Андрей Бадин - Малолетка
— А если он вам денег не даст? Может, их у него просто нет, — ухмыльнулась Катя.
— Как нет? Он миллионер, он в казино по сто тысяч проигрывает, а на свою родную дочь у него сорока тысяч не найдется? — Витек занервничал.
— Он мне не родной отец, потому что он меня не любит, и я на него не похожа, — Катя обиженно надула губки.
— Ты еще маленькая, а когда вырастешь, то станешь похожа или на него, или на маму, — предположил Витя.
— Или на саму себя, — добавил Алексей.
— На папу я не буду похожа, это точно, а маму я давно не видела и поэтому не помню, как она выглядит.
— А где ж она? — хором спросили друзья.
— Она в психиатрической больнице, ее туда папа отправил, так как она сумасшедшая. Но это он так говорит, а я думаю, что он ее тоже не любит и поэтому запрятал в дом дураков. А я-то знаю, что она нормальная. К папе много тетек ходит, и одна из них, та, что бывает чаще всех, мне по секрету сказала, что у папы есть какая-то страшная тайна и связана она с его миллионами, с моей мамой и со мной.
— А она откуда про тайну знает? — удивился Витек.
— Отец спьяну болтнул лишнего, а Люда услышала и передала мне.
— Чего это она тебе передала? — допытывался Витек.
— Людмила хорошая, но несчастная, она папу любит, а он ее нет. Он, кроме себя и денег, никого не любит. Люда хочет, чтобы отец ее взял в жены, а он не берет, вот она и страдает, ко мне льнет, думает, что я каким-то образом смогу на отца повлиять. Но я не могу, так как он меня тоже не любит, я тоже несчастная. У меня мама есть, но он ее тоже не любит, — Катя глубоко, горестно вздохнула и откусила от торта еще кусочек.
— Нам позарез нужно получить деньги с твоего отца, — Витек протер свою лысую голову платком. — Позарез и сегодня.
— Ишь чего захотели, — усмехнулась Катя. — Если бы вы были настоящие бандиты, то он, может быть, вам деньги и отстегнул, а вы горе-террористы, у вас даже пистолетов нет, а про автоматы, рации и иномарки я и не говорю.
— Да она нас в грош не ставит, — обратился к Коновалову раздосадованный Витек. — Я вот сейчас отрежу тебе ухо и пошлю его твоему папаше в конверте, вот тогда посмотрим, пришлет он деньги или нет.
Демин был добрым парнем, и не смог бы обидеть не только девочку, но и собаку или кошку, но для того, чтобы Катя относилась к нему серьезно, как к захватчику, он вынул из-под стола большой мясницкий нож.
— Вот отрежу ухо…
Катя весело рассмеялась.
Витек посмотрел на Коновалова и жалобно произнес:
— Ну что с ней делать?
Леха проглотил последний кусочек, запил его сладким чаем и вытер рот салфеткой. Хлеб был вкусный и чай тоже, но дело в том, что друзья из-за острой нехватки денег ели только его и по нескольку раз в день. Булка и чай Коновалову в рот не лезли, он на них смотреть не мог, так ему осточертела эта постная пища. По ночам ему снились поджаренные на углях толстые бараньи ножки, кровяные бифштексы из вырезки и цыплята-гриль в чесночном соусе. Ну и, конечно, шашлык, ароматный, пахнущий дымом и жареным луком. Но когда он просыпался, то находил на столе буханку опостылевшего, набившего оскомину хлеба, стакан чая и сахар.
— Так почему же ты не веришь, что он тебе ухо отрежет? — серьезно спросил он у Кати.
— Я по глазам вижу, что вы добрые люди, а не злые. Я чувствую это.
Обезоруженные друзья переглянулись, а Катя продолжила:
— Недавно мой папа пришел домой сильно пьяный, вынул из сейфа пистолет, вставил дуло мне в рот и говорит: «Вот сейчас нажму на спусковой крючок, и твои мозги по стенке размажутся». Потом он нажал на курок, раздался щелчок, но патронов в стволе не было, и он это знал. Я испугалась, а он захохотал как ненормальный, вынул пистолет из моего рта и, шатаясь, пошел в другую комнату. Я всю ночь плакала, а утром он не зашел и даже прощения не попросил. После этого случая я поняла, что он меня не любит, а раз он меня не любит, значит, он не мой отец. Отцы должны любить своих детей, а не поступать с ними так, — голос у Кати дрогнул, на глаза навернулись слезы, она встала и отошла к окну.
