Анна Литвинова - Любовь считает до трех
Вот, скажем, все кругом хотят собственный бизнес делать – и Димочка, конечно, тоже пытается. Придумал, например, автомобильные наклейки на задние стекла продавать, с прикольными надписями – всякая глупость типа «Куда прешь?» или «В машине – кобра!». Не самая блестящая идея, но «чайники» на ржавых «шестерках», может быть, покупать и будут. Если дизайн сделать красивый да напечатать ярко. И что же? Дизайн Дима, как Ася его ни отговаривала, разработал сам – в итоге получилось на уровне стенгазеты. А напечатал, чтоб денег поменьше вложить, в забытой богом типографии «в полторы краски». Вышло, конечно, дешево – зато настолько тускло, что Димкины наклейки сразу же стали ассоциироваться у Аси с унылым, дождливым ноябрем…
Конечно, покупать наклейки никто не стал – сколько ни мотались Дима с верной Асей по автомобильным оптовикам да магазинам «Автозапчасти», они сумели впарить «на реализацию» полторы тыщи штук. Остальные восемь с половиной тысяч остались без пользы валяться, не распакованные, под столом в Димкином обставленном антиквариатом кабинете. А одну, с коброй, он на свою «Тойоту» прицепил – как вечный памятник своим деловым талантам.
Ася решилась Димкиному папе намекнуть – они уже общались довольно коротко, большой босс даже разрешил его на «ты» величать, – чтобы тот сына хотя бы консультировал, раз запретить его дурацкие эксперименты не может. Но Дементьев-старший только расхохотался:
– Да пусть его! Нехай балуется. Деньги небольшие…
«Дал бы ты лучше мне хотя бы треть тех денег, которые твой сын на всякие глупости уже просадил», – грустно подумала Ася. Но просить отца Димы, конечно, ни о чем не стала.
И Димка с азартом продолжал свои эксперименты в области бизнеса. Рассылал наложенным платежом древнерусские заговоры, способные якобы раз и навсегда излечить от пьянства. (Текст заговора, конечно, придумал сам.) Продавал оптом «китайский Ливайс», но предусмотрительные оптовики всегда сначала брали одну пару на пробу. Выясняли, как уже выяснила и Ася, что джинсы безнадежно расползаются после первой же стирки. И больше к Диме не обращались.
А в самый разгар сессии он вихрем ворвался в библиотеку, где Ася корпела над «Экономикс» Макконнелла и Брю. Заглянул ей через плечо, прочитал:
– «Позитивная экономика формулирует научные представления об экономическом поведении…» Фу, Аська, какая тоска! Сплошная схоластика. А я тут такое дело проворачиваю, на сто миллионов!
И пренебрежительно захлопнул ее учебник – Ася даже не успела запомнить, на какой странице остановилась.
– Знаю я твои «сто миллионов»… – досадливо пробормотала она.
Впрочем, бормотала так тихо, что Димка переспросил:
– Что?
– Ладно, пойдем покурим. Расскажешь, – вздохнула Ася.
…Новый бизнес оказался под стать всем предыдущим – Димка решил взяться за оптовые поставки фруктов. Совсем неплохая идея, если заняться ею с умом. Однако первый шаг в новом бизнесе планировался такой: нужно было перегнать из Москвы в Краснодар фуру с мандаринами.
Ася так и села – прямо на щедро присыпанную пеплом скамеечку в курилке. И осторожно спросила:
– Димка, а ты подумал, что сейчас июнь? А Краснодар – это на юге, там уже, наверно, полно и клубники, и черешни. Зачем им мандарины?!
– Мандарины всегда нужны, – отмахнулся он. – Тем более что отдают их за сущие копейки. В любом случае я в убытке не останусь.
Ася лихорадочно соображала:
– Но почему именно в Краснодар?! Раз уж есть мандарины – давай отвезем их… хотя бы в Мурманск! Там до первых фруктов еще далеко, и мандарины действительно могут раскупить.
– Говорю ж тебе: все продумано! – снисходительно ответствовал Димка. – Если в Мурманск ехать – нужно фуру искать, бензин оплачивать, понимаешь, какие это расходы? А так – и грузовик, и даже бензин бесплатные получатся! И знаешь почему? – Он триумфально взглянул на Асю.
«Не удивлюсь, если выяснится, что ты угнал грузовик», – с долей презрения подумала она. Но покорно спросила:
– И почему же?
– Потому что я уже нашел фуру, которую нужно доставить именно в Краснодар. Тут знаешь в чем фишка? Шофер в Москву черешню привез и с аппендицитом свалился. А машина в Краснодаре нужна. Срочно. И они там мне ножки расцелуют, если я ее пригоню. Ну и против мандаринов моих, конечно, возражать не будут. Им-то что? Лишь бы фура в целости и сохранности прибыла. Так что смотри: кругом одна выгода. Мандарины я беру за копейки, фуру – на халяву. И продам свои фруктики, уверяю, с хорошей прибылью. Так что прошу дискуссию считать закрытой. Завтра с ранья отбываю, ты мне только бутербродов в дорогу сделай.
– Завтра же зачет! – пискнула Ася.
– Плевать я на него хотел! – фыркнул Димка. – Тут такое дело, сейчас обернемся – и на Канары поедем, заметь, на собственные средства, а ты о каких-то зачетах…
«Интересно, что скажет твой папа?» – подумала Ася.
Но озвучивать свой вопрос не стала: чего зря воздух сотрясать? Она и так не сомневалась, что Димкин отец поездку с мандаринами в солнечный Краснодар не одобрит…
…Но всю степень отцовского неудовольствия, оказывается, не смогла предсказать даже прозорливая Ася.
Этим вечером папаша пожаловал на Асину кулебяку – и Димка, конечно, тут же доложил ему о своих наполеоновских планах. Отец выслушал молча, а потом… Ася впервые видела обычно сдержанного большого босса в настоящей ярости. Он железным голосом приказал сыну пройти в кабинет, и началось… «Лопух», «Митрофанушка», «дегенерат» и даже «выродок» – вот какие слова доносились из-за неплотно прикрытой двери.
А когда красный от злости папаша вместе с бледным от огорчения Димочкой снова показались в столовой, отцовский приговор оказался таким:
– Ни в какой Краснодар Дмитрий, безусловно, не едет.
– Но говорю же тебе… – безнадежно начал Дима.
– Ма-а-алчать! – рыкнул отец.
Вот это тембр так тембр: с потолка даже кусочек вековой лепнины осыпался.
– Но как же быть с мандаринами? – пробормотала Ася. – Фура-то уже загружена…
– Нате вам! – Димин папа презрительно хлопнул по столу тощенькой пачкой долларов. – На покрытие убытков.
Деньги упали прямо в блюдо с роскошной недоеденной кулебякой. А отец поправил сбившийся в гневном порыве галстук и уже спокойно сказал:
– Если, Дмитрий, ты завтра не появишься на зачете… Я лично проверю. Тогда пеняй на себя.
И ушел.
А Димка растерянно убрал доллары из тарелки с кулебякой и нервно затеребил бахрому отутюженной Асей скатерти:
– Черт, деспот проклятый! Черт, черт, вот ведь черт! Да подавись ты своими деньгами!!! – Он яростно швырнул доллары на пол.
«Гневная вспышка номер два, – грустно подумала Ася. – Точнее: бледное подобие гневной вспышки номер один».
– Что ж делать-то, Аська, а? – пробормотал Димка.
И она тихо произнесла:
– А что остается? Ты ведь обо всем уже договорился, за мандарины заплатил, не выкидывать же их теперь?..
– Асенька, но я правда не смогу ехать, – безнадежно сказал Дима. – Ты еще не знаешь, что отец за человек… Во всем мире, по-моему, нет никого, кто ему перечить может…
– А кто говорит, что надо ехать тебе? – пожала плечами Ася. И не удержалась от шпильки: – К тому же тебе папа убытки уже компенсировал… А мандарины в Краснодар повезу я. Права у меня есть, и даже грузовые, в школе на УПК я «ЗИЛ» водить училась.
…Ровно через день – и уже за пятьсот километров от Москвы – Ася чувствовала себя самым несчастным человеком в мире. Рулить на грузовике, да по воспетым еще классиком русским дорогам оказалось сущим адом. Это тебе не послушная «Тойота» и не гладенькая Тверская. Тугой руль так и норовил вырваться из рук, каждый выжим сцепления превращался в подвиг Геракла, и еще Ася постоянно боялась, когда в поле зрения попадала разная мелочь типа «Оки» – как бы не раздавить, габариты-то у ее грузовика гигантские. А уж когда такая махина по недосмотру ухает в яму – все кости гремят.
«Эх, Димка, Димка. Даже отговорить меня не попытался… – грустно думала она. – Как ты все-таки мог, а? Почему отпустил меня? Одну, на грузовике, в такую дорогу! Это счастье еще, что мне пока везет! Гаишники – мирные, машина – в порядке. Но что, интересно, будет, если я вдруг колесо проколю? Или бандиты с меня оброк за проезд по их территории потребуют? И еще вопрос – где ночевать? Чтобы, пока я почиваю, мои мандарины не растащили?»
…Веселый июньский закат между тем потихоньку сменился ночью – последний раз вспыхнуло и закатилось до утра солнце, посерел прозрачный летний воздух, почернели кромки деревьев. Ася ехала по объездной дороге мимо Воронежа – выросший по струнке сосновый лес и россыпь пустых канистр и бутылок по обочинам. «Коллеги» – то бишь другие дальнобойщики – потихоньку устраивались на ночлег: рисковые – на «диких» площадках для отдыха, осторожные – подле постов ГАИ. Асю оба варианта, по правде сказать, не устраивали: в одиночку страшно, а в компании с другими водилами, явно голодными до женского общества, – еще страшней.
