Филлис Джеймс - Череп под кожей
Удача и теперь не изменила ей. Она боялась, что старые экземпляры газеты могут храниться в другом месте или их не выдают всем желающим. Но когда она объяснила девушке, что занимается провинциальными театрами и хочет взглянуть на рецензию на спектакль «Глубокое синее море» с участием Клариссы Лайл, не возникло никаких проблем. Блондинка попросила коллегу приглядеть за столом, проигнорировала огонек на коммутаторе и провела Корделию через вращающуюся дверь по крутой, плохо освещенной лестнице в подвал. Потом она отперла маленькую комнату с окнами, выходящими на фасад здания, из которой, как болотный газ, в коридор вырвался затхлый запах старых газет. Корделия отметила, что архивы разложены по папкам на пружинах и расставлены в хронологическом порядке на стальных полках. Посередине комнаты располагался длинный стол на высоких ножках. Девушка щелкнула выключателем, и две длинные флуоресцентные лампы загорелись ярким резким светом.
– Здесь хранятся все выпуски начиная с 1860 года, – сказала она. – Нельзя ничего выносить и делать в газетах какие-либо пометки. Не уходите, не предупредив меня. Мне нужно будет прийти и запереть дверь, когда вы закончите. Договорились? Увидимся позже.
Корделия подошла к выполнению задания методично. Как и в любом другом маленьком городке, в Спимуте вряд ли имелась собственная постоянная театральная труппа. Таким образом, Кларисса, очевидно, в течение летнего сезона, скорее всего в период с мая по сентябрь, играла в гастролирующей труппе. Корделия решила начать поиск по выпускам, вышедшим за эти пять месяцев. Она не обнаружила упоминаний о пьесе Рэттигана в мае, зато заметила, что приехавшая на летние гастроли труппа, занявшая старый театр, каждый раз давала премьеру в понедельник, а потом показывала спектакль в течение двух недель. Первые рецензии появлялись в рубрике «Искусство» в выпуске за вторник – довольно быстро для маленькой провинциальной газеты. Предположительно рецензент заранее выяснял подробности в театре по телефону. Первое упоминание о «Глубоком синем море» появилось в начале июня. В нем говорилось, что мисс Кларисса Лайл будет выступать в качестве приглашенной звезды в течение двух недель, начиная с 18 июля. Корделия рассчитала, что рецензия должна появиться в рубрике «Искусство», неизменно занимавшей девятую страницу, в выпуске от 19 июля. Она принесла на стол тяжелый том с выпусками с июля по сентябрь и нашла газету, вышедшую в указанную дату. Формат у нее был больше, чем обычно, и состояла она из восемнадцати страниц вместо обычных шестнадцати. Причина таких изменений упоминалась на первой странице. Королева и герцог Эдинбургский посетили город в предыдущую субботу в рамках поездки по стране в год юбилея, и издание, вышедшее во вторник, как раз было посвящено их визиту. Для Спимута это был великий день – первый королевский визит с 1843 года, и «Кроникл» не упустила возможности рассказать о нем. В статье на первой странице говорилось, что фотографии размещены на десятой странице. Текст показался ей знакомым. Теперь Корделия почти не сомневалась, что на обороте статьи, которую она видела, была фотография.
Успех был так близко, что она вдруг потеряла уверенность в себе. Единственное, что ей удастся обнаружить, – рецензия провинциального репортера на постановку, которую едва ли помнит хоть один житель Спимута. Кларисса говорила, что для нее это было важно, достаточно важно, чтобы хранить вырезку в секретном отделении шкатулки с драгоценностями. Но в случае Клариссы это могло означать что угодно. Вероятно, ей понравилась афиша, она была знакома с рецензентом, быть может, ее связывал с ним короткий, но приятный роман. Возможно, все дело было в сентиментальности, а не в том, что заметка имела какое-то особое значение. Да и какое отношение она могла иметь к ее смерти?
Вдруг Корделия увидела, что страница, которую она искала, отсутствует. Она дважды аккуратно перелистала всю газету и выяснила, что отсутствуют страницы девять и десять. Отогнула стопку газет до самого переплета, и ей показалось, как будто она различила следы ножа или лезвия на полях одиннадцатой страницы. Корделия достала увеличительное стекло и внимательно рассмотрела через него переплет. Сомнений не оставалось: она обнаружила явные признаки того, что страницу вырезали, причем теперь она точно знала какую. К тому же она заметила крошечные обрывки бумаги там, где девятая страница крепилась к переплету. Кто-то побывал здесь до нее.
