Часы смерти [Литрес] - Джон Диксон Карр
Этот обед всегда оставался для Мельсона приятным воспоминанием. Но лучше всего запомнилась короткая сцена, предшествовавшая ему, когда Элеонора и Дональд Хастингс изучали меню в столовой, а остальные трое уединились в баре, чтобы на скорую руку промочить саднящие глотки стопочкой-другой, прежде чем перейти к пиву. Доктор Фелл смотрел на Хэдли, Хэдли смотрел на доктора Фелла. Ни тот ни другой не произнесли ни слова, пока доктор не выдохнул протяжное удовлетворенное «ха-а-а!» и не поставил свой бокал на стойку.
– И главная прелесть всей ситуации, – сказал он, в восхищении ударяя по стойке кулаком, – заключается в том, как мы оба использовали показания Грей и ее двух сообщников – лживые показания, которые должны были отвести подозрения от ее собственного преступления. Вы воспользовались этой ложью, чтобы вынести Элеоноре обвинительный приговор, а я воспользовался той же самой ложью, чтобы ее оправдать. Разумеется, мы поверили Грей. Почему бы нет? Вот перед нами три человека, на первый взгляд посторонние друг другу люди, беспристрастные прохожие, и каждый из них рассказывает одну и ту же историю. Грей не побежала. Она просто уронила нож, вскрикнула, указала рукой на призрак и сочинила хитроумную ложь… которую подтвердили еще двое. Почему она вдруг потеряла голову и ударила Мандерса ножом…
Хэдли посмотрел на свой бокал и раскрутил его содержимое.
– Ну, ей было не избежать срока, если бы ее забрали хотя бы как подозреваемую и сличили отпечатки пальцев с картотекой. Как бы то ни было, трюк получился ловкий. Ее, конечно, вздернут, это несомненно; и возможно, других тоже вместе с ней. – Он сердито нахмурил брови. – Самое интересное здесь то, что придумана новая техника магазинной кражи. Если кто-то что-нибудь заподозрит, вперед выступает прилично одетый молодой человек: «Вам показалось, что вы видели, как эта леди?.. Ерунда! Я сам за ней внимательно наблюдал и…» Порядочного вида мужчина с обиженным лицом тоже трясет головой и робко подтверждает это. Грей благодарит их и возмущенно удаляется, прежде чем успевает появиться представитель закона. Неплохо! Ювелирные украшения на двадцать фунтов зараз… они должны были выручать до двух тысяч за полмесяца. Дежурный администратор «Геймбриджа», видимо, уже взял ее на заметку и не собирался давать себя дурачить. Если бы она не потеряла голову… – Он со стуком поставил бокал на стойку. – О да. Мы ей поверили. Но сейчас, смотря на это уже по-другому…
– Arrière pensée[30], – согласился доктор Фелл, кивая с виноватым видом. – Да, я тоже подумал об этом.
– Подумали о чем?
– О том заявлении, которое доказывает, что убийца была левшой. Скорее всего, Грей не имела этого в виду. Это был просчет в ее вдохновенном монологе. «Администратор подошел, она протянула другую руку» и так далее. Как раз та ошибка, которая может случиться, когда приходится сочинять на ходу. Она ведь не сказала прямо, что та женщина была левшой. Никто и не задумывался над этой фразой, не говоря уже о том, чтобы докопаться до ее смысла, пока… кхм!
– Ну хорошо, хорошо! Сыпьте, сыпьте соль на рану!
– И какая блестящая задумка с порванной блузкой, – дружелюбно продолжал доктор Фелл. – Я не сыплю никакой соли. Если это принесет вам удовлетворение, признаюсь, что старый лис и сам был совершенно обманут; хотя и мелькнула у меня мысль, что как-то странно получается, Грей была достаточно близко, чтобы разорвать блузку, но так и не увидела лица девушки. Кхумп-ф. Она засунула перчатки в карман и осталась ждать, спокойная, как у себя дома. Эти ее слова о том, что преступница была в перчатках – об этом тоже писали газеты, – явились еще одной подсказкой для нашего убийцы с Линкольнз-Инн-Филдз… Нет, Хэдли, единственное «я-же-вам-говорил», которое ваш старый друг может выскрести изо всей этой кучи, – это мое предупреждение остерегаться дел, опирающихся на то, что кто-то оказался левшой. Все они очень скользкие. Изберите стезю разума. Вам не по дороге с ударами левой рукой, выброшенными окурками и диктофонами за дверью.
– Кстати, Элеонора не левша, – задумчиво заметил Хэдли. – Я попросил ее написать адрес ее театрального импресарио. – Его раздражение и замешательство усилились. – Вопрос в том, что же нам делать теперь?
Ответа он не получил. Доктор Фелл просто сказал, что в свое время они обо всем подробно поговорят. После того как его выступление от имени защиты окончилось блестящей победой, он стал необычно молчалив. Прежде чем они покинули дом, он попросил у Хэдли один из ключей от двери на крышу. Наверх его никто не сопровождал, он сказал, что хотел взглянуть на задвижку люка. Вернулся он, как всем показалось, в удивительно хорошем настроении. Однако один хороший совет он все-таки подал. Когда расстроенный главный инспектор раздумывал, как ему в данной ситуации следует вести себя с Элеонорой, доктор предложил план, встретивший полную поддержку Хэдли.
– Господи, ну разумеется, мы пригласим ее пообедать. И юного Хастингса тоже, – сказал он. – Я тут задумал маленький эксперимент.
– Эксперимент?
– Примерно следующее. К этому часу уже все в доме, вероятно, знают, что вы собираетесь арестовать Элеонору. Даже если Хандрет будет держать язык за своими острыми зубками, есть еще миссис Горсон. Можно поручиться, что Стеффинз все из нее вытянула, а что знает Стеффинз, знают все. Прекрасно! Лучше и быть не может! Пусть все так и думают. Мы выйдем на улицу и во всеуслышание пригласим Элеонору отобедать с нами. Дома ее не было, она ничего не знает и не заметит зловещих интонаций этого приглашения. Зато их заметят другие, и вывод для всех будет только один. Мы же тем временем отправимся в таверну, где сможем объяснить ей ситуацию, и послушаем, что она сама обо всем этом скажет. Потом мы вернемся – без Элеоноры. Далее мы побеседуем отдельно с каждым человеком в доме. Скажем им сначала, что Элеонора была задержана, а затем сразу объявим, что ее отпустили, потому что обвинение против нее рухнуло и нет никакого сомнения в ее невиновности. А? Дружище, мне будет очень интересно наблюдать за одной физиономией, когда мы объявим о ее освобождении. Кто-то должен пережить страшный удар, и с этого момента дело вступит в свою решающую фазу.
– Здо`рово! – воскликнул Хэдли. – Чертовски здорово! Только вдруг кто-нибудь затеет ссору или вмешается, когда мы будем уходить
