Агата Кристи - Убийство Роджера Экройда

Экройд сидел в кресле перед камином в той же позе, в какой я его оставил. Голова его свесилась набок, а над воротничком поблескивала витая металлическая рукоятка.

Мы подошли ближе. Я услышал, как ахнул дворецкий.

– Сзади ткнули, – пробормотал он, – страшное дело!.. Он вытер потный лоб носовым платком и осторожно протянул руку к рукоятке кинжала.

– Не трогайте! – резко сказал я.

– Немедленно вызовите полицию. Потом сообщите мистеру Реймонду и майору Бленту.

– Слушаю, сэр.

– Паркер убежал, продолжая утирать пот.

Я сделал все то немногое, что еще оставалось сделать. Я постарался не изменять положения тела и совсем не касался кинжала. Трогать его было незачем. Было ясно, что Экройд мертв.

За дверью раздался голос Реймонда, полный ужаса и недоверия:

– Что? Невозможно! Где доктор?

Он ворвался в кабинет, остановился как вкопанный и побелел. Отстранив его, в комнату вошел Гектор Блент.

– Бог мой, – раздался из-за спины голос Реймонда, – значит, это правда!

Блент шел не останавливаясь, пока не приблизился к креслу. Он наклонился к телу, и я оттащил его в сторону, думая, что он, как и Паркер, хочет вынуть кинжал из раны.

– Ничего нельзя трогать, – объяснил я.

– До полиции все должно оставаться так, как есть.

Блент понимающе кивнул. Лицо его было как всегда непроницаемо, но мне показалось, что под этой маской спокойствия я заметил признаки волнения; Джеффри Реймонд подошел к нам и через плечо Блента поглядел на тело.

– Ужасно, – сказал он тихо. Он, казалось, овладел собой, но я заметил, что руки у него дрожали, когда он протирал стекла пенсне.

– Ограбление, я полагаю, – сказал он.

– Но как убийца проник сюда? Через окно? Что-нибудь пропало? – Он подошел к письменному столу.

– Вы думаете, это грабеж? – спросил я.

– Что же еще? О самоубийстве ведь не может быть и речи.

– Никто не мог бы заколоть себя таким образом, – сказал я с уверенностью.

– Это убийство, сомнения нет. Но мотив?

– У Роджера не было врагов, – сказал Блент спокойно.

– Значит – грабитель. Но что он искал? Вое как будто на месте.

– Он окинул взглядом комнату.

– На письменном столе все в порядке, – сказал Реймонд, перебирая бумаги. – И в ящиках тоже. Очень загадочно.

– На полу какие-то письма, – заметил Блент.

Я посмотрел. Три письма валялись там, где их уронил Экройд, но синий конверт миссис Феррар исчез. Я открыл было рот, но тут раздался звонок, из холла донеслись голоса, и через минуту Паркер ввел нашего инспектора мистера Дейвиса и полицейского.

– Добрый вечер, джентльмены, – сказал инспектор.

– Какое несчастье! Такой добрый человек, как мистер Экройд! Дворецкий сказал, что он убит. Это не могло быть несчастной случайностью или самоубийством, доктор?

– Нет, исключено, – сказал я.

– Плохо.

Он склонился над телом.

– Никто не касался его?

– Я только удостоверился, что никаких признаков жизни нет. Это было нетрудно. Положения тела я не менял.

– Так. И судя по всему, убийца скрылся – то есть пока. Теперь расскажите мне все. Кто нашел тело?

Я рассказал все в подробностях, стараясь ничего не упустить.

– Вам звонили, говорите вы? Дворецкий?

– Я не звонил, – твердо произнес Паркер. Я весь вечер не подходил к телефону. Это подтвердят и другие.

– Странно. А голос был похож на голос Паркера, доктор?

– Ну как бы вам сказать! Я не обратил внимания. Видите ли, у меня не возникло сомнений.

– Естественно. Ну, так. Вы приехали сюда, взломали дверь и нашли бедного мистера Экройда. Давно ли он умер, доктор?

– Не менее получаса тому назад. Может быть, больше.

– Дверь была заперта изнутри, вы говорите. А окно?

– Я сам закрыл и запер его по просьбе мистера Экройда.

Инспектор подошел к окну и откинул занавеску.

– Теперь, во всяком случае, оно открыто! – воскликнул он.

Действительно, нижняя рама была поднята. Инспектор посветил на подоконник фонариком.

– Он таки влез в окно, – сказал инспектор.

– Смотрите.

На подоконнике явственно виднелись следы. Следы ребристых резиновых подметок. Один след был обращен носком внутрь комнаты, другой, частично перекрывавший первый, – наружу.

– Ясно, как день, – сказал инспектор.

– Что-нибудь ценное пропало?

– Нет, насколько нам удалось установить, – покачал головой Реймонд. – В этой комнате мистер Экройд ничего ценного не хранил.

