Рекс Стаут - Одна пуля — для одного
Взывая о помощи, Поул прогалопировал поперёк комнаты, к столу, загромождённому всяческой утварью, схватил электрический утюг и метнул его. Пролетев мимо Талботта, который успел увернуться, утюг обрушился на эбеновый стол и сшиб телефон на пол.
Он стал мишенью для утюга? Эта мысль, очевидно, разъярила Талботта. Когда он вновь добрался до Поула, то уже не пытался ухватиться за что-нибудь более существенное, чем галстук, а размахнулся и двинул Поула в челюсть, хотя я предупреждал вчера, что этого не следует делать.
— А ну-ка прекратите! — прогудел чей-то голос.
Сделав равнение направо, я заметил враз две вещи: во-первых, Дороти, сидевшая в кресле, даже не развела скрещенные ноги; во-вторых, власть, представленная на сей раз слегка знакомым мне сыщиком, могла начать действовать.
Он направился к гладиаторам.
— Не надо так себя вести, — объявил он.
И тотчас Дороти очутилась рядом с ним.
— Этому человеку, — говорила она, указывая на Поула, — было предложено удалиться, а он не пожелал. Я здесь хозяйка, а ему нечего делать под этой крышей. Я напишу иск о вторжении или о нарушении спокойствия. Он хотел убить стулом мистера Талботта, а потом ещё и утюгом.
Телефон я поднял с пола, поставил на место и теперь блуждал вокруг; представитель закона зыркнул на меня:
— А с чего бы это, Гудвин, ты подобрал когти?
— Безо всякого злого умысла, просто, — ответил я уважительно, — чтоб на них не наступили.
Теперь Талботт и Поул заговорили в два голоса.
— Понимаю, понимаю, — твердил ошеломлённый сыщик. — С такими людьми, как вы, надо, по-моему посидеть, поговорить, обсудить проблемы, но после того что случилось с Кейсом, это обычное дело… — Он воззвал к Дороти: — Вы предъявляете ему обвинение, мисс Кейс?
— Разумеется.
— Тогда так! Следуйте за мной, мистер Поул!
— Никуда я не пойду, — проговорил всё ещё отдувавшийся Поул. — Я здесь по праву и никуда не пойду!
— Пойдёте, пойдёте! Слышали, что сказала эта леди?
— Её-то я слышал, да вы ведь меня не выслушали. На меня нападают, меня же обвиняют. Тогда и я обвиняю. Я мирно сидел в кресле, даже пальцем не пошевелил, а Талботт хотел меня придушить, ударил меня — да вы видели, что он меня ударил?
— В порядке самообороны, — заявила Дороти. — Когда вы бросили в него утюг…
— Чтоб спасти жизнь. Он напал…
— Хватит! — оборвал его представитель закона. — Вы оба пойдёте со мною, оба — понятно?!
И они таки пошли; сперва поизрасходовали силы на воздух, на крики да жесты, а потом пошли.
У меня появилась возможность потрудиться на пользу порядка: я поднял стул, на котором только что восседал Поул, подобрал и вернул на место утюг.
— А вы, оказывается, трус, не так ли? — поинтересовалась Дороти.
— Спорный вопрос, — сказал я. — Скажем, на городском празднике авиации против безоружного лилипута я отважен как лев. Или с женщиной. Попробуйте ущипнуть меня. Но конечно, против…
Задребезжал звонок.
— Телефон, — сказала Дороти.
Я подтянул к себе аппарат, снял трубку.
— Мисс Кейс там?
— Ага, — сказал я. — Она заседает. Что-нибудь передать ей?
— Скажите, что мистер Дональдсон пришёл к ней.
Я исполнил эту просьбу, и впервые за время нашего знакомства лицо Дороти на сто процентов усвоило общечеловеческую мимику. Едва прозвучало имя Дональдсон, как испарились малейшие признаки игры с воздеваемыми бровями, лицо напряглось и побледнело. Так или иначе, Дороти была вконец перепугана… Мне надоело ждать, и я повторил:
— Мистер Дональдсон пришёл к вам.
— Я… — Она облизала пересохшие губы. Потом непроизвольно сглотнула. Потом встала и произнесла отнюдь не мягким тоном: — Скажите, чтоб послали его в кабинет Талботта.
Я передал это распоряжение, попросил «город» и набрал всё тот же номер. Мои часы показывали пять минут четвёртого, и я на секунду опешил, услышав голос всё того же Орри.
— Арчи, — коротко представился я. — Дай-ка мне Сола.
— Сола? Его нет пока. Уже несколько часов.
— Мне казалось, он на прогулке. Тогда — Вулфа.
— Да, Арчи, — пророкотал Вулф.
— Я в конторе Кейса, за его столом. Один-одинёшенек. Наших клиентов истребили. Бродайка прихватили за скупку краденого — дизайны, что брал у Талботта, Поула — за нарушение спокойствия, а Талботта — за оскорбление действием. Кроме того, мисс Кейс только что чуть не отдала с перепугу Богу душу.
