Павел Ершов - Рождество Шерлока Холмса
Он загадочно посмотрел на меня, исподволь кивая на турка, и продолжил.
— Все началось пять лет назад, когда один известный вам граф решил нарушить многовековой обычай своих предков. Такие решения никогда не доводят до добра, но в данном случае ситуация омрачалась наличием женщины…
— Мина Харкер?
— Именно, мистер Холмс.
— А вы… Евпат Цепеш?
— Да. Мое настоящее имя Евпат Цепеш. Наряду с моим любезным братцем, заметьте – младшим братцем, я являюсь прямым наследником графа Дракулы и между прочим – того замка, в котором вы изволите гостить. Впрочем, действительным наследником являюсь только я, ибо Влад предал своих предков. Если бы вы не вмешались тогда в то дело… Впрочем не будем ворошить старых обид. Поверьте, ввязываясь в это дело, я меньше всего думал о мести. Но так распорядилась судьба, что вы оказались в то утро на Черинг Кросс. Итак, пять лет назад Влад сделал то, на что не покушался ни один из Цепешей на протяжении пяти веков. Он отказался продолжить родовой обычай. Более того, он решил стать ученым и посвятить себя тому делу, которое люди называют громким латинским словом «дарение». Вы понимаете, о чем я веду речь? Прекрасно. Впрочем, кому как не вам знать: Влад вздумал сделать банк крови для помощи больным людям. Как раз в этот момент на сцену вышел я, и наша Рождественская история принимает новый оборот.
Арти сделал незаметное движение и все тот же угрюмый официант поставил на стол два стакана, на дне каждого из которых лежало по пилюле.
— Мы ведь в игорном заведении, мистер Холмс. Вы выпили игристого вина, не откажите ли в игре? Что за игра? Терпение, мой друг. Еще пара минут и вы все узнаете. Итак, мой непутевый братец при помощи своей покойной невесты основывают Клуб доноров. Под это благое дело – как вы понимаете, я употребляю этот эпитет в кавычках – он довольно легко нашел с полдюжины наивных простаков по разные стороны океана. Все эта американка, Мина Харкер. Сначала это тоже были в основном американцы. О, мистер Холмс, это страна, как говорят больших возможностей. А все потому, что там живет много ослов, которых хлебом не корми, дай поучаствовать в каком-нибудь надувательстве. Потом Мина умерла. Поверьте, я никоим образом не причастен к ее смерти. Полагаю, сам Рок вмешался в это темное дело. Заражение крови или неудачный медицинский эксперимент. Деятельность Клуба была во многом засекречена и Влад вынужден был скрывать обстоятельства смерти. Я сам не знаю всех подробностей. Но факт остается фактом: поток желающих стал стихать. Это не остановило моего вероломного брата. С тем большим неистовством он погрузился в это кровавое дело. Он весь был погружен в свои эксперименты, ну а я стал вершить свои. Смерть Вильгельмины подкинула мне первую идею. Поскольку мне требовалось извести всю эту секту на корню, я решил действовать, что называется, изнутри. Во-первых я внедрил своего человека в каждую из лож Клуб. Вы знаете, при моих возможностях это несложно. А во-вторых я придумал гениальный способ проучить всех этих кровепоклонников. Делая забор крови, мой коллега вводил жертвам одно вещество, довольно безобидное, но могущее стать весьма быстротечным ядом при определенных условиях. Каких? Рождественских! Оцените всю иронию, мистер Холмс: это вещество активируется будучи смешанным с шампанским определенного сорта. Вы кстати неверно определили его как Мадам Клико. Впрочем, ваша ошибка извинительна. Поглядите сюда, это Крстач. Его делают из одного сорта винограда, который выращивают только на Балканах. Замечательный напиток! Особенно в совокупности с упомянутым мною веществом: всего один глоток запускает смертельный механизм. Пройдет 5, самое большее 10 минут и вы мертвец. Виктор Франк продержался больше других. Да, он успел даже передать кое-какую информацию вам, мистер Холмс. И что, помогла он вам? Сомневаюсь. Скорее, она помогла мне. Чем? Вы ведь тоже сдали кровь, мистер Холмс. Не стесняйтесь, право! Мой коллега сам сделал у вас забор. Я не мог не ожидать вас в Баден-Бадене. Ведь это был единственный пункт на пути вашего следования, где работало отделение Клуба. Все-таки страсть к игре в крови у всех Цепешей, и мой брат не исключение – первые отделения Клуба открыты поблизости от игорных центров. Мне оставалось лишь принять эту игру. Только я предпочитаю играть по своим правилам. Что такое? Вы чувствуете онемение в коленях? Жжение в подушечках пальцев? Точно то же ощущали и все предыдущие ваши соратники по несчастью: Виктор Франк, Абрам Стокер, Мэри Шеллинг… Они посягнули на святыню. Вы ведь знаете: кровь Христова, причастие… С древних времен кровь почитали как источник жизненной силы, использовали как исцеляющее и омолаживающее средство. Да, это чудодейственный напиток. Но чтобы оценить это, кровь надо выпить! Слышите, выпить! Не сдать, не взять, не перелить. Да что я вам говорю. Ведь вы тоже поддались этой ереси, вы как они – донор. Грешно, мой друг, грешно. Тем самым вы уподобились собаке или овце, кровь которых переливают людям некоторые ученые. Но перелить кровь от человека человеку! На такое не отважились даже Гарвей и Денис. Впрочем, довольно эмоций. У вас есть возможность искупить свои грехи. Да, не будь я Евпат Цепеш! Ни один из рода Дракул не был простым убийцей! Слышите, я караю лишь неверных.
— Вот как, караете? Но не промысел ли это божий? Не повторяете ли вы грех своих жертв?
