Вся Агата Кристи в трех томах. Том 2. Вся Мисс Марпл - Агата Кристи
— Если не возражаете, мэм, — приступил он, — у меня к вам несколько вопросов.
— Они связаны со смертью миссис Спенлоу? — осведомилась мисс Марпл.
Пэлк удивился:
— Могу спросить, мэм, как вы узнали?
— Рыба, — пояснила мисс Марпл.
Ответ, при всей его краткости, поведал констеблю очень о многом. Он сразу сообразил, что весть об убийстве принес его собеседнице разносчик из рыбной лавки — заодно с рыбой на ужин.
— Она лежала, — кротко продолжила мисс Марпл, — на полу в гостиной; ее задушили — по всей видимости, очень узким ремнем. Однако на месте преступления орудие убийства не обнаружено.
На лице Пэлка отразился гнев.
— И как этому мальчишке Фреду вечно удается разнюхать все до подробностей… — начал он.
Однако мисс Марпл искусным приемом не дала ему договорить.
— Смотрите, — оборвала она констебля, — у вас в мундире торчит булавка.
Констебль Пэлк растерянно принялся рассматривать мундир.
— А ведь утверждают, будто английская пословица «когда булавку ты найдешь, весь день с удачей проживешь» часто сбывается, — проговорил он.
— Надеюсь, примета сбудется и на сей раз. А теперь напомните, о чем вы хотели меня спросить.
Констебль Пэлк откашлялся, принял важный вид и глянул в записную книжку.
— Мистером Артуром Спенлоу, мужем жертвы, сделано заявление. Мистер Спенлоу, таким образом, утверждает, будто в два тридцать или около того ему позвонила мисс Марпл и спросила, не сможет ли он прийти в четверть четвертого, поскольку та желает о чем-то с ним проконсультироваться. Скажите, мэм, это правда?
— Разумеется, нет, — ответила мисс Марпл.
— Вы не звонили мистеру Спенлоу в два тридцать?
— Ни в два тридцать, ни в какое-либо другое время.
— Ага, — произнес констебль Пэлк и с видом глубокого удовлетворения подкрутил ус.
— А что еще утверждает мистер Спенлоу?
— Далее он заявил, что, как вы и просили, отправился к вам, причем вышел из дому в десять минут четвертого, а когда явился по назначению, был проинформирован служанкой, что вас «нету дома».
— А вот это верно, — отметила мисс Марпл. — Он действительно сюда приходил, но я была на заседании женского общества.
— Ага, — вновь протянул констебль Пэлк.
— Да скажите же наконец, констебль, — воскликнула мисс Марпл, — в чем вы подозреваете мистера Спенлоу?
— Не следовало бы ничего утверждать на данной стадии расследования с полной определенностью, но мне сдается — заметьте, я не называю имен, — будто кто-то ловко старается уйти в кусты.
— Мистер Спенлоу? — задумчиво произнесла мисс Марпл.
Ей нравился мистер Спенлоу. То был худощавый, низенький человечек, речь которого всегда была строгой и вместе с тем чрезвычайно светской; его как бы окружала аура респектабельности. Казалось странным, что ему пришлось перебраться в деревню, ведь было ясно, что всю свою жизнь он провел в городах. Но мисс Марпл удалось однажды узнать, в чем дело: «Еще когда я был мальчишкой, — признался он ей, — мне хотелось когда-нибудь перебраться за город и развести сад. Я всегда испытывал своего рода привязанность к цветам. Да и моя жена, кстати, раньше владела цветочным магазином. Там я и увидел ее в первый раз».
Едва прозвучали эти сухие слова, как завеса повседневности вдруг приподнялась, и за нею открылась романтическая картина: другая, помолодевшая миссис Спенлоу прогуливалась там на фоне цветов.
Однако на самом деле мистер Спенлоу не знал о цветах совсем ничего. Он понятия не имел о таких вещах, как семена, подрезка, высаживание в грунт, различия между однолетними и двулетними растениями. У него в голове сложился некий абстрактный образ — образ уютного садика позади виллы, усеянного яркими, благоухающими цветами. И он попросил мисс Марпл — почти жалостно — стать его наставницей, а впоследствии часто задавал ей вопросы и заносил ответы в маленький блокнот.
Человек он был уравновешенный. Собственно, потому им и заинтересовалась полиция. С терпением и настойчивостью она собирала всевозможные сведения о покойной, и вскоре они стали достоянием всей деревни Сент-Мери-Мид.
Покойная миссис Спенлоу когда-то давным-давно работала служанкой в богатом доме. Она уволилась, когда вышла замуж за младшего садовника, и они вместе открыли в Лондоне цветочный магазин. Дела по части торговли шли хорошо, чего нельзя было сказать о здоровье садовника, который начал прихварывать и в конце концов умер. Его вдова занялась магазином и поставила торговлю на широкую ногу. Дела шли все лучше и лучше. Затем она продала его за очень хорошую цену и во второй раз отправилась в плавание по волнам супружества, на сей раз вместе с мистером Спенлоу, ювелиром средних лет, стоявшим во главе небольшого и не слишком процветающего семейного дела. Спустя некоторое время они его тоже продали и переселились в Сент-Мери-Мид.
Миссис Спенлоу была дамою обеспеченной. Доходы от принадлежавшего ей цветочного заведения она, согласно собственным словам, вкладывала, «посоветовавшись с духами», то есть в самые разные предприятия. Духи, как это ни удивительно, давали ей исключительно здравые советы.
Все капиталовложения приносили хорошую прибыль, порой превосходившую самые смелые ожидания. Но, несмотря на постоянно возрастающую веру в духов, миссис Спенлоу в основном удавалось избегать общения с медиумами и уклоняться от участия в столоверчении — наоборот, она совершила молниеносный побег в область некой туманной религии индийского происхождения, коей предалась тем не менее всею душой и которая основывалась преимущественно на разнообразных формах глубокого дыхания.
Однако к тому времени, как миссис Спенлоу прибыла в Сент-Мери-Мид, в ее духовной жизни наступил новый период, который следовало бы назвать рецидивом ортодоксального англиканства. Она часто и подолгу бывала в доме священника и усердно посещала церковные службы. Покровительствовала местной торговле в лице нескольких деревенских лавочников, интересовалась тем, что происходит в округе, а также играла по маленькой в бридж. Обыкновенная сельская жизнь. И вдруг ни с того ни с сего убийство.
Полковник Мелчетт, главный констебль, вызвал инспектора Слэка.
Слэк имел репутацию полицейского, не ведающего сомнений. Если какая-то мысль приходила ему в голову, он был твердо уверен, что она правильная. Не сомневался он и теперь.
— Виноват муж, — заявил он.
— Вы так считаете?
— Совершенно уверен, сэр. Да на него достаточно только взглянуть. На лбу написано: «Убийца». Ни малейших признаков горя или какого-либо другого человеческого чувства. Вернулся к дому, зная уже, что она мертва.
— А не пытался ли он хотя бы разыграть из себя обманутого мужа?
— Кто угодно, только не он, сэр. Слишком гордый. Некоторые джентльмены