Соучастие постфактум - Вивиан Э. Чарльз

– То есть вы не видели ее, пока она не пересекла мост и не оказалась с вашей стороны?

– Так точно, сэр. Оказавшись на Лондон-роуд, я остановил грузовик и велел его водителю зажечь погасший габаритный огонь. Услышав, как его двигатель вновь заработал, я оглянулся, а когда я снова посмотрел вперед, появилась медсестра на велосипеде. Это было между пятью и десятью минутами четвертого, не позднее.

– Продолжайте, – велел Уодден. – Хед, это еще не все.

– Я перешел мост, – продолжил констебль, – и увидел, что велосипедный след идет от дорожки, проходящей к усадьбе Вестингборо…

– И возле велосипедного следа вы увидели следы ног на дорожке? – перебил его Хед.

– Не могу сказать, сэр, – удивился констебль. – Я не осматривал дорожку. Было очень темно, и в слабом свете ближайшего фонаря был виден лишь след от велосипеда на обочи­не – ведь за мостом нет тротуара, сэр. Я просто подумал, что это след медсестры, и вернулся обратно.

– Значит, вы не заметили никаких отпечатков ног? – настаивал Хед.

– Нет, сэр, но они могли быть. Я не уверен.

– А вот я уверен, – ликующе заявил Хед.

– В чем? – резко спросил Уодден.

– Шеф, сейчас это не важно. Это не более чем теория, и ее нужно проверить, но в глубине души я уверился в ней. Борроу, это все?

– Нет, сэр, не вполне. Я пошел обратно по Маркет-стрит, свернул на Клемент-роуд, а после снова вернулся на Маркет-стрит. Я видел часы на гараже Парнхэма – было тридцать пять минут четвертого. По противоположной от меня стороне улицы шел молодой человек – он шел со стороны Лондон-роуд…

– То есть он шел к Мэггс-лейн, находящейся в конце, – вставил Уодден. – Фактически по маршруту человека в старых башмаках.

– Как вы могли заметить, что это был молодой человек? – спросил Хед.

– Прежде чем я потерял его из виду, он прошел под фонарем, – ответил констебль. – На нем были бриджи и жокейские сапоги. Под мышкой он что-то нес, и это заставляло его приподнять руку, прижимая ее к боку. Я видел его справа, тогда как его ноша была под левой рукой, так что я не знаю, что это было.

– Пара башмаков десятого размера и, вероятно, моток веревки, – уверенно заявил Хед. – Продолжайте. Как он выглядел?

– Не очень высокой – где-то пять футов и восемь или девять дюймов. Шел он быстро и, как мне показалось, держался теневой стороны. Выглядел, как джентльмен – вел себя не как конюх. И это заставило меня вспомнить о том, что я видел мистера Квэйда, который тренирует скаковых лошадей – перед тем, как я свернул на Клемент-роуд, я видел, как он едет от усадьбы. Телосложением этот молодой человек напоминал мистера Квэйда: худой, активный, с легкой поступью, к тому же куда-то спешащий. Пальто на нем не было, он был в двубортном сюртуке и кепи, а не в шляпе. Когда я вернулся на перекресток Клемент-роуд и Маркет-стрит, его уже не было видно.

Хед задумался.

– Это все? – наконец, спросил он.

– Это все, сэр. Когда Джеффриз рассказал мне про убийство в усадьбе, я решил, что нужно немедленно отчитаться перед мистером Уодденом.

– Совершенно верно, Борроу. Между тремя и четырьмя часами вы видели лишь медсестру и молодого человека?

– Да, сэр, если не считать водителя грузовика и его напарника.

– Шеф, – Хед обратился к Уоддену, – не знаете, составленное мной обращение уже печатается?

– Я отослал его, пока вы поглощали сосиски, – ответил суперинтендант.

– Они пришлют гранки. Если вы не возражаете, можно добавить в заголовок «и медсестрам», а в самом тексте объявления добавить: «или одетую в униформу медсестры женщину с велосипедом». Это дополнит нашу проверку, особенно если к нам никто не придет.

– И еще сильнее насторожит ее, – заметил Уодден.

– Ненамного. Причастные к убийству люди и так насторожены. Ни на дверной ручке усадьбы, ни где-либо еще нет отпечатков пальцев, хотя убийца должен был закрыть дверь после стрельбы – больше закрыть ее было некому. У нас нет даже самых заурядных улик, если не считать следы, да и те уже смыты дождем. Если та женщина невиновна, она придет. Если же наоборот… что ж, тогда нам предстоит найти двух человек, а это может быть проще, чем только одного.