— Ни в коем случае, мистер Холмс. Вот вам крест. Я знаю все свои грехи и чужих мне не надо. Посмотрите на эти пилюли. Эти персты божьи станут орудием кары. Одна из них – противоядие. Только оно может остановить смертельную реакцию, которая идет сейчас внутри вашего организма. Вторая пилюля – яд. Вы сами сделаете свой выбор. Я выпью оставшуюся. На все воля Божья. Если Евпат Цепеш впал в ересь, он примет свою смерть с христианским смирением. Ну, мистер Холмс, сыграем?
Граф придвинул один из стаканов ближе ко мне.
— Хм, доверять свою жизнь жребию?
— И опять вы не угадали, мистер Холмс! Ведь помимо графа Дракулы против вас играет еще и Мори Арти. А ему не по душе азартные игры. Нет, мне по душе игра умов. С моей стороны было бы преступлением, имея такого соперника, превратить все в примитивную рулетку. Заметьте, я не просто поставил перед вами два не отличимых с виду стакана – к черту случай! — я сделал ход. Одним движением я превратил заигрывание с Фортуной в игру умов. А это ли не лучшая из игр, мистер Холмс! Уверен, в этом мы сойдемся с вами. Какую пилюлю я предложил вам? Какую оставил себе? Заметьте, я сделал это не случайно. Я берусь предугадать ваш ход мысли. Четыре трупа живо свидетельствуют: убежденность моя не лишена оснований.
Увидев нахмуренные брови Холмса, Арти улыбнулся.
— Решайтесь, мистер Холмс. На кону ведь не только наши с вами жизни. Нет, я ставлю на это сукно нечто большее. Вы ведь помните тот ключ? Совершенно верной, с двойной Р. Вот он, прошу.
Мори Арти выложил на стол ключ, точно повторяющий тот, что был у Лестрейда.
— Если вы стали донором не только ради интересов следствия, но и из-за своих убеждений, вы не откажетесь от него. В ячейке Парижского банка, того самого который вы уже навещали, лежит что-то около миллиона фунтов. Это моя часть наследства. Вы знаете условия: доступ к ней при соблюдении нескольких условий может получить любой. Во-первых, он должен быть членом Клуба. Это условие вы выполнили, пожертвовав собственной кровью. Браво-браво. Во-вторых, он должен иметь ключ. Его вы изготовили сами, поэтому мне нет необходимости одаривать вас им. В третьих, вы должны знать код. Его вы тоже решили самостоятельно, пусть и не до конца. Что же, я сообщу его вам, как сообщил и трем вашим предшественникам: 1126. Это и в самом деле дата Дня Благодарения. Вы не учли лишь, что Франк был американцем, а у них, увы, система записи дат несколько отличается от привычной нам. Итак, у вас есть ключ и шифр. Кажется, все? Ах да, осталась сущая малость – четвертое условие. Вы должны быть живы, чтобы воспользоваться всеми этими благами. Но тут все в ваших руках. Я вижу, они уже начали дрожать. Не беспокойтесь, это обычный симптом. Если вы поторопитесь, он не помешает вам сделать свой выбор.
Арти еще раз указал мне на стаканы с пилюлями, пододвигая один из них вплотную ко мне.
— Вы, кажется озадачены, мистер Холмс? Почему я предложил вам именно этот? Позвольте, я помогу вам. Вы впервые сидите за этим столом, я уже в пятый раз. С моей стороны было бы не слишком благородно не уравнять шансы. Возьмем простейшую ситуацию: как бы поступил на моем месте ребенок? Конечно же, протянул сопернику плохую! Вряд ли вы станете спорить, дети это чистые натуры. Они чисты даже в своей подлости. К несчастью, дети не имеют к нам с вами никакого отношения.
Поглядев на меня, Цепеш продолжил:
— Пройдемте дальше, прошу. Чем взрослый отличается от ребенка? Умением блефовать. О, Блеф это великое достижение Homo Sapiens! Стоит ли говорить, что изобрели его вы, британцы. Да-да, вслед за азартными играми и спортом. Разумный человек протянул бы сопернику хорошую пилюлю. Да, он бы блефовал, это очевидно. Это блеф, так сказать, первого уровня. Тоже не наш случай, мистер Холмс, не так ли? Мы ведь не среднестатистические обыватели? Совсем не средние. Не уверен даже, что мы с вами в принципе можем быть охвачены какой-либо статистикой. Объектами статистики являются статисты, мы же с вами не люди массовки, не пешки, но короли. Вы черный, я белый… Хорошо-хорошо, наоборот, я – черный, сейчас не время для этикетов. Реакция уже запущена, так что вернемся к предмету нашего разговора. Кто следует далее? Далее следует человек хитрый. Человек Играющий, если угодно, Homo Ludens. Не смотрите на этой название, мистер Холмс, это не просто люди. Игрок, видя перед собой другого Игрока, которого жизненно важно обмануть, обязательно схитрит. Да, блеф – и здесь я говорю о простом блефе – уместен лишь против того, кто его не ждет. Руку даю на отсечение, хитрый человек будет блефовать вдвойне: он понимает, что его оппонент тоже взрослый человек и ему тоже жизненно важно не проиграть, а значит, этот противник ждет блефа. Что сделает хитрый человек в такой ситуации? Правильно, двинет от себя плохую пилюлю. Это блеф второго уровня. Четверо предыдущих моих соперников были хитрыми людьми. Уверяю вас, это были Игроки до мозга костей, иначе разве решились бы они Сыграть? Я знал это. Поэтому я теперь напротив вас, а они в ином месте. Итак, мистер Холмс, ваш ход. Я оценил вас, дело за вами.
