Эрл Гарднер - Не вся трава зеленая
Я улыбнулся и сказал:
– Вы не того спрашиваете. Я не могу раскрывать секреты клиента.
Селлерс повернулся к Колхауну:
– Что это за информация?
– Это официальный допрос? – ошарашенно спросил Колхаун.
– Это может стать официальным допросом, – ответил ему Селлерс.
Колхаун внимательно посмотрел на него и холодно ответил:
– Как ни напрягаю воображение, не могу понять, сержант, с какого бока вас могут интересовать мои дела с мистером Лэмом.
– Значит, слабо напрягаете, – продолжал гнуть свое Селлерс.
– Сожалею, – ответил Колхаун.
– Вам что-нибудь говорит такое имя – Колберн Хейл? – спросил Селлерс.
Колхаун слегка вздрогнул.
Сержант Селлерс торжествующе улыбнулся.
– Ага, ясно, – сказал он. – Ну что, начнем разговор?
– Не представляю, о чем мы будем говорить, – сказал Колхаун.
– Ну, наш Шустрик – крепкий орешек, его нельзя недооценивать. Иначе попадешь в беду. Как, например, он обработал Мардж Фалтон, что живет в квартире 42 в доме 817 по Биллинджер-стрит. Этот самый Колберн Хейл, или Кол Хейл, как зовут его друзья, жил по соседству, в квартире 43. Что, как вы думаете, произошло? – продолжал сержант. – Дональд Лэм появляется там и стучит в дверь квартиры Колберна Хейла. Не получив ответа, он снова стучит, пока наконец Мардж Фалтон не выходит на площадку, чтобы узнать, откуда весь этот шум, и сообщить Дональду Лэму, что, по всей видимости, Хейла нет дома. Вот тут-то мистер Лэм показал себя. Он был просто гениален. Мардж Фалтон принимает его за литературного агента Колберна Хейла. Он вытягивает из нее все, что ей известно, – а именно, что Хейл уехал среди ночи. Затем мы видим мистера Лэма здесь.
Колхаун перевел взгляд с сержанта на меня, потом снова посмотрел на сержанта.
– Значит, – продолжал Селлерс, – Дональд Лэм раздобыл информацию, которая заставила его приехать сюда, на границу. Поэтому нам бы хотелось узнать более подробно о Хейле и о том, почему вы им интересуетесь.
– Так вы тоже его ищете? – спросил я. – Ну и как? Тепло или холодно?
– Может быть, тепло, а может, и холодно. Могильный холод, – многозначительно добавил он.
– Вряд ли отдел полиции Калексико станет названивать в Лос-Анджелес только потому, что кто-то там пропал.
– Логично, – любезно согласился Селлерс.
– И, – продолжал я, – если вы разыскиваете Хейла и вам стало известно, что я тоже ищу его, значит, и вы разузнали нечто, что привело вас сюда. Ибо вам в голову не приходило, что вы шли по моим следам, иначе вы не были бы так удивлены, увидев меня здесь.
– Кто тебе сказал, что я удивлен? – спросил Селлерс.
– Ваше лицо.
– Ты перепутал роли, – сказал Селлерс. – Здесь я задаю вопросы.
– Может быть, – ответил я, – Хейл замешан в контрабанде наркотиков. Но мы не знаем его роли в этом деле.
Я обратился к Колхауну:
– В случае, если совершено какое-то преступление и есть причины подозревать, что вы каким-то образом причастны к нему, то вы можете не говорить ни слова. Селлерсу следовало бы предупредить вас о том, что любое ваше заявление может быть использовано против вас и что вы имеете право прибегнуть к услугам адвоката.
– Но здесь не может быть никакого преступления, – сказал Колхаун.
– Ну, разумеется, – с сарказмом в голосе произнес я, – Фрэнк Селлерс приехал сюда распространять билеты благотворительной лотереи.
Селлерс усмехнулся и после небольшой паузы сказал:
– А теперь, шутники, я скажу вам кое-что. Я прилетел сюда на полицейском самолете. Я с пяти часов утра на ногах и кое-какие ниточки держу в руках. Итак, перейдем к делу: Хейл был писателем. Он писал что придется: заметки, рассказы, иногда готовил материалы для информационных агентств.
Однажды ему стало кое-что известно о поставках марихуаны. Ничего никому не говоря, он начал вынюхивать и наконец наткнулся на крупное дело, потому-то всю ночь перед исчезновением он стучал на своей машинке как сумасшедший. Потом что-то случилось. Кто-то пришел к нему. Мы хотим поподробней узнать об этом. Кто это был – друг или враг?
Хейл быстро собрал вещи и исчез. Очевидно, скарб у него был невелик: все, что имел, он погрузил в автомобиль и испарился.
Это может означать одно из двух. Первое. Ему в руки попала сенсационная информация, и он хотел использовать ее в статье о контрабанде марихуаны. Об этом стало известно, и кто-то из его друзей поспешил к нему, чтобы предупредить об опасности и посоветовать убраться подальше. Второе. Ему стало известно о готовящейся крупной партии наркотиков, и он бросился сюда.
То, что он все забрал с собой, наводит меня на мысль, что его предупредил друг.
С другой стороны, это мог быть и враг, из числа наркодельцов.