– Хм, – сказал инспектор, – кто-то нашел окно открытым. Влез. Увидел мистера Экройда в кресле, а он, быть может, спал. Нанес удар сзади, потерял голову и улизнул. Но оставил следы. Найти его будет нетрудно. Никто не замечал какого-нибудь бродягу в окрестностях за последнее время?

– Ах, – сказал я вдруг, – сегодня вечером, выходя из ворот, я встретил незнакомого человека. Он спросил меня, как пройти в «Папоротники».

– Когда это было, доктор?

– Ровно в девять. Я слышал бой часов, выходя из ворот.

– Не могли бы вы описать его?

Я сообщил все, что знал.

– Кто-нибудь, сходный с этим описанием, звонил у парадного? – спросил инспектор дворецкого.

– Нет, сэр. За весь вечер никто не подходил к дому.

– А с черного хода?

– Не думаю, сэр, но я спрошу.

– Спрашивать буду я, благодарю вас, – остановил его инспектор.

– Сперва мне бы хотелось точнее установить время. Кто и когда последний раз видел мистера Экройда живым?

– Я, по всей вероятности, – сказал я.

– Ушел я отсюда без… дайте подумать… примерно без десяти девять. Он просил меня сказать, чтобы его не беспокоили, и я предупредил Паркера.

– Да, сэр, – почтительно подтвердил дворецкий.

– Мистер Экройд был, несомненно, жив в половине десятого, – сказал Реймонд.

– Я слышал, как он разговаривал здесь.

– С кем?

– Этого я не знаю. Тогда я думал, что там у него доктор Шеппард. Я хотел было поговорить с мистером Экройдом о бумагах, заняться которыми он мне поручил, но, услышав голоса, вспомнил, что он просил не мешать его разговору с доктором, и ушел. А теперь оказывается, что к этому времени доктора там уже не было?

– Четверть десятого я был уже дома, – подтвердил я.

– И оставался дома до этого телефонного звонка.

– Кто же был с ним в половине десятого? – спросил инспектор.

– Не вы, мистер… э… мистер?.. – Майор Блент, – подсказал я.

– Майор Гектор Блент? – переспросил инспектор, и в голосе его прозвучала нотка уважения.

Блент коротко кивнул.

– По-моему, мы вас уже видели здесь, сэр. Я вас не сразу узнал, но вы гостили у мистера Экройда год назад в мае?

– В июне, – поправил Блент.

– Ах, да, в июне. Но, возвращаясь к моему вопросу, не вы ли были с мистером Экройдом в половине десятого?

– После обеда я его не видел, – покачал головой Блент.

– А вы, сэр, ничего не расслышали из разговора? – обратился инспектор к Реймонду.

– Расслышал несколько фраз, которые – я ведь считал, что мистер Экройд разговаривает с доктором Шеппардом, – показались мне несколько странными. Мистер Экройд вроде бы сказал: «Обращения к моему Кошельку были столь часты за последнее время, что эту просьбу я удовлетворить не смогу…» Тут я ушел и больше ничего не слышал, но очень удивился, потому что доктор Шеппард… – …Не имеет обыкновения просить взаймы ни для себя, ни для других, – закончил я.

– Требование денег… – задумчиво произнес инспектор.

– Возможно, в этом разгадка. Вы говорите, Паркер, – обратился он к дворецкому, – что никого не впускали через парадный вход?

– Никого, сэр.

– Следовательно, сам мистер Экройд впустил этого незнакомца. Но я не понимаю…

– Инспектор на минуту задумался.

– Однако ясно одно, – продолжал он, – в половине десятого мистер Экройд был еще жив и здоров. Это последнее, что нам о нем известно.

Паркер смущенно кашлянул. Инспектор строго взглянул на него:

– Ну?

– Прошу прощения, сэр. Но мисс Флора видела его после.

– Мисс Флора?

– Да, сэр. Было это примерно без четверти десять. Тогда-то она мне и сказала: мистер Экройд не хочет, чтобы его тревожили.

– По его поручению?

– Не совсем так, сэр. Я нес поднос с виски и содовой, а мисс Флора как раз вышла из кабинета и остановила меня.

Инспектор очень внимательно посмотрел на Паркера.

– Но вас же уже предупреждали, что мистер Экройд не желает, чтобы его тревожили?

Паркер начал запинаться. Руки у него дрожали.

– Да, сэр. Да, сэр. Именно так, сэр.

– Но вы все-таки собирались войти?

– Я позабыл, сэр. То есть я хочу сказать, что я всегда в это время приношу виски с содовой, сэр, и спрашиваю, не будет ли еще приказаний. И я полагал… в общем, я как-то не подумал…

Тут впервые до моего сознания дошло, что Паркер подозрительно взволнован. Его буквально трясло, как в лихорадке.

– Хм, – сказал инспектор.

– Я должен поговорить с мисс Экройд. В комнате пока ничего не трогать. Я запру окно и дверь.