Дэвид Маркум - Новые записки Шерлока Холмса (сборник)
Итак, семью Секстонов составляли граф Джозеф Секстон, его жена и два сына, старший Вильям и младший Томас. Больше детей у них не было. Дети были почти погодками и раньше постоянно проводили все время вместе, хоть и отличались друг от друга по характеру: Вильям всегда был прилежным учеником, а Томас предпочитал больше времени проводить на улице. Когда они стали старше, Томас все время поддразнивал старшего брата и насмехался над ним. Впрочем, Вильям воспринимал эти выходки добродушно.
К середине восьмидесятых обоим было немногим больше двадцати. Отец готовил Вильяма к тому, что тот рано или поздно примет на себя дела и станет графом. Майкрофт упомянул, будто бы Томас всегда знал, что и для него найдется место на мануфактуре. Однако он ощущал некоторую обделенность – младший в семье не мог унаследовать ни титул, ни недвижимость.
Время шло, и гнев Томаса по отношению к кроткому и терпеливому старшему брату все нарастал. Не раз Томас искал повод для ссоры с ним, порой на пустом месте. Как-то раз он даже так разбушевался, что схватил ножницы и воткнул их Вильяму в руку. Все семейство было потрясено, но Вильям настаивал, что это несчастный случай. На том и порешили.
Все это время Вильям готовился принять бразды правления, обучаясь новым навыкам как в сфере предпринимательства, так и в отношении обязанностей графа. К концу восьмидесятых он обручился с дочерью скромного дворянина из Суррея.
Случилось так, что именно этой девушкой уже некоторое время был увлечен Томас. Никто не знал об этом, даже молодая леди, тем более что им не приходилось общаться. Как бы то ни было, но сообщение о помолвке только подстегнуло ревность Томаса. Порой он исчезал на несколько дней, а вернувшись, источал запах алкоголя. Родители не знали, что и делать. Они безумно любили младшего сына, но не могли понять причины его гнева. Однако Томасу казалось, что это событие выходит за всякие мыслимые пределы. А по мере роста силы его ярости все больше страданий испытывала его мать.
Так продолжалось в течение нескольких лет, покуда однажды ночью, спустя долгое время после объявления помолвки, Вильям не заболел, причем сильно. Родители серьезно опасались за его жизнь, но он выздоровел. А пока он соблюдал постельный режим, в беседе с графом и его женой доктор предположил, что Вильяма могли отравить. Позднее аптекарь, нанятый в частном порядке, подтвердил это опасение. Доктор, конечно, не знал, какие обстоятельства могли привести к отравлению, но понимал, что сделали это умышленно, поскольку был использован мышьяк. Впрочем, он согласился не обращаться в полицию и позволил графу самостоятельно во всем разобраться.
Размышления дались графу нелегко. Несколько дней он наблюдал за поведением Томаса. Вскоре он понял, что юноше что-то известно об отравлении. В конце концов лорд Джозеф больше не смог сдерживаться и задал сыну прямой вопрос. К его удивлению, Томас тут же подтвердил, что отравил брата, однако уточнил, что убивать его не собирался. Мол, это была шутка и он хотел лишь напугать Вильяма. Вот только чем больше он говорил, тем сильнее распалялся, и граф пришел к убеждению, что отравление представляло собой попытку убийства.
Когда Вильяму стало легче, граф собрал жену и сыновей и рассказал, что довольно долго размышлял о случившемся и намерен отослать Томаса, хоть это решение и далось ему с трудом. Он вовсе не хотел, чтобы его сына арестовали и судили, но он также не мог позволить ему убить брата.
Вся семья пребывала в смятении, особенно мать Томаса. Ее буквально душила горечь рыданий. Вильям настаивал на том, чтобы Томас остался. Ошеломленный Томас не мог держаться на ногах. Он считал, что его предали, хотя это он пытался убить собственного брата. А когда отец объявил, что Томас переезжает в Америку, в новое поселение Регби, тот просто встал, отвесил поклон и вышел из комнаты. Тем же вечером он собрал свои вещи и покинул дом.
До отъезда Томаса в Америку оставалось несколько дней. Казалось, его все совершенно устраивает. Отец и Вильям даже несколько раз навестили его. Встречи проходили вполне мирно, хоть и натянуто. Вечером накануне отъезда Томас явился домой на семейный ужин. Все вели себя вежливо, хотя были немного опечалены и подавлены. Томас попрощался с отцом и плачущей матерью, неохотно пожал руку брату.
На следующее утро в дом невесты Вильяма заявились проститутки. Они принялись доказывать, будто их с Вильямом связывают давние отношения, что, конечно же, представляло собой гнусную ложь. Одна из них заявила, что в прошлом году в Пензансе вышла за Вильяма замуж, а другая утверждала, что родила Вильяму ребенка и тому есть доказательства. Женщины потребовали тысячу фунтов; в противном случае они грозились обратиться в прессу.
