Убийства в поместье Лонгер. Когда я в последний раз умирала - Глэдис Митчелл

По-моему, я уже спал в то время, о каком вы упомянули. Понятно, что он разбудил меня своими проклятиями, когда вернулся… примерно около трех часов. Кипел от раздражения по поводу проколотой шины или чего-то подобного — и разбудил меня, чтобы рассказать об этом. Ну и задолго до того, как он закончил, появилась Селия и начала буквально пинать нашу дверь, крича: «Пожар!» Она была в панике, мы выбежали и оказались первыми на месте событий. Ворвались через дверь и поняли, что Гилари нет внутри, так что мы не особенно упирались после этого. Помогли выстроить цепь к комнате для мытья посуды, чтобы передавать ведра, вот и все.

— Интересно, — произнес Блоксхэм. — Вы ворвались через дверь? Получили ожоги?

— Нет, никаких. Лица опалило немного, и пара волдырей на ладонях, вот и все. Домик горел ярко, да. Я бы не полез внутрь, однако боялся за Гилари. Не знаю, почему Браун-Дженкинс пошел со мной. Но рад, что он пошел. Один я не выломал бы дверь.

— Не было железных прутьев перед дверью? — спросил Блоксхэм.

— Не могу сказать уверенно, но думаю, что нет. Я спросил Браун-Дженкинса, когда он показал их нам следующим утром, — заметил ли он их ночью? Только он не сумел вспомнить — да или нет.

Инспектор кивнул и, отпустив Фрэнсиса, повернулся к миссис Брэдли.

— Нет никаких отпечатков на этих зверских штуковинах, — мрачно заметил он. — Однако мы знаем, что в доме есть любитель розыгрышей…

— Был, — поправила миссис Брэдли, чей взгляд был далек от добродушного.

— Не Энтони?

— Конечно.

— Но, учитывая, что вы правы относительно копий, и… э… кресла, и так далее… что насчет участия Коста в деле?

— Кост не участвовал в деле.

— Однако Браун-Дженкинс его видел, — упорствовал Блоксхэм. — Тренер находился на террасе в тот вечер, когда убили Хобсона.

— Свою прабабушку он видел! — с пылом возразила миссис Брэдли. — Это был Энтони, а не Кост.

— Да, но… смотрите! Эти железные прутья. Розыгрыш, который заставляет меня думать, что сожжение домика Гилари Йеомонда было покушением на жизнь парня. Согласны вы с этим?

— С определенными ограничениями — да, — ответила она.

— Итак, вы согласны с тем, что в тот момент, когда домик подожгли, мы можем предположить, что этих железных прутьев там не было? Шутник, кем бы он ни был… или она… поскольку мы, конечно, не должны забывать о дамах…

Миссис Брэдли иронично поклонилась, услышав это вежливое упоминание женского пола.

— …этот шутник, — продолжил инспектор, — явился после того, как уехали пожарные, и воткнул прутья в землю.

— После того, как огонь был потушен, — предположила миссис Брэдли. — Если это так, то как, инспектор, вы объясните факт, что, хотя прутья не были повреждены огнем, они оставались теплыми на следующее утро?

— Да, — согласился Блоксхэм, — еще и это, конечно.

Миссис Брэдли хрипло рассмеялась.

— И все же, — заметил инспектор, — интуиция подсказывает мне, что находились там эти железные прутья в тот момент, когда загорелся огонь, или нет, но все в целом было либо шуткой, либо уловкой для отвода глаз.

— Теперь вы говорите разумно, дитя мое. — Миссис Брэдли кивнула одобрительно черной, птичьей головой. — Разве вы не можете продвинуться на шаг дальше?

— Нет, не могу, — признал Блоксхэм. — Я размышлял до тех пор, пока мозги мои не вскипели и не потекли у меня из ушей прямо на плечи, но следующий фрагмент этого кроссворда от меня ускользает. Эх, если бы только Энтони не был мертв к трем часам и…

Теперь миссис Брэдли покачала головой уже печально.

— Ну что же, — произнесла она философски. — Кто очередная жертва?

Сержант, уже дважды заглянувший между дверями, чтобы понять, готовы ли они принять следующего «гостя», принял кивок на свой счет и громко воззвал к Людвигу Косту.

— Людвик для вас, мой друг, — гневно сказал Кост, проходя мимо сержанта. — Произношение имен у вас англосаксонское, ага.

— Присаживайтесь, мистер Кост, — предложил инспектор, — я не задержу вас надолго. Хочу предупредить вас, что вы в списке подозреваемых и должны быть весьма осторожны на сей раз, чтобы не увести расследование в ложном направлении. Понимаете?

— Да, несомненно, — добродушно отозвался Кост, — я должен расставить точки над i.

— Нет, просто размещайте все буквы по своим местам, — усмехнулся инспектор. — Приступим… Расскажите мне все, что вы делали после ужина в тот вечер, когда умер мистер Энтони.

Кост помолчал, а потом спросил:

— Вы не будете на сей раз слишком давить на меня, ага, если я вернусь и вспомню то, что забыл на первом допросе?

— Вперед!

— Я поел очень рано, ага, — начал Кост, — поскольку собирался на лекцию в деревню. Мистер Энтони тоже поел, у него не было планов оставаться на ужин, он хотел пойти со мной.

— Энтони отправился с вами на ту лекцию. Как долго она продолжалась?

— Вряд ли могу сказать с точностью до минуты, ага. Что насчет девяти?