Джамьянг Норбу - Шерлок Холмс в Тибете
– Он мертв, как Навуходоносор. – Холмс протер пальцы носовым платком. – Исключительная потеря крови… гм… почти из всех частей тела.
Даже будучи человеком культурным, и по этой причине испытывая естественное отвращение к крови и насилию, я в силу особенностей моей профессии навидался на своем веку смертей в самых разных формах и обстоятельствах. Но это распростертое передо мной тело, члены которого были полностью сокрыты ужасным кровавым покровом, это существо, похожее не на человека, а на бесформенное темно-красное чудовище, возбудило в моем сердце смутный ужас. Конечно же, я не подал и виду.
Мистера Холмса произошедшее скорее взбодрило, нежели потрясло. В нем не было заметно ни следа ужаса, подобного тому, что испытал я, но скорее тихое и внимательное спокойствие святого садху, который сидит, скрестив ноги, на шерстяном коврике и размышляет о тайнах жизни и смерти.
Он быстро вытер лицо покойника носовым платком. На коже я не заметил ни единой раны, но мгновение спустя лицо снова было в крови.
– Редчайший случай, – только и сказал он, отбросив в сторону пропитавшийся кровью носовой платок, после чего обратился к Стрикленду: – Могу ли я просить вас остаться здесь и проследить, чтобы никто не подходил к телу, пока я взгляну, что происходит наверху?
– Да, разумеется. А как только Маклауд с ребятами будут здесь, я к вам присоединюсь.
Затем Шерлок Холмс повернулся ко мне:
– Мистер Мукарджи, не могли бы вы меня проводить? Не исключено, что мне придется задать несколько вопросов, а незнание языка может мне в этом помешать.
– Почту за честь, сэр, если только мои скромные способности могут оказаться хоть сколь-нибудь вам полезны.
Мне думалось, что Шерлок Холмс поспешит заняться расследованием, однако, казалось, это вовсе не входило в его намерения. С беспечностью, которая при таких обстоятельствах граничила с позерством, он неторопливо поднялся по лестнице. Достигнув верхней площадки, он рассеянно оглядел потолок и залитые кровью пол и стены, напоминавшие скотобойню. Завершив этот весьма поверхностный осмотр, он бесшумно двинулся в направлении левого коридора, куда безошибочно вела цепочка из отчетливых красных следов и больших пятен крови.
Примерно на уровне пятой по счету комнаты следы обрывались, и на ковре были видны только несколько капель крови. Холмс подергал за ручки дверей по обе стороны от этой отметки, но открыта оказалась только дверь справа, за номером двести восемьдесят девять. Из замочной скважины торчал ключ. Холмс открыл дверь и заглянул внутрь.
– Гм, похоже, здесь никого нет.
– Вы надеялись застать кого-нибудь, сэр?
– Почему вас это интересует?
– Видите ли, сэр, если человек, которого мы ищем, замышляет акт насилия, мне бы не хотелось, чтобы он стал для нас неожиданностью. Мое естество восстает против подобных потрясений.
– Итак, вы полагаете, что наша жертва была убита?
– А у вас есть иное объяснение?
– Не меньше дюжины. И вообще, строить предположения, пока данных недостаточно, – крупнейшая ошибка. Эй! Кто это там?
В конце коридора появился старый бханги. В руке он нес щетку на короткой ручке.
– Это просто подметальщик, сэр. Скорее всего, он служит в этой гостинице.
– Позовите-ка его сюда на минутку.
– Конечно, сэр. Бханги! Идхар ао, джалди!
Старик направился к нам, неслышно ступая босыми ногами, и, приблизившись, поприветствовал Холмса:
– Намасте, сахиб.
– Спросите его, не видел ли он незадолго до нашего прихода что-нибудь необычное.
– Послушай, старый, – начал я на местном языке, – не видел ли ты сейчас что-нибудь не вполне обычное?
– Я не видел ничего, бабуджи, – его морщинистое лицо оживилось, – но я слышал громкий крик, похожий на крик чурайля.
– Этот крик слышал каждый, кого боги наделили ушами, – в нетерпении прервал его я. – А теперь послушай, ты, слуга Лал Бега (бога подметальщиков). Этот высокий сахиб – сахт бара афсар полиции. Умер человек. Да, крики были из-за этого. Сахиб проводит расследование. Если ты не хочешь потерять новкри в этой гостинице, расскажи мне все, что знаешь.
– Хай-май, – запричитал он, – что за зулам? Я не видел ничего, бабуджи. Никто здесь не проходил. Только еще один ангрези сахиб спускался по черной лестнице.
– Разве сахибы пользуются черной лестницей?
– Нет, бабуджи. Это лестница для слуг гостиницы.