Естественно, вымогательницам никто не стал платить. Отец невесты связался с лордом Джозефом, и последний немедленно подтвердил, что слухи безосновательны. Дальнейшее расследование, которое повлекло за собой арест проституток, показало, что их нанял Томас за несколько дней до своего отъезда. Он в точности инструктировал их, как нужно себя вести, чтобы подпортить репутацию Вильяма.
С Вильяма были сняты все обвинения, однако отношение Томаса к брату выплыло наружу. Вильям пытался примириться с невестой, но та была возмущена до глубины души. Спустя пару дней помолвку расторгли.
Кстати, как раз в тот момент, когда проститутки пытались донести свои басни до адресата, Томас садился на поезд, едущий к побережью, чтобы оттуда отправиться на корабле в Америку.
Пока мы слушали рассказ Холмса, лес поредел. Земли вокруг сгладились в поля, в большинстве – заросшие. Впрочем, то тут, то там ранний летний урожай тянулся к солнечному свету. Я думал о счастливом семействе, в доме которого нам довелось переночевать накануне, и был опечален историей графа и тем, какой удар нанесли по его семье ярость и ревность молодого человека.
– Мой брат Майкрофт был давним другом графа. В свое время он узнал о его затруднениях, – продолжал Холмс. – В один из визитов графа в Лондон Майкрофт пригласил его на ужин, где и выплыла вся эта история.
Итак, как и планировалось, Томас отправился в Регби. Можно было бы предположить, что человек такого нрава что-нибудь обязательно выкинет, пустится во все тяжкие и уж точно не поедет в деревню заниматься сельским хозяйством. Но Томас, видимо, решил дать своему будущему шанс. Огромное расстояние до Англии и семьи, вероятно, успокоило его. Вскоре после прибытия в Регби он стал трудолюбивым и уважаемым членом сообщества.
О жизни Томаса в течение последующих лет Холмсу было мало что известно. Кажется, он хорошо со всеми поладил, принимал активное участие во всех событиях, брался за любые предоставляющиеся возможности и даже умудрился обустроиться там. А вот в семье графа все было далеко не так гладко. Потеря невесты и предательство брата разбили Вильяму сердце. Его порядочность не позволяла ему уяснить, отчего брат, к которому он питает такую любовь, столь сильно ненавидит его без видимой на то причины. В свою очередь, мать Томаса будто постарела за одну ночь. Ее охватила слабость – здоровьем она и так не отличалась, а поступки младшего сына и его отъезд окончательно его подорвали. Да и граф пребывал не в самом лучшем состоянии, уж больно он беспокоился за жену и Вильяма.
В это время Томас построил себе дом и женился, у него родился сын. Его жена была дочерью одного из поселенцев, который привез в Регби свою семью, когда все только начиналось. Казалось, Томас наконец обрел то место, где мог быть счастлив. Впрочем, к началу девяностых колония пришла в период упадка – удача не могла постоянно сопутствовать Томасу. В конце девяносто второго года его жена неожиданно подхватила лихорадку и скончалась. Его брак продолжался всего год, и теперь ему пришлось в одиночестве воспитывать ребенка. Члены сообщества пытались помочь ему, но смерть жены, по-видимому, вернула к жизни прежнего Томаса. Он ожесточился и отдалился от окружающих. Дом его обветшал, а по прошествии времени стало понятно, что его сын чем-то серьезно болен – он слабел с каждым днем. Томасу казалось, что его прокляли. Он частенько утверждал, будто во всем виноваты его родные, оставшиеся в Англии. Вскоре из-за этих тирад жители городка стали избегать встречи с ним.
С помощью Майкрофта графу удалось разузнать, где располагается поселение. Поначалу лорда Джозефа радовало, что у Томаса все ладится, но когда он узнал о смерти его жены, а также болезни внука, то решил немедля помочь сыну.
Посоветовавшись с Майкрофтом, граф принял решение предложить Томасу с ребенком вернуться в Англию. Он готов был простить сына и начать все заново. А если Томас не захотел бы покидать Америку, граф собирался направить ему довольно большую сумму денег, чтобы хоть как-то улучшить его положение. Было это весной 1893 года. Именно тогда Майкрофт по секрету рассказал графу, что Шерлок Холмс вовсе не погиб. Более того, что прославленный сыщик по поручению самого Майкрофта находится в южно-восточной части США, поэтому, если граф решится отправить послание, можно воспользоваться его услугами. Граф любезно принял это предложение, и Майкрофт отправил своему брату соответствующее сообщение, в котором описал историю семьи. А в Новом Орлеане Холмса уже ожидал пакет.