— О чём ты говоришь? Что произошло?
Я объяснил. А поскольку делать ему было нечего: знай сиди себе и отвечай на звонки, то мой рассказ вышел в свет без купюр. Исчерпав факты, я внёс предложение принять такой — думаю, неплохой — план действий: я узнаю, что там есть у этого Дональдсона, почему женщины бледнеют, заслышав это имя.
— Нет, думаю, это излишне, — сказал Вулф. — Разве что он портной. Просто разузнай, не портной ли он — причём потихоньку. Поосторожней с утечкой информации. Если портной, установи его адрес. Найди мисс Руни. Войди к ней в доверие. Пускай даст волю своему язычку…
— Какую цель я преследую?.. Да нет, какую цель я преследую, мне известно. А вот вы — какую?
— Не знаю. Чёрт побери, ты ведь знаешь, чем кончаются такие дела и какие опасности в себе таят: сплошные пробы и ошибки.
Краешком глаза я уловил какое-то шевеление у входа и тотчас направил своё внимание туда. Кто-то вошёл и двинулся ко мне.
— О'кей, — сказал я Вулфу, — тут даже и слухов о её местонахождении нет, но я найду её, даже если на это придётся потратить весь день и всю ночь. — Я повесил трубку и произнёс приветствие: — Здравствуйте, мисс Руни! Не меня ли ищете?
Глава 11
На Одри Руни красовалось новое шерстяное платье, но она была далека от довольства собой — или кем-нибудь ещё. Просто невообразимо: такая розовая кожа — и такая кислая мина на лице. Она начала с вопроса:
— А как повидать человека, которого арестовали?
— Смотря кого, — ответил я. — И не напирайте на меня с таким апломбом. Я его не арестовывал. И вообще — кто он? Кого вам надо повидать? Бродайка?
— Нет! — она рухнула в кресло с таким видом, точно ей вот-вот потребуется помощь. — Уэйна Саффорда.
— За что его арестовали?
— Не знаю. Чуть пораньше я позвонила Люси, моей здешней подруге, а она мне сообщает: был, мол, тут разговор о Вике Талботте, будто он продавал эти дизайны Бродайку, вот я и пришла разузнать, что к чему. Когда услышала, что Талботт и Поул взяты под стражу, то позвонила Уэйну — рассказать об этом, а там какой-то мужчина берёт трубку и говорит, что полицейский увёл Уэйна.
— За что?
— Тот мужчина ничего не знал. Тогда я позвонила вам в офис, мне ответили, что вы здесь. Как же повидать его?
— Думаю, никак.
— Но мне очень нужно.
— Вы считаете, что вам очень нужно, я тоже считаю, что вам очень нужно, а копы так не считают. Всё зависит от формулы приглашения. Если они просто хотят проконсультировать у него взмыленную лошадь, он может оказаться дома через час. А если они подцепили его на крючок, один Господь ведает когда. Вы не адвокат и не родственница.
Она сидела и смотрела на меня, и мина на её лице стала кислее, чем была. Потом вскочила, обогнула стол, заполучила в своё распоряжение телефон и проговорила в трубку:
— Элен, это я, Одри. Достань мне… Или ладно, не надо…
Повесила трубку, уселась на край стола, ссудила мне ещё один ледяной взгляд.
— Это всё я! — провозгласила она.
— Что именно?
— Вся суматоха. Где я, там всегда суматоха…
— Что ж, на свете её до чёртиков. Там, где есть хоть кто-нибудь, там обязательно суматоха. А вам лезут в голову шалые мысли. Вчера вы перепугались, что на вас собираются повесить убийство, хотя никто даже и намёка на это не сделал. Не заблуждаетесь ли вы опять?
— Вовсе нет! — Голос её был мрачен. — Вспомните про похищение дизайнов. Меня невозможно с ним связать — так нет же, они связали! А теперь вдруг всё разъясняется: конечно же я ни при чём. Казалось бы, кончено, я чиста — и что же? Тут же Уэйна обвиняют в убийстве. На очереди…
— Мне казалось, вы не знаете, за что его взяли.
— Ну, не знаю. Но посудите сами: он был тогда со мной. — Она соскользнула со стола, распрямилась. — Вот что: я уверена… Я должна повидать Дороти Кейс.
— Она занята, у неё посетитель.
— Знаю. Но он мог уйти.
— Некто Дональдсон — никак не пойму, что он за птица? У меня подозрение, что Дороти затевает небольшую сыскную операцию на свой страх и риск. Может, случайно знаете, этот Дональдсон не детектив?
— Знаю: не детектив. Он адвокат, друг мистера Кейса. Я видела его здесь несколько раз. А вы…
Нас прервали: в дверях появился человек, знакомый мне уже десятилетиями.
— Мы заняты, — сообщил я ему категорично.
Мне давно следовало бросить свои шуточки по адресу сержанта Пэрли Стеббинса: они ведь всегда рикошетом ударяли по мне самому.