— Катенька, ты прости меня за мою выходку, я больше никогда не буду тебя пугать, — Демин отложил нож, подошел к девочке и ласково погладил по голове. — Пойми, мне очень-очень нужны деньги. У меня вот такая же, как ты, десятилетняя дочка, и я ее очень-очень люблю. Но она смертельно больна, и у нее, кроме меня и Алексея, никого больше нет, и только мы можем ей помочь. Ее могут вернуть к жизни, сделав операцию, но она стоит много денег. Нам не хватает на нее тех самых сорока тысяч долларов, — Витек замолк и виновато посмотрел на Катю.
Катенька обернулась, посмотрела на Виктора и от удивления открыла рот.
— Я думала, вы хотите себе мебель купить, машину или еще что-нибудь…
— Какую мебель, мы всю мебель только что продали и квартиру продали, чтобы недостающие деньги собрать. Всего надо шестьдесят пять тысяч, а у нас есть только двадцать пять.
— Я рада вам помочь, но я вам сказала правду — мой отец меня не любит и денег, наверное, не даст.
— Но можно попробовать, — вмешался Алексей, — можно позвонить ему и попросить деньги.
— Если просто так просить, то он точно не даст. Ему надо пригрозить, — бойко сказала Катя.
— Чем пригрозить?
— Как чем, моей смертью.
Они сели за стол и начали совещание.
Глава 4
Репутатский отдыхал после сексуальных игрищ, лежа на своей кровати, а обнаженная Людмила выплясывала перед ним замысловатые па. Танцевать она совсем не умела, но, чтобы ублажить любимого мужчину, старалась как могла. Она не знала, что часом ранее две великолепные стриптизерши-профессионалки ублажали взор ее любимого. Теперь Альфред сравнивал их танцы и незаметно посмеивался над своей подругой.
Репутатский вспоминал грациозные, прекрасные движения шансонеток, красоту их форм, великолепные костюмы и музыку. Людмила же неумело имитировала Пугачеву, громко подпевала под ее фонограмму.
Вдруг в дверь позвонили. Людмила поспешила одеться, а Альфред повернул к себе монитор, стоявший на тумбочке возле кровати, и нажал на кнопку. Когда экран зажегся, он увидел суровые, искаженные дверным глазком лица бандитов. В дверь звонили «крутые кулаки». Впереди всех стоял их босс Герман Розовощеков по кличке Тыча.
Альфред вскочил с кровати, схватил красивый, в драконах, китайский шелковый халат и побежал в прихожую. На ходу он кое-как облачился и крикнул Людмиле:
— Быстрее одевайся, дура, и приготовь шампанское и кофе, «крыша» пожаловала!
Дело в том, что Репутатский каждый месяц платил Тыче по сто тысяч долларов — дань за безопасность. И вот — задержал выплату на один день, так как ночью напился в казино, днем спал, а потом встречался с танцовщицами и Людмилой. Вот он и забыл про уплату.
«Теперь предстоят разборки, — с ужасом думал он, — «поставят на измену», накинут пятьдесят тысяч долларов штрафа и потребуют выплату дани еще за месяц вперед. В общем, за несколько часов опоздания я влетел на двести пятьдесят кусков. А куда денешься, придется платить. Тыча опозданий не терпит».
Репутатский открыл толстенную бронированную дверь, и бандиты ввалились в квартиру.
…Как только Фома, Дуб, Газила и Клещ умчались с места драки на милицейском «Форде», они сразу направились к боссу. Оставив машину в квартале от дома, где тот проживал, они прошли пешком и, убедившись, что слежки нет, вошли в подъезд.
Фома долго звонил в дверь, но Тыча им не открывал. Они знали, что босс наблюдает за ними в монитор видеофона и не спешит впускать. Ведь они примчались без звонка, так как их мобильный телефон остался в «Навигаторе».
Наконец многочисленные замки один за другим щелкнули и металлическая дверь плавно отворилась. На пороге стоял личный телохранитель босса по кличке Шаман. Он был два метра ростом, амбалистого телосложения, с огромными ладонями, толстыми, сардельковидными пальцами и лицом, напоминающим ужасное лицо Франкенштейна. Он выглядел страшнее, чем Гриня Дуболомов. Шаманом его прозвали за то, что он нашептывал боссу на ухо всяческую информацию. Он из каждого пустяка делал строжайший секрет и возводил его в ранг чуть ли не государственной тайны. Когда-то он занимался волейболом, но потом бросил тренировки, потолстел, погрузнел, стал похож на двухстворчатый шкаф, но свой коронный нападающий удар теперь направлял сверху вниз, по головам провинившихся. Шамана боялись даже Дуб и Газила.
— Что без звонка? — спросил он первым делом.
— Случилось ЧП, — начал Фома, — нам можно войти?
— Прежде чем войти в дом, подумай, как из него выйти, — лукаво произнес охранник и отошел в сторону, освободив проход.
Братки знали, что Шаман мудрый и хитрый, и не зря его Герман выбрал в свои охранники. Он был ему предан как собака и готов был положить за хозяина голову.
