Энтони Джилберт - Не входи в эту дверь!
Лампочка светила очень тускло, и Нора взяла в руки ночник, чтобы посмотреть на лицо больной. Однако из этой затеи ничего не вышло. Ночник либо был испорчен, либо из него вывернули лампочку. Нора бросилась к окну и раздвинула тяжелые занавеси. За окном пробивалось невеселое серое утро, но из оконных щелей повеяло холодком, и свежий воздух проник в затхлую атмосферу комнаты. В камине Нора заметила несколько раскаленных угольков, но не могла припомнить, видела она их накануне вечером или нет.
Когда Нора склонилась над Эдель Ньюстед, она сразу поняла: женщина мертва. Будущая медицинская сестричка уже успела повидать немало трупов и знала, чем они похожи друг на друга: пепельный цвет лица, заострившийся нос…
Эдель Ньюстед, должно быть, была когда-то красивой женщиной, но теперь ее восковое лицо искажала гримаса страдания. Казалось, смерть не пожелала наградить больную миром и покоем.
Нора выскочила из комнаты и помчалась вниз по лестнице с криком:
— Мистер Ньюстед! Мистер Ньюстед!
Никто не отвечал. Девушка распахнула какую-то дверь и увидела грязную захламленную комнату, куда, наверное, давно не ступала нога человека. В щели между шторами едва просачивался дневной свет. Нора бросилась в прихожую и открыла дверь в другую комнату, где на столике у окна стоял запыленный телефонный аппарат. Никто до него не дотрагивался.
«Хоть бы он только не ушел… — подумалось Норе. — Господи, что это за дом? Я готова поклясться, тут творится что-то неладное… Конечно, муж знает, что его жена мертва там, наверху в спальне. Я уверена, то этот человек и не подумал вызвать доктора. Но не может же он меня тут бросить!»
Машинально Нора вернулась в комнату умершей, где с вечера ничего не изменилось. Потом подумала, что следует сменить белый передник на черный, и поднялась на третий этаж. Тихо открыв дверь своей комнатушки, она с изумлением увидела, что Ньюстед самозабвенно роется в ее чемодане. Он так низко нагнул голову, копаясь в вещах, что был виден лишь его багровый загривок. Норе он показался каким-то огромным диковинным пауком. Услышав ее шаги, Ньюстед мгновенно выпрямился и немного смущенно проговорил:
— Ты почему оставила больную? Я тебе сказал…
— Теперь я ей уже не нужна, — прервала его маленькая сиделка. — Когда придет доктор?
— Ты хочешь сказать, что моя жена… Не говори глупости! Она прекрасно чувствовала себя вечером, когда я уходил от нее. И без четверти два…
— Доктор подтвердит мои слова.
— Тогда его надо предупредить. А ты в этом уверена?
— Да, — ответила девушка и сердито добавила: — А что вы ищете в моей комнате?
Глаза Ньюстеда сверкнули. Он со злостью захлопнул чемодан и с видимым спокойствием, но с угрозой в голосе заговорил:
— Послушай, сиделка, я хочу кое о чем спросить у тебя, и не дай Бог, если ты мне соврешь. Тебе не поздоровится.
— Я не знаю, о чем вы говорите, и врать не собираюсь.
— Тогда скажи: что ты вытащила вчера вечером из письменного стола, чтобы передать моей жене?
— Ничего я ей не передавала. Я уже вам говорила.
— Слышал, слышал, — пробурчал Ньюстед. — Но хочу тебя еще раз спросить: что ты дала моей жене?
— Я вам повторяю: я ничего ей не давала. — Нора прямо смотрела ему в глаза, потом перевела взгляд на свой чемодан: — А что вы искали в моих вещах?
— Да так, ничего… Из любопытства… — Он не нашелся с ответом и продолжал бормотать себе под нос: — Вот не ожидал… Отчего бы это она умерла… Нервы, тоска, недовольство… Но ведь от недовольства не умирают…
Девушка молча слушала, скривив губы от отвращения. Ее фиалковые глаза потемнели от гнева и с открытой неприязнью глядели на Ньюстеда.
— Во всяком случае, — продолжал он, — если доктор будет меня расспрашивать, я ему скажу, что моя жена просила тебя что-то взять для нее из стола.
— Не знаю, что вы замышляете, — ответила Нора, — но могу сказать одно: в столе не было ничего такого, что могло бы убить миссис Ньюстед. Кажется, ей… ей…
— Видишь ли, я действительно ничего не могу понять, — перебил Альфред Ньюстед. — Я никак не ждал ее скорой кончины. Мне было известно, что сердце у нее слабое, но доктор не выражал по этому поводу никаких опасений. В общем, если ты в самом деле ничего не давала моей жене, может быть, она все-таки скончалась от сердечного приступа. Я только хочу предупредить тебя, что доктору надо обязательно установить причину смерти…
— Ну и что? При чем здесь я? — спросила Нора.