Девушка за столом была занята переговорами с посетительницей, которая без особой печали в голосе интересовалась размещением некролога, а также тем, в какую сумму обойдутся несколько поэтических строк. Открыв школьную тетрадь, посетительница ткнула на надпись, сделанную округлыми витиеватыми буквами. Корделия, которую всегда интересовали причуды других, на мгновение забыла о собственных заботах, подошла поближе и, скосив глаза, прочитала:
«В сиянье жемчужных стен святой Петр тихо шепнул,
Открылись златые ворота, и внутрь наш Джо шагнул».
Неоднозначный теологический стих был прочитан сотрудницей редакции без всякого интереса, и это позволяло предположить, что ей уже приходилось видеть нечто подобное. Следующие три минуты она пыталась объяснить, во сколько обойдутся дополнительные услуги – например, добавление рамки или креста с венком. За консультацией последовала долгая задумчивая тишина: обе рассматривали возможные макеты объявлений. По прошествии десяти минут все вопросы были решены, и блондинка смогла уделить внимание Корделии, которая сказала:
– Я нашла нужное издание, но, думаю, страницы, которая мне нужна, там нет. Ее кто-то вырезал.
– Не может быть. Это запрещено. Ведь это архив.
– Что ж, тем не менее ее вырезали. У вас есть еще один экземпляр?
– Я должна сообщить мистеру Хаскингу. Нельзя же вот так портить архив. Мистер Хаскинг придет в ярость.
– Охотно верю. Но мне срочно нужна эта страница. Это страница девять выпуска от 19 июля 1977 года. У вас нет запасных номеров, которые я могла бы просмотреть?
– Здесь – нет. Возможно, у начальника есть свои личные экземпляры в Лондоне. Подумать только – резать архив! Мистер Хаскинг придает огромное значение этим старым газетам. «Это история» – вот как он говорит!
Корделия спросила:
– Вы не помните последнего посетителя из тех, кто приходил взглянуть на них?
– В прошлом месяце приезжала одна блондинка из Лондона. Она сказала, что пишет книгу о морских пирсах. Местный пирс взорвали в 1939 году, чтобы немцы не смогли высадиться на берег, потом у городского совета не хватало денег на постройку нового, поэтому он получился такой низкий. Она рассказала, что, когда была маленькой, на конце пирса устраивали представления и в сезон гастролей всегда приезжали артисты из Лондона. Она много знала о пирсах.
Корделия подумала, что более опытный и лучше экипированный частный детектив догадался бы захватить с собой фотографии жертвы и подозреваемых для возможного опознания. Ей было бы полезно узнать, не похожа ли блондинка, которая так много знала о пирсах, на Клариссу или Роуму. Толли, если только она не явилась под прикрытием, а это было не в ее стиле, исключалась из списка подозреваемых. Она подумала, что Берни наверняка позаботился бы о том, чтобы незаметно сфотографировать гостей – просто так, на всякий случай. У нее же не возникло ощущения, что такая хитрая процедура в принципе возможна или полезна. Однако в набор детектива, который она взяла с собой, входил и «Полароид». Возможно, стоило попытаться. Она вернется сюда завтра.
– Леди, которая интересовалась пирсом, была единственной, кто в последнее время просил показать архивы? – спросила Корделия.
– При мне – да. Но я работаю тут всего пару месяцев. Обо всех посетителях, которые приходили до этого, вам могла бы рассказать Салли, но она уволилась, потому что собралась замуж. Да и я не всегда сижу за столом. То есть кто-то мог прийти, пока я была в офисе, а за столом сидел Альберт.
– Он здесь?
Девушка посмотрела на нее с изумлением:
– Альберт? Конечно, нет. Альберт никогда не бывает здесь по понедельникам. – Вдруг в ее взгляде появилось подозрение. – Почему вы интересуетесь тем, кто бывал здесь до вас? Я думала, вы хотите взглянуть на рецензию.
– Это действительно так. Но мне любопытно, кто мог вырезать эту страницу. Как вы сказали, это важный архив. И я не хотела бы, чтобы подумали на меня. Вы точно уверены, что нигде больше в городе не сохранился еще один экземпляр?
Пожилой мужчина все еще расставлял новые фотографии в больших рамах с явной претензией на эстетичность. Казалось, этой работой он способен заниматься до конца дня. Вдруг, не оборачиваясь, он заговорил:
– Девятнадцатое июля тысяча девятьсот семьдесят седьмого года, вы сказали? Это через три дня после визита королевы. Можете попытать счастья с Люси Костелло. Она собирала вырезки о королевской семье последние пятьдесят лет. Вряд ли она пропустила королевский визит.