Хейл сидит себе, печатает свои сенсационные разоблачения, и вдруг раздается стук в дверь. Он открывает и утыкается в ствол пистолета.
Человек с пистолетом увозит Хейла, но чтобы тщательно проверить, не осталось ли каких-нибудь улик, он с парой своих приятелей возвращается и переворачивает всю квартиру.
В данный момент, – подвел итог Селлерс, – мы склонны поддерживать версию, что Хейл уехал сам, не закончив своей статьи. Он вдруг понял, что ситуация становится опасной, и с помощью друзей исчез. И теперь нам хотелось бы…
В этот момент дверь открылась, и в ресторан вошел мужчина. Сразу было видно, что это полицейский. Он осмотрелся вокруг, увидел Селлерса, подошел к нему, тяжело ступая, и тронул за плечо.
– Могу я сказать вам пару слов, сержант? – спросил он.
Селлерс поднял глаза.
– Ну конечно, – сказал он.
Оба офицера отошли в дальний угол зала посекретничать. Местный полицейский что-то прошептал на ухо Селлерсу. Не было никакого сомнения, что сообщение потрясло последнего.
Дело оказалось настолько важным, что оба сразу направились к выходу и Селлерс даже не обернулся на прощанье.
Колхаун воскликнул:
– Черт, чуть не попал в точку!
Я поглядел на дверь, за которой скрылись офицеры. После нескольких секунд задумчивого молчания я повернулся к Колхауну.
– Эта небольшая интерлюдия, – сказал я, – дает вам шанс наконец все рассказать.
– Кому и о чем?
– Мне о себе.
– Я не думаю, что вам нужно знать больше, чем вы уже знаете. – Он помолчал с минуту, затем сказал: – Сам Колберн Хейл меня абсолютно не интересует.
– Конечно, – ответил я с сарказмом в голосе. – Вы, не торгуясь, вываливаете на стол Берты Кул триста пятьдесят долларов с просьбой найти его, потом добавляете еще сотню здесь, но он вас совершенно не интересует.
Колхаун задумчиво посмотрел на меня, затем сказал:
– Я расскажу вам правду.
– Это можно только приветствовать, – заметил я.
– Мне нет дела до Колберна Хейла, – начал он. – Мне нужна Нэннси Бивер.
– Что? – Я был изумлен.
– Да, – сказал он, – мне нужна Нэннси Бивер. Она сбежала, по всей видимости, в панике. Я пытался найти ее, но ничего не вышло. Я решил пойти к Колберну Хейлу и узнать, не связан ли он с ее исчезновением. Но оказалось, что Хейл тоже в спешке уехал. Я предположил, что они заранее договорились. Мне не хотелось, чтобы кто-то знал, что я интересуюсь Нэннси Бивер. Я даже не осмелился рассказать об этом вам и Берте Кул, но я чувствовал, что если вам удастся обнаружить Колберна Хейла, то это наведет меня на след Нэннси.
– К чему такая конспирация? – спросил я.
Колхаун ответил:
– Дело в том, что я женат. Это неудачный брак. Мы собираемся развестись. Сейчас мы с женой через своих адвокатов пытаемся договориться о разделе имущества. В этих условиях я не имею права подставляться. Если ей станет известно о Нэннси Бивер, это будет равносильно взрыву бомбы. Ее требования выйдут за рамки приемлемого.
Я сказал:
– Если бы вы сразу раскрыли перед нами свои карты, то могли бы сэкономить кучу времени и денег.
– А если бы вы или Берта Кул допустили ошибку, – сказал он, – то она стоила бы мне две или три сотни…
– Две или три сотни тысяч? – закончил я за него.
Он подумал с минуту, потом сказал:
– Возможно.
Я глубоко задумался.
– Послушайте, – наконец сказал я. – Вы нагородили мне кучу лжи. Ведь, приехав сюда, вы отправились прямо в 12-й номер мотеля «Мэйпл Лиф». Вы решили поговорить с Нэннси, и у вас возник спор. Не все пошло так гладко, как вы ожидали.
– С чего вы взяли? – спросил Колхаун.
– Вы забыли, что я остановился в том же мотеле, – объяснил я. – Прошлой ночью меня разбудил звук голосов, доносившихся из номера 12.
– Вы слышали голоса? – спросил он.
– Да.
– Мужской и женский?
– Совершенно верно.
– Вы слышали, о чем шел разговор?
– Давайте условимся, – прервал я его, – что вы на некоторое время перестанете задавать мне вопросы и начнете излагать факты. Вы можете оказаться втянутым в это дело гораздо глубже, чем вам бы хотелось.
– Я вам все рассказал.
– Нет, вы не все рассказали. – Я покачал головой.
– Что вы имеете в виду?
– Если бы вы на самом деле хотели выяснить, где находится Нэннси, то, услышав от меня вчера вечером, что я выследил ее и что она остановилась в номере 12 мотеля «Мэйпл Лиф», вы бы мне сказали: «Ладно, Лэм, с меня достаточно. Я потратил все деньги, которые мог себе позволить потратить, и, если вам все еще не удалось вычислить Колберна Хейла, возвращайтесь домой и считайте работу законченной». Вместо этого вы вскакиваете в машину и мчитесь сюда, а когда встречаете меня сегодня утром, то первым делом выкладываете еще сотню баксов.