Он прокашлялся, перед тем как ответить. А затем проговорил, растягивая слова:
— Вчера вечером, когда я вошел в комнату больной, ты подавала ей стакан воды.
— Она попросила дать ей воды.
— Ты уверена, что она просила дать только одной воды? — допытывался Ньюстед.
— Да. И знаю, что два глотка воды еще никого не убивали, — сердито проговорила Нора.
— Конечно, конечно. Вода не убивает, — согласился он. — Ну, ладно. Если тебе не в чем признаться… Я просто хотел помочь тебе… Ты еще так молода, у тебя такая долгая жизнь впереди… А теперь надо сообщить доктору о случившемся. Тебе следует его дождаться. Не бойся, тебя не будут ругать…
— Не за что меня ругать, — угрюмо буркнула Нора.
— Да, поскольку всю ночь больная спала спокойно…
Ньюстед пошел вниз по лестнице, а Нора молча направилась в комнату умершей. В ушах у нее звучали его последние слова, и от них на душе становилось нехорошо и тревожно.
«Да, правда. Вечером я крепко заснула, — думалось ей. — После чая я совсем с ног валилась… — Тут Нора отогнала нелепые мысли, лезшие в голову, и даже улыбнулась. — Чего только не придумаешь в этом мрачном доме! Я словно кинофильм ужасов сочиняю, а на самом деле — обычная житейская история. И чай, который я выпила, это самый обыкновенный жидкий чай… Какой ему смысл усыплять сиделку, которая пришла ухаживать за его женой? Это было бы глупо. Но, с другой стороны, он все время старался отдалить меня от больной. Если бы я оставалась с ней, я бы заметила, что ей стало хуже, помогла бы, успокоила бы ее». Нора никак не могла отделаться от тревожных мыслей.
Она вспомнила слова умершей: «Герберт… Найдите его…» Больная дала ей понять, что адрес этого Герберта есть в записной книжке. Нора совсем забыла о книжечке и теперь нащупала ее в кармане передника. А что, если эту книжечку и искал с таким рвением Ньюстед в чемодане?.. Или действительно он сам не знал, что ищет, но, чего-то опасаясь, хотел проверить содержимое чемодана?
«А кто такой этот Герберт? — продолжала размышлять Нора. — Друг дома или родственник. Фамилия его неизвестна, и сейчас не время листать записную книжку. Но эту книжечку надо припрятать. Ньюстед может снова сунуть нос в чемодан, но обыскивать меня он не посмеет».
Нора снова вышла из комнаты, где лежала покойная, и приблизилась к лестнице.
Дверь в столовую, которая находилась внизу, была открыта, и можно было слышать, как Ньюстед быстро и взволнованно говорил по телефону:
— Да, это произошло неожиданно. Дело в том, что вы не предупредили меня, что так может случиться… Я полагаю, что смерть наступила во сне. Да, она приехала вчера вечером, но слишком поздно, чтобы чем-то помочь… Да, конечно, она еще здесь, но боюсь, она нам мало поможет. Хорошо, посмотрим.
Ньюстед повесил трубку, и Нора вернулась в комнату Эдель. Как она и предполагала, Ньюстед не очень-то спешил сообщить доктору о смерти жены. Сначала под этим предлогом он отправился обыскивать каморку и чемодан сиделки. Значит, он в чем-то ее подозревал, а она была убеждена, что не сделала ничего дурного.
— Что я могу сделать плохого? — говорила Нора сама с собой. — Может, он боится, что я найду этого Герберта, которого он почему-то опасается? Ох, я совсем растерялась, как вчера в тумане. Но теперь мне не выбраться из этой заварухи. Доктор станет меня расспрашивать… Лучше бы я не искала этот дом и вернулась в Лондон. Тут — одни тайны и загадки! Странная болезнь миссис Ньюстед, ее внезапная смерть, какой-то Герберт…
Желая отвлечься от тревожных мыслей, Нора стала наводить чистоту и порядок в комнате покойницы. Нашла тряпку за шкафом и вытерла пыль. Перебрала все пузырьки и флаконы на ночном столике, аккуратно разложила лекарства в стенном шкафу. Она закрывала дверцы шкафа, когда в комнату вошел Ньюстед.
— Я здесь немного прибралась, — сказала Нора.
— Что ты взяла из шкафа? — быстро проговорил он.
— Ничего.
— Ты чересчур усердна, моя милая, — прошипел он сквозь зубы.
Нора взглянула на него с удивлением. Чем он может быть недоволен?
— Каждая сиделка обязана содержать пациента в чистоте, — недовольно заметила Нора. — А здесь, наверное, сто лет не…
Ньюстед шагнул к шкафу и распахнул дверцы. Он внимательно оглядел все пузырьки, словно опасался, что девушка спрятала какой-нибудь из них. Нора, глядя на него, чувствовала, что он относится к ней не только с подозрением, но и враждебно. В этот момент зазвенел звонок входной двери, и Ньюстед сухо заметил:
