Татьяна Полякова - Ангел нового поколения
Внезапно я увидела в витрине за своей спиной силуэт мужчины в темной ветровке и с трудом сдержалась, чтобы не закричать. «Здесь кругом люди», — напомнила я себе. Мужчина разглядывал выставленные в витрине украшения и не обращал на меня внимания. Я попятилась от него, а потом почти побежала к выходу.
В кафетерии выпила кофе и вроде смогла успокоиться. «Все, что происходит, происходит в моем воображении, — помешивая ложкой кофе, думала я. — На самом деле ничего нет. То есть я придаю происходящему совершенно другое значение. Я его видела, — саму себя перебивая, с тоской подумала я. — Он там был. Он был там, когда погибла Людмила. И сегодня опять…» Поверить в это — значит, скоро оказаться в клинике для душевнобольных. Надо ехать домой, заниматься привычными делами, а не забивать голову чепухой.
Через полчаса я была дома. Приготовила ужин, устроилась в кресле с книгой. Встала, задернула шторы на окне. Включила свет во всей квартире, даже в туалете. Несколько раз прошла от входной двери до окна напротив. Я боялась. Я не знаю, чего я боялась, но страх не давал расслабиться, думать о привычных вещах. Я торопливо придвинула телефон, позвонила знакомому, с которым никогда больше не собиралась встречаться, и через полчаса он ждал меня в кафе. Мы поужинали, затем он проводил меня домой и с моего молчаливого согласия поднялся в квартиру. Я не хотела, чтобы он оставался, но еще больше не хотела оставаться одна. Позднее, когда он уснул, я думала о том, какая я идиотка, что позволила нашим отношениям зайти так далеко, злилась на себя, на него и уж точно ничего не боялась.
Утром я усиленно изображала хорошее настроение. В конце концов, Дима ни в чем не виноват: ни в моих страхах, ни в отсутствии у меня чувств к нему, то есть чувства были, симпатия, к примеру, но он ждал от меня другого. Раскаяние заставляло меня растягивать губы в улыбке и прятать взгляд.
— Отвезешь меня на работу? — спросил Дима.
— Конечно, — ответила я. Нам было по пути.
Возле офиса, где он работал, мы простились. Все мои силы ушли на то, чтобы придумать правдоподобное объяснение, почему мы в ближайшее время не сможем увидеться. Хороша же я буду, если сегодня вечером сама позвоню ему. Я качала головой и вздыхала, размышляя над этим.
Подъезжая к месту работы, я поймала себя на том, что высматриваю Ольгу. Ее машины на стоянке я не заметила, возможно, она еще не приехала, я сегодня оказалась у офиса довольно рано.
Заняв место за своим рабочим столом, я проверила почту. Ничего необычного. Признаться, это меня удивило. По неведомой причине я пребывала в страшном напряжении, хотя правильнее было бы назвать это ожиданием. Стрелки показывали девять часов, а Ольга так и не появилась. У нее могла быть назначена встреча. Правда, начальство мы предупреждали заранее, опоздания не приветствовались, и на опоздавших смотрели косо.
— Здравствуй, Ульяна, — подошел ко мне Сергей Юрьевич.
— Доброе утро, — отозвалась я, не удержалась и спросила:
— У Ольги сегодня встреча?
По тому, как он перевел взгляд на ее стол и нахмурился, я угадала ответ раньше, чем он произнес:
— Мне об этом ничего не известно.
Он пошел дальше, а я досадливо поморщилась. Что, если Ольга просто опоздала? А я, обратив на это внимание Сергея Юрьевича, подвела ее? Прошло полчаса, потом час. Ольга не появилась. Когда Сергей Юрьевич вновь оказался в досягаемой близости, я спросила:
— Ольга не звонила?
— Нет. — Он задумался, пожал плечами. — Странно.
В самом деле странно, в случае болезни сотрудники незамедлительно сообщали о том, что не выйдут на работу.
— Кто-нибудь знает, что с Ольгой? — не выдержала я.
— Что, до сих пор не пришла? — отозвалась Нина Львовна.
— Кажется, у нее встреча! — крикнула Аня Куликова, потому что находилась довольно далеко.
— Это точно? — не унималась я.
— Ну… она что-то говорила вчера… если заболела, так сообщит.
Прошел еще час.
— У кого есть номер ее мобильного? — громко спросила я.
— У Сергея Юрьевича, — ответила Нина Львовна, глядя на меня с беспокойством. — По крайней мере, должен быть.
Она решительно направилась к кабинету начальника. Вернулась минут через пять.
— Дома ее нет, сработал автоответчик. Скорее всего, действительно встреча. Вот номер ее мобильного. Она не отвечает.
Я кивнула и набрала номер, сверяясь с цифрами на бумажке, которую положила на стол Нина Львовна. «Аппарат вызываемого абонента выключен». Маловероятно, что Ольга отключила мобильный. Хотя, возможно, встреча представляется ей исключительно важной, и она в самом деле выключила телефон, чтобы не помешали разговору.
В течение следующего часа я звонила еще дважды. Нервозность моя росла. Я готова была бросить все и бежать на поиски Ольги, если бы представляла, где она может находиться. Тут в нашей комнате, разделенной перегородками, появился Сергей Юрьевич.
— Девчонки, — сказал он неуверенно. Все подняли головы от документов и уставились на него. Аня и Нина Львовна быстро переглянулись.
— Наконец-то, — зашептала за моей спиной Зинаида. — Сейчас поведает, что нас покидает. Может, скажет, кого назначат?
По тому, с каким интересом все смотрели на Сергея Юрьевича, стало ясно: не одна Зинаида так думает. Но почему-то я была уверена, что нас ожидает другое известие. Сергей Юрьевич выглядел растерянным и даже подавленным. С таким выражением лица не сообщают, что уходят на долгожданное повышение.
— У нас… даже не знаю, как сказать… В общем, с Ольгой Лосевой несчастье…
В наступившей тишине кто-то выронил папку с бумагами, листы разлетелись по проходу. Я напряженно наблюдала за ними, пока последний лист не опустился чуть в стороне, и тогда смысл сказанного дошел до меня.
— Что с ней? — громко спросила я, все дружно повернулись в мою сторону.
— Авария… не справилась с управлением.
— Где она сейчас? — вновь спросила я. — В больнице?
Сергей Юрьевич кашлянул, точно стыдясь того, что собирался сообщить.
— В морге, девочки. Вот такие у нас дела, — развел он руками.
Я сидела не шелохнувшись, все еще сжимая авторучку в правой руке, левая лежала на столе. Кажется, ничто на свете не способно заставить меня сменить позу. У меня просто нет сил сделать малейшее движение. «Только не говори, что ты удивлена, — с каким-то извращенным удовлетворением подумала я. — С самого утра ты ожидала чего-то подобного… Нет, не с утра. Со вчерашнего вечера, когда вновь увидела того парня. Азазель, злой дух пустыни. Вестник несчастья. Я думала, что беда грозит мне, а погибла Ольга. Случайно погибла? Что это за случайность, о которой некто знает заранее?»
— О господи! — воскликнула Нина Львовна, и этот возглас привел меня в чувство.
* * *Остаток рабочего дня все только и обсуждали эту новость. Два несчастных случая подряд, не слишком ли много? Я пошла в кафетерий выпить чаю, раз все равно невозможно сосредоточиться на работе, вскоре там появилась Юлька.
— Слышала новость? — спросила она, подсаживаясь ко мне.
— Слышала.
— Не могу поверить. Подробностей никто не знает. Сегодня мать Ольги позвонила шефу и сообщила о ее гибели. — Юлька нервно ерзала, присматриваясь ко мне.
— Думаю, мне надо идти в милицию.
— Зачем? — удивилась она, что, в свою очередь, удивило меня.
— Рассказать о письмах, которые мы получили.
— Письма-то здесь при чем? Слушай, не надо никакой милиции, — перешла она на шепот, тревожно оглядываясь.
— Понимаю, тебе эти письма кажутся ерундой, — кивнула я. — Но…
— Да не в этом дело, — перебила Юлька. — Произошел несчастный случай, то есть целых два несчастных случая. И очень хорошо, что в милиции так решили.
— Что-то я тебя не пойму, — растерялась я.
— А если им придет в голову, что несчастный случай кто-то подстроил? Кто, по-твоему, первый попадет под подозрение? Начнется следствие… — Я смотрела на нее, не понимая, куда она клонит. — Что ж ты такая бестолковая, — вздохнула Юлька. — Шеф рассматривал кандидатуры трех человек на место вашего Юрьевича. Твою, Людкину и Ольгину. Теперь двое погибли. Что, по-твоему, решат в милиции?
— Да ты спятила, — с трудом оправившись от услышанного, пробормотала я.
— Ничего подобного. Я-то как раз рассуждаю здраво. Если им понадобится козел отпущения, они легко его найдут, стоит лишь переговорить с шефом. Я-то тебя хорошо знаю, а вот менты нет. Задолбают вопросами. Где вы были вчера в восемь часов вечера?
— Она погибла в восемь? — спросила я.
— Не знаю я, когда она погибла.
— Я вчера весь вечер провела с парнем.
— Рада, что у тебя есть алиби, — хмыкнула Юлька. — Не смотри на меня так. Я вовсе не думаю, что ты имеешь какое-то отношение к несчастным случаям. Но люди могут решить иначе: На фига тебе неприятности? Шеф завтра подпишет приказ…
— Юлька, — сказала я.
— Ну…
— Ты веришь, что кто-то мог…
