным.

— Господи, но ведь этот самый Ираклий Абаканов уже полвека как покойник! — воскликнула Катя. — И вообще, он признан виновным в организации репрессий, незаконных арестов, фабрикации уголовных дел. Не покончи он с собой тогда, в пятьдесят четвертом, его бы наверняка судили. И до сих пор его никак не оставят в покое. Столько пишут всего. Вон Вадик мой мемуары Судоплатова читал.

— Для некоторых контор полвека — это не срок. Абаканов был шеф контрразведки, потом министр госбезопасности. Такие покойники, даже не реабилитированные Генпрокуратурой, — это особые покойники. И входить в контакт с ними и с их потомством не всякому доверят.

— Ты несешь какую-то чушь. Входить в контакт с покойником — вы что, на пару с Ануфриевым устроите спиритический сеанс: дух бывшего министра госбезопасности, явись нам!

— Если бы он явился, от нас бы только клочья полетели, Катя. — Колосов хмыкнул. — Я неверно выразился, а ты не правильно поняла. Чтобы ты правильно поняла, излагаю суть дела дальше. Значит, беседовали мы с братом погибшей Константином Константиновичем. В шоке он был, конечно, горевал. Не так чтобы головой об стенку бился — нет, все вроде в рамках приличия. И сам вполне приличное производит впечатление. Деловой такой. Кое-что, самую малость, несмотря на свое горе безутешное, он нам поведал. — Он сказал, как его сестра вместе с сыном могла оказаться ночью на дороге?

— Вот как раз этого он нам и не сказал. Но мы узнали от него телефон и фамилию ее прежнего мужа. Это некто гражданин.., черт, записано у меня, куда-то запись дел.., ладно, потом найду, скажу тебе. Ну, и кое-что рассказал нам об их семье.

— Надо было сразу вызвать сюда ее мать и отца, а не брата, — сказала Катя.

— Мать его и ее давно умерла, еще в семидесятых. Отец, Константин Ираклиевич, — это тот самый, что остался в далеком пятьдесят четвертом сиротой, тоже, оказывается, три месяца, как скончался. Константин-младший сказал нам: скоропостижная смерть, тромб оторвался. Молодой сравнительно еще был мужик — пятый десяток разменял.

— И что, больше никаких родственников не осталось?

— Полно у них родственников. Константин нам сказал, что у них с Евдокией есть сводные братья и сестры. Их отец дважды женился и даже всех своих внебрачных детей усыновил. Целый выводок наследников — этих самых Абакановых-Судаковых, аж в глазах пестрит. Вот у меня список составлен: Абаканов-Судаков Федор Константинович, Ираклий Константинович — этот явно в честь деда назван, потом Ирина Константиновна, Зоя Константиновна, потом брат какой-то ихний двоюродный Павел Андреевич — это уже просто Судаков, не Абаканов. Потом еще Абаканова-Судакова Евгения Борисовна — это жена этого самого Константина, с которым мы беседовали.

— Подожди, я окончательно запуталась. Ты вот сейчас сказал — наследники. А что, там есть что наследовать?

— Есть. И немало вроде бы, даже по самым скромным подсчетам. Дед ловил шпионов, сажал врагов народа. А вот сын его имел талант к другим вещам. Как первую половину жизни он прожил, не знаю, а вот вторую — явно с большой пользой для себя. В последние десять лет он

Успешно занимался бизнесом, возглавлял ряд компаний. Сколотил капитал. Основа его — контрольный пакет акций горно-обогатительного комбината в Анжеро-Судженске. Город такой есть, Катя, почти что Рио-де-Жанейро.