Стюарт Палмер - Загадка персидского кота
Он вежливо улыбнулся и ушел. Мисс Уизерс осталась стоять у перил, глядя на струи воды, рассекаемые мощными винтами. Где-то там, к западу, была Америка, и там, за линией горизонта, стройная девушка в белом нашла себе холодную могилу. И вдруг мисс Уизерс заметила маленький комочек бумаги, меньше почтовой марки, крепко прижатый ветром к влажному металлу перил. Она взяла его в руки, и снова стала ходить. Вернувшись к себе в каюту, она стала разглядывать клочок бумаги. Он этого стоил. Никогда еще мисс Уизерс не видала игральных карт из белой тонкой почтовой бумаги с голубыми линиями, никогда она не видела, чтобы на карте было нацарапано: "озме".
Полчаса она старалась придумать, отрывок какого слова это может быть. Наконец, она положила бумажку в свою сумку и позвонила миссис Снокс. Пароходная прислуга явилась немедленно. Мисс Уизерс заказала себе ванну, а затем, вынув из сумки бумажку в пять долларов, добавила.
— Я прошу вас сделать для меня еще что-то.
Мисс Снокс за пять долларов была готова на что угодно. Глаза ее расширились, когда она услышала инструкцию мисс Уизерс. "Что бы я ни делала и где бы я ни была, придите и скажите мне".
Через полчаса мисс Гильдегарда вылезла из ванны, оделась и направилась к двери, на которой была дощечка с надписью «Капитан».
Капитан Эверет сидел за своим столом и вид у него был мрачный. Перед ним лежала копия телеграммы, только что полученной по радио от его начальства в Нью-Йорке:
«Приложите все усилия выяснить тайну девицы Фрезер. Родители неудовлетворены и очень влиятельны. Жаль, что не повернули и не спустили лодки. Представьте полный отчет сюда и в Лондон».
— У меня было одно предложение, — начала мисс Уизерс. — Нельзя ли было бы выяснить, где находились некоторые пассажиры в тот момент, когда Розмери Фрезер, по-видимому, упала за борт?
— Что? — с неудовольствием отозвался капитан, — вы подозреваете?... Вы хотите сказать?..
— Я пока ничего не подозреваю, — ответила мисс Уизерс. — Но если бы мы знали, где были пассажиры, мы могли бы что-нибудь выяснить из того, слышал ли кто-нибудь всплеск или нет.
Капитан Эверет покачал головой.
— Это только встревожило бы пассажиров, — сказал он. — Они решили бы, что проверяют их алиби. К тому же, если бы кто-нибудь услышал что-нибудь, он уже об этом рассказал бы.
— Есть другие способы убить кота, кроме как обкормить его маслом! — загадочно заметила мисс Уизерс и обиженно удалилась. Она, однако, не оставляла своей идеи.
Когда все собрались за столом к завтраку, она подняла разговор о судьбе Розмери. Большинство сходилось на том, что она покончила с собой от стыда, но Лесли Реверсон высказал предположение, что она случайно упала за борт.
— У меня есть идея, — сказала мисс Уизерс. — Давайте, сообразим, где мы все находились между без четверти одиннадцать и пятью минутами двенадцатого. Как будто, за это время девушка упала за борт. Может быть, кто-нибудь находился недалеко от правого борта парохода? Если это так, и если никто не слышал всплеска, это значить, что либо она упала через противоположный борт, либо что это случилось в другой час.
Сидевшие за докторским столом переглянулись. Лулу Хаммонд первая нарушила молчание.
— Я не слышала ничего, — сказала на. — Я легла в постель и заснула. Спал также наш милейший Джеральд, радость и гордость дома Хаммонд.
Лесли Реверсон старался припомнить, но мог только сказать, что он прошел в бар и что тот почему-то оказался закрытым. Он взял книгу из библиотеки и пошел читать в свою каюту. Достопочтенная Эмилия сообщила, что около одиннадцати часов она была на кухне, чтобы достать хлебные крошки для своего нового любимца.
— Сама я дремала на палубе, как вам известно, — сказала мисс Уизерс. — Мисс Норинг искала свою подругу и поднялась наверх около одиннадцати. Она говорит, что ничего не слышала.
Том Хаммонд поглядел на доктора.
— Кажется, я выиграл около одиннадцати часов три доллара, не так ли? — сказал он.
Доктор Уэйт кивнул:
— Да, как будто. Нас собралось 5-6 человек — эконом, младший помощник капитана, мистер Хаммонд и полковник. Позже зашел Ноэль и проиграл пару долларов. Это уже было после того, как вы ушли, — обратился он к Реверсону.
— О, да, — сказал Реверсон, — я забыл об этом упомянуть.
— Мы играем по маленькой, так, чтобы провести время, — поспешил вставить доктор.