– Гадха! Что же ты не сказал об этом сразу?
Я прервался, чтобы изложить Холмсу содержание нашего диалога.
– А теперь, старый, – сказал я, снова пригвоздив его суровым взглядом, – расскажи, как выглядел этот сахиб и когда он ушел.
– Бабуджи, – вновь запричитал он, – все ангрези сахибы похожи друг на друга.
– Если ты немедленно не начнешь припоминать, тебе грозит низамат, – жестко произнес я. – Джалди!
– Бабуджи, все, что я видел, – это худого сахиба, уже не очень молодого, со смешными усами, не то бородой и с длинным носом. Когда он пробегал мимо, вид у него был испуганный.
Когда я рассказал об этом Холмсу, его тонкие губы сжались.
– Спросите его, когда точно ушел этот человек.
– Он говорит, только что, сэр, перед тем как мы его окликнули.
– Черт возьми! А где лестница?
– Подметальщик говорит, что в конце коридора, сэр, а ведет она к черному входу.
Холмс помчался по коридору, а затем вниз по узкой лестнице, и мне не оставалось ничего, кроме как последовать за ним. Мы поспешно выскочили из задней двери на узкую аллею. Но, увы, наша добыча ушла: в сотне ярдов от нас по темной пустой дороге неистово мчалась прочь эка-гхари. Когда экипаж заворачивал за угол на главную улицу, его на мгновение высветил уличный фонарь. В тот же самый миг пассажир поднялся на сиденье и оглянулся. Это был человек, похожий на хорька!
– Боюсь, мы самую малость опоздали, – заметил мистер Шерлок Холмс, засовывая в карман пиджака большой револьвер. – Вы случайно не обратили внимания на номерные знаки?
– Нет, сэр, но я увидел кое-что другое. – И пока мы поднимались обратно по лестнице, я поведал ему о человеке, похожем на хорька.
– Так-так. Возможно, это был сообщник, – сказал он, когда мы вернулись в коридор. – Мне следовало ожидать чего-то подобного. Эй, а вот и Стрикленд. Должно быть, полицейские наконец прибыли.
– Мистер Холмс, удалось ли вам что-нибудь найти? – с нетерпением спросил Стрикленд.
– Я только бегло осмотрел место преступления, и тут мое внимание отвлекло еще одно происшествие. – И Шерлок Холмс поведал Стрикленду о рассказе старого подметальщика и о сбежавшем от нас таинственном человеке, похожем на хорька. – А теперь, с вашего позволения, я возобновлю осмотр.
С этими словами он извлек из кармана большую круглую лупу и рулетку. Вооружившись этими двумя инструментами, он бесшумно обошел коридор, то и дело останавливаясь и порой опускаясь на колени; один раз он даже лег на пол. Вдруг он остановился и поманил нас со Стриклендом к себе.
– Что вы думаете вот об этом? – спросил он, указывая пальцем на пол.
– Похоже на большой сгусток крови, – ответил Стрик-ленд.
– М-м-м… возможно. И все же можете одолжить мне свой носовой платок?
Я предложил свой. Шерлок Холмс взял его и потер кровавый сгусток. Под слоем крови он оказался серым.
– Послушайте, это же кусок резины! – воскликнул я.
– Вы полагаете? – спросил Холмс. – Ну, мне кажется, здесь больше делать нечего. Пойдемте дальше.
Холмс вошел в комнату номер двести восемьдесят девять и посвятил около четверти часа одному из тех тщательнейших исследований, которые лежат в основе его блестящих побед. Я был благодарен судьбе за то, что мне даровано наблюдать своими собственными глазами истинный modus operandi человека, чьи непревзойденные достижения известны всему миру. Выражение неподдельного интереса на лице Стрикленда свидетельствовало о том, что и он испытывает подобные чувства. В то же время я не мог удержаться от улыбки, наблюдая, как мистер Холмс постоянно бормочет что-то себе под нос, то присвистывая и разражаясь градом восклицаний, в которых читались воодушевление и надежда, то, напротив, испуская стон или вздох, которые, видимо, свидетельствовали об обратном.
Подойдя к большой кровати, он остановился и воскликнул, указав на пол:
– Ну-ка, ну-ка. Что у нас здесь?
– Похоже на отметины от ножек стула, – предположил Стрикленд.
– От стола, мой дорогой Стрикленд, несомненно, от стола. Для стула отпечатки отстоят слишком далеко друг от друга. Но обычно стол здесь не стоит, поскольку в противном случае отпечатки были бы значительно глубже и слегка отличались по цвету от остального ковра. Тем не менее стол убрали отсюда буквально только что. Взгляните, как ворсинки ковра постепенно возвращаются в обычное положение. – Он выпрямился и оглядел комнату. – А вот и сам стол.