– Возможно, – поддакнул Уодден. – Я изменю объявление, вставив в него велосипедистку в накидке медсестры и чепце. Или как там называется этот головной убор? Прежде чем изменять текст, нужно уточнить в больнице. Борроу, с завязками на подбородке?

– Да, сэр, насколько я мог видеть. Но она отворачивалась от меня, да и свет фонаря не давал увидеть многое.

– И возле следа от колес вы не видели отпечатков ног? – снова спросил Хед.

– Нет, сэр. Понимаете, для этого мне нужно было бы воспользоваться фонариком, но возвращавшаяся с работы медсестра не вызвала у меня подозрений. Я ведь не знал об убийстве, сэр.

– Как и мы в то время, – заметил Уодден. – Ну, Хед, прежде чем начинать обход, вам следует обдумать все это. А я тем временем разузнаю обо всех медсестрах Вестингборо и выясню, живет ли кто-либо из них на Треерн-роуд или неподалеку. Оставьте это на меня. А вы поскорее разберитесь с прошлым Картера. За таким спланированным убийством, как это, стоит какая-то давняя обида.

– Надеюсь скоро вернуться с историей его жизни, – ответил Хед.

– Старые башмаки, медсестра-велосипедистка, молодой человек в бриджах и парень, влезший на дерево и не спустившийся с него – ничего себе! – перечислил Уодден. – Хед, это целая связка, а не дурацкая ошибка. Пошли. Борроу, вы больше не требуетесь. Продолжайте в том же духе, и тогда вы принесете нам успех, парень, но будьте немного наблюдательнее. Независимо от того, кого вы видели утром, сделайте вывод, что замышляют они нечто недоброе, и действуйте в соответствии с выводами, конечно, не подымая шум. После того, как я уйду в отставку, последует серия повышений по службе – и ваше имя может оказаться в списке. Я присмотрюсь к вам.

– Спасибо, сэр.

– Меня впервые благодарят за то, что я к кому-то присматриваюсь. А теперь – вольно, и помните, о чем я сказал вам.

Суперинтендант взял со стола пачку бумаг и с ненавистью зыркнул на них.

IV. Покойный мистер Эдвард Картер

Отправляясь на задание, Хед включил дворники – утренний монотонный дождь превратился в холодную морось. Теперь он был в двухместной легковушке, а не в той большой машине, на которой они с Уодденом ездили в усадьбу Вестингборо. Так что сейчас он сам сидел за рулем машины, которой он пользовался для того, чтобы ездить в деревенские участки полиции. Сначала он отправился в заведение Квэйда – оно находилось дальше всего от усадьбы.

Выйдя из машины, он увидел четверых конюхов, выгуливавших лошадей во дворе. Также он увидел самого Квэйда – тот прекратил присматривать за конюхами, когда Хед приблизился к нему. В памяти инспектора всплыло, как Борроу описывал молодого человека. Хед кивнул в знак приветствия – Квэйд был человеком панибратского толка, и ему хорошо подходило подобное приветствие.

– Доброе утро, инспектор. Хотите проверить, превышают ли мои клячи ограничение скорости?

– Доброе утро, мистер Квэйд. Нет, я прибыл, чтобы пригласить вас на дознание насчет смерти мистера Картера. Оно пройдет в усадьбе Вестингборо и начнется в три часа дня. Мистер Картер был застрелен – в четыре утра.

– Пресвятые небеса! Инспектор, вы шутите!

Будь у инспектора какие-либо подозрения против Квэйда, они бы развеялись от того, как тот воспринял известия. Но у Хеда не было подозрений.

– Вовсе нет, – ответил он. – Картер был убит.

– В четыре часа? А мы только в три покинули его. То есть около трех. Я имел в виду нас с женой.

– Знаю. Поэтому нам и потребуется ваше свидетельство. Я ничего не знаю о ваших планах, но и вы, и миссис Квэйд обязаны присутствовать. Должен ли я увидеться с ней и сказать это ей лично, или я могу переложить это на вас?

– Я… О, переложите это на меня! Я передам ей. В три часа, в усадьбе. Но кто… кто это был? Вы задержали его?