Когда он кончил свой завтрак, мисс Уизерс пошла за ним и сказала, что хотела бы посмотреть его кабинет. Он ввел ее в небольшое помещение, отлично оборудованное всевозможными медицинскими принадлежностями. В стеклянном шкафчике стояли бутылочки с ярлыками. Мисс Уизерс попробовала дверцу и увидела, что она не заперта.
— У вас тут много всяких лекарств, — сказала она.
— Так полагается, — ответил Уэйт. — С парохода, знаете, не пошлешь в аптеку.
В кабинете было два люка, выходившие на нижнюю палубу около того места, где мисс Уизерс в последний раз видела Розмери Фрезер. После расспросов доктор признал, что во время игры в кости некоторые из игроков выходили, чтобы достать себе бутерброды и кофе в буфете. Он также плохо помнил часы. Он мог только сказать, что молодой Реверсон около десяти входил и выходил.
— Юноша как будто был чем-то расстроен, — вспомнил доктор.
Мисс Уизерс показала на люки.
— А окошки были открыты?
— Свежий воздух не годится для игры, — объяснил Уэйт. — Через эти окна мы бы не услышали и сирену.
— Я не думаю... — начала мисс Уизерс, как вдруг раздался стук в дверь. На пороге появилась миссис Снокс.
— Мисс Норинг берет ванну! — крикнула она и удалилась, а учительница тотчас же последовала за нею.
Доктор Уэйт сидел за рюмкой бренди, удивленно нахмурив лоб.
— Почему, собственно, мисс Норинг не должна брать ванну? — громко спросил он. Происходило нечто, чего он не понимал. Он вышел из кабинета и, увидев Лулу Хаммонд, попробовал сообщить ей удивительную новость.
— Мисс Норинг берет ванну, — сказал он.
— Изумительно! — сказала Лулу Хаммонд и прошла дальше.
В это самое время мисс Гильдегарда Уизерс, самого почтенного вида дама на всем пароходе, стояла на коленях перед дверью каюты мисс Норинг. Она запаслась изогнутой шпилькой, но оказалось, что к двери подходит ее собственный ключ. Мисс Уизерс вошла, заперла за собой дверь и затянула занавеску. Потом она посмотрела на часы. У нее оставалось по крайней мере пятнадцать минут времени.
Она просмотрела багаж, как Кандиды, так и пропавшей девушки, со старательностью таможенного чиновника. Результат был равен нулю. Над койкой Кандиды было три книжки: «Путь Свана». «Побег» Филиппа Макдональда и «Сонеты» Эдны Сент-Винсент Миллей. В сетке у койки Розмери была книжка Коллет «Молодая парижанка» и экземпляр «Истинной истории». Мисс Уизерс переворачивала матрасы, заглядывала за картины, даже просмотрела ковер. Наконец, она добралась до сумочки Кандиды, где нашла только пачку папирос, несколько серебряных монет и бумажек, и зажигалку. Она могла бы поклясться, что во всей каюте нет страниц, вырванных из дневника Розмери. С немалыми угрызениями совести мисс Уизерс положила все на места, вышла из каюты и заперла за собою дверь.
Когда она проходила по коридору, из ванной комнаты вышла Кандида Норинг в коричневом халате. Ее темные волосы висели большими прядями. У нее был усталый и больной вид.
— Вы бы спросили у доктора какое-нибудь снотворное, — сказала мисс Уизерс. — У вас Бог знает какой вид.
— Разве? Я не ложилась, я все равно не могу заснуть.
— Глупости, — ответила мисс Уизерс. — Не считайте, что ответственность на вас. Завтра вечером мы прибываем в Темзу и Скотланд-Ярд быстро выяснит тайну. Они знатоки по этой части.
— Скотланд-Ярд? — сказала Кандида, широко раскрывая глаза. — Я не знала...
— Эконом говорит, что они всегда выполняют все формальности, в случае смерти на море.
— Слава Богу, — сказала Кандида с явным облегчением. — А то я так и не знала, что же мне телеграфировать родным Розмери. Я, правда, пойду вниз и попрошу что-нибудь у доктора.
Она удалилась, а мисс Уизерс прошла к себе в каюту, легла и заснула и не слышала ни слова из той горькой семейной распри, которая происходила в соседней каюте, — ни односложных восклицаний Лулу Хаммонд, ни сердитых запутанных фраз Тома.
Она проспала обед и проснулась только вечером и вышла пройтись но палубе. В этот вечер никто не танцевал, никто не играл в бридж, бар закрыли в десять часов, и под дверью доктора не было света. По палубе расхаживал Том Хаммонд, растерянно посасывая пустую трубку.
Такое затишье продолжалось и на следующий день. Вечером никто не ложился, так как «Американский Дипломат», пройдя в тумане мимо огней и белых утесов Дувра, вошел в суживающуюся реку, которую мисс Уизерс по запаху сразу признала за Темзу. Машины умолкли, заскрипела ржавая якорная цепь и пароход остановился перед огромной электрической рекламой, прославлявшей «0X0».
