Дороти Сэйерс - Без свидетелей

И Паркер подробно изложил доктору оба случая.

— Странно, — промолвил доктор. — Так вы думаете, что все эти убийства однотипны? Но в последнем случае смерть все же трудно счесть естественной. Иначе зачем бы понадобилось прибегать к столь сложным способам маскировки?

— Да, это было убийство, — согласился Паркер. — Доказательством этому служит то, что, как нам стало известно, план преступления был придуман около двух месяцев назад.

— Но метод! — воскликнул Вимси. — Метод! Пропади оно все пропадом! Вот сидим мы здесь, люди, известные своим блистательным умом, обладатели великолепной профессиональной репутации, а эта недоучка из больницы смеется над нами! Как, черт возьми, она все это провернула?

— Наверное, разгадка так проста и очевидна, что просто не приходит нам в голову, — предположил Паркер. — Что-нибудь типа правил, которые все мы учили в четвертом классе школы и больше никогда не использовали. Нечто совершенно элементарное, вроде затруднений того безмозглого мотоциклиста, которого мы встретили в Крофтоне. Он сидел под дождем и просил о помощи, так как не знал, что в бензопроводе бывают воздушные пробки. Теперь, я надеюсь, паренек все-таки понял… Что с тобой?

— О Боже! — возопил Вимси. Он ударил кулаком по столу, на котором стоял завтрак, опрокинув при этом свою чашку. — Боже! Что это! Ты это понял, ты это сделал! Это же очевидно! Для этого даже не нужен врач. Это может объяснить любой рабочий из гаража. Люди умирают от этого каждый день. Конечно, это была воздушная пробка в бензопроводе.

— Крепитесь, доктор, — сказал Паркер. — Он всегда так себя ведет, если ему приходит в голову какая-то идея. Со временем к этому привыкаешь. Может, ты все-таки объяснишь нам, в чем дело, старина?

Бледное лицо Вимси залилось румянцем. Лорд Питер обернулся к доктору.

— Понимаете, — начал он, — человеческий организм — это тоже своего рода мотор. Сердце прокачивает кровь по артериям, а потом обратно по венам, правда? Именно благодаря этому мотор работает. Кровь совершает полный круг в течение двух минут, ведь так?

— Разумеется.

— Один маленький клапан выпускает кровь из сердца, другой впускает ее туда. Это устройство подобно камере внутреннего сгорания.

— Ну, конечно.

— А если оно вдруг остановится?

— Человек умрет.

— Да. А теперь смотрите. Предположим, у нас есть хороший, большой, совершенно пустой шприц, который мы воткнем в одну из крупных артерий и нажмем на поршень. Что произойдет, доктор? Вы вгоните в трубу, по которой идет топливо, большой пузырь воздуха. Как это отразится на кровообращении?

— Кровообращение остановится, — без колебаний ответил врач. — Именно поэтому медсестры должны очень внимательно наполнять шприц лекарством, особенно, если делают внутривенную инъекцию.

— Я же говорил, что такие вещи учат в четвертом классе! Продолжим. Итак, кровообращение остановится. Это будет выглядеть как закупорка кровеносного сосуда, правда?

— Да, но для этого нужно непременно сделать укол в одну из главных артерий. Если кровеносный сосуд слишком мал, то кровь пойдет обходным путем. Вот почему (видимо, эта тема была любимым коньком доктора) закупорку, то есть сгусток крови, необходимо сразу же растворить, чтобы она не перемещалась по кровеносным сосудам.

— Да-да, но если в одной из главных артерий, например, в бедренной, или в крупной вене, расположенной на сгибе локтя, появится пузырь воздуха, то кровообращение остановится, не так ли? Насколько быстро это произойдет?

— Сразу. Сердце перестанет биться.

— А потом?

— Человек умрет.

— Какие симптомы появятся при этом?

— Практически никаких. Может быть, умирающий пару раз судорожно вдохнет: легкие сделают отчаянную попытку продолжить работу. Потом наступит остановка, подобная остановке сердца. В общем-то, это и будет остановка сердца.

— Как все это мне знакомо! Карбