Агата Кристи - Кошка среди голубей

Он помолчал, глядя на Эдмундсона.

– Все это очень печально, – сказал тот. – Али Юсуф был просвещенным правителем с демократическими взглядами.

– Мы сделаем все, что возможно, – сказал полковник Пиквей. – Но мы не должны терять время на сказки об убитых добрых королях. Мы пригласили вас, чтобы кое-что выяснить. В интересах правительства Ее Величества. – Он мрачно посмотрел на собеседника. – Вы понимаете, что это значит?

– Ну, кое-что я слышал… – нерешительно проговорил Эдмундсон.

– Возможно, вы слышали о том, что ничего ценного не было найдено ни на телах, ни на месте катастрофы, ни поблизости. Расспросы крестьян ни к чему не привели. Впрочем, они вполне могли промолчать в присутствии людей из Форин Офис. Еще что-нибудь вы слышали?

– Больше ничего.

– Может быть, вы что-либо знаете о ценностях, которые должны были быть найдены? Что вас просили передать мне?

– Они сказали, что вы, возможно, захотите задать мне несколько вопросов, – сказал Эдмундсон.

– Я задал вам вопрос и жду ответа, – бросил Пиквей.

– Естественно…

– Не вижу, чтобы это было естественным. Говорил ли вам что-нибудь Роулинсон перед отлетом из Рамата? Он пользовался большим доверием у Али. Говорил он что-нибудь?

– Ну и что с того, сэр?

Полковник удивленно поднял голову и почесал ухо.

– Та-ак… – проворчал он. – Сдается мне, вы хотели бы замять это дело. А не много ли на себя берете? Если вы ничего не знаете о том, о чем я вас спрашиваю, то так и скажите.

– Мне кажется, что-то все же было, – осторожно начал Эдмундсон. – Боб собирался сказать мне что-то важное.

– Так… – кивнул Пиквей, облегченно вздыхая. – А теперь расскажите мне все, что вы знаете.

– Очень немного, сэр. Боб и я пользовались простым кодом. Мы придумали его для телефонных разговоров: в Рамате их подслушивали. Боб был во дворце и, вероятно, что-то узнал. Он позвонил мне и заговорил о девушке… о «девушке из этой страны». По нашему коду это означало, что есть что-то важное.

– Важное сообщение или что-то другое в этом роде?

– Да. Боб позвонил мне и использовал эти слова. Я должен был подойти к обычному месту наших встреч, это возле одного банка. Но начались волнения, и полиция перекрыла движение. Я не смог найти Боба, а тот не мог найти меня. Он улетел с Али сразу же после полудня.

– Понятно, – сказал Пиквей. – Вы не знаете, откуда он звонил?

– Нет.

– Жаль… – Он помолчал и осторожно задал следующий вопрос: – Вы знакомы с миссис Сатклиф?

– Вы имеете в виду сестру Боба Роулинсона? Я встречал ее с дочерью, но представлен не был.

– Она была дружна с Бобом?

– Ничего не знаю об этом. По рассказам Боба, она его старшая сестра, очень добрая. А вот своего зятя он не любил и всегда отзывался о нем как о самоуверенном осле.

– Ну? Один из наших выдающихся промышленников – самоуверенный осел? Не думаете ли вы, что Боб мог открыть своей сестре какой-нибудь секрет?

– Трудно сказать. – Он вздохнул. – Однако не думаю, чтобы это было так.

– Миссис Сатклиф с дочерью завтра прибывает на «Истерн куин». В порт Тилбюри. – Пиквей замолчал. Глаза его задумчиво смотрели на Эдмундсона. Затем он протянул руку и мягко сказал: – Очень хорошо, что вы пришли.

– Жаль только, что я мало чем мог помочь вам. Вы уверены, что я больше ничего не могу для вас сделать?

– Боюсь, что да.

Джон Эдмундсон вышел. Появился все тот же сдержанный человек.

– Я думал, что смогу послать его в Тилбюри узнать новости от сестры, – сказал Пиквей. – Все-таки он друг ее брата. Но теперь я против. Негибкий человек. Влияние Форин Офис… Пошлю другого.

– Дерека?

– Точно. – Полковник одобрительно кивнул.

– Я могу попытаться сделать это лучше, сэр.

– Пытаться нельзя. Нужен гарантированный успех. И пришлите ко мне Ронни – первым. У меня есть для него назначение.

Полковник Пиквей, казалось, снова собирался уснуть, когда вошел молодой человек, которого звали Ронни. Он был высок, темноволос, отлично сложен. Держался немного дерзко.

Полковник Пиквей минуту или две с усмешкой молча смотрел на него.

– Как вам нравится мысль проникнуть в женскую школу? – наконец спросил он.

Молодой человек удивленно поднял брови:

– В женскую школу? Это новость! И что я там буду делать? Мастерить бомбу в химической лаборатории?

– Ничего подобного. Кстати, школа эта – одна из лучших в Англии. «Мидоубанк».

– «Мидоубанк»! – Юноша свистнул. – Скажите, какая честь. Не могу поверить…

– Прикусите свой дерзкий язык и слушайте. Принцесса Шейста, кузина и ближайшая родственница последнего принца Али Юсуфа из Рамата, приезжает туда на следующий семестр. А пока она находится в школе в Швейцарии.

– И что же я должен делать? Похитить ее?

– Конечно нет. Я думаю, что в ближайшее время она может оказаться в центре внимания… некоторых лиц. Хочу, чтобы вы следили за развитием событий, пока я буду отсутствовать. Но я не знаю, кто из наших малоприятных друзей проявит интерес к этому делу и в какие формы он выльется. Что-нибудь заметите – сообщите… получите инструкции, что надо делать.

Юноша кивнул:

– И я опять должен чинить там часы? Или быть художником?

– А не лучше ли вам стать полноправным членом женского коллектива? – Полковник окинул его оценивающим взглядом. – Впрочем, можно придумать и нечто лучшее. Вы что-нибудь смыслите в садоводстве?

– Да, немножко. Когда-то я работал в отделе «Наш сад» газеты «Свид мейл».

– Тьфу! – воскликнул полковник. – Но это же меньше, чем ничего! Я тоже могу писать статейки, списывая их из «Энциклопедии садоводства» и журнала «Садоводство». Ну ладно, не обижайтесь. Поплюйте на руки и беритесь за науку: вам надо хорошенько разобраться в компостах и соломе, научиться пользоваться мотыгой, рыть глубокие траншеи для душистого горошка ну и делать все остальные прекрасные дела. Вы способны на это?

– Все это я делал еще в детстве.

– Знаю. Я знаком с вашей матушкой. Так и решим.

– Но нужны ли садовники в «Мидоубанке»?

– Будьте уверены, – сказал полковник Пиквей. – Каждый сад в Англии нуждается в садовнике. Вот увидите, они будут рады вам. Сейчас трудно выбирать. Летний семестр начинается двадцать девятого.

– Значит, я должен работать садовником и держать глаза открытыми?

– Да. Надеюсь, что двенадцатилетние красавицы вас не соблазнят. – Полковник придвинул ему лист бумаги. – Какое имя вы себе возьмете?

– Адам. Это больше всего подходит в данном случае.

– А дальше?

– Как относительно Идена?

– Я не уверен, что это созвучно с первым. Лучше Адам Гудмен. Это красивее. Идите и поработайте над своей биографией вместе с Джонсоном. – Он посмотрел на часы. – Для вас у меня больше нет времени. Я не хочу заставлять ждать мистера Робинсона. Возможно, он уже здесь.

Адам (будем называть его новым именем) остановился у дверей, услышав эту фамилию.

– Мистер Робинсон? – с любопытством спросил он. – Он придет сюда?

– Несомненно, – ответил Пиквей. В тот же момент послышалось жужжание зуммера. – Он уже здесь. Мистер Робинсон всегда пунктуален.

– Скажите, – с любопытством спросил Адам, – кто он в действительности? Как его зовут?

– Его имя, – сказал полковник Пиквей, – мистер Робинсон. Это все, что знаю я и что знает кто-либо другой.

Человек, вошедший в комнату, вряд ли соответствовал своей фамилии. Точнее, фамилия Робинсон совсем не подходила ему. Он мог бы быть Деметриусом, Айзекштейном или Перонной, хотя и к этим именам он подходил столь же мало. Он не был ни греком, ни евреем, ни португальцем, не походил на латиноамериканца. Но меньше всего он был похож на англичанина по фамилии Робинсон. Был он красив, великолепно одет. Смуглое, а скорее – желтоватое лицо, грустные темные глаза, широкий лоб. Когда он говорил, приоткрывались крупные белые зубы. Руки ухоженные, красивой формы. По-английски изъяснялся без малейшего акцента.

Он и полковник Пиквей обменялись любезными приветствиями.

После того как мистер Робинсон уселся и закурил сигарету, полковник Пиквей сказал:

– С вашей стороны было очень любезно согласиться помочь нам.

Мистер Робинсон с наслаждением затянулся, выпустил дым и наконец заговорил:

– Мой дорогой друг, я думаю, вы знаете то же, что и я. У меня масса знакомых, и они мне многое рассказывают. Не знаю почему.

На это «почему» полковник не смог ничего ответить.

– Из ваших слов я делаю вывод: вы уже слыхали о самолете Али Юсуфа.

– В пятницу, на прошлой неделе, – ответил мистер Робинсон. – Пилотом был молодой Роулинсон. Но катастрофа произошла не по его вине. Здесь замешан некий Ахмет – старший авиамеханик. Он получил очень выгодную работу при новом режиме.

– Значит, это действительно была диверсия. Мы в этом не сомневались.

– Да, этот бандюга – я имею в виду Али Юсуфа – пал жертвой подкупа и предательства. Правда, его система народного образования не может быть названа благоразумной, по крайней мере на мой взгляд. Но теперь это не имеет значения. Нет ничего мертвее, чем мертвый король. Нас интересует то, что оставляют после себя мертвые короли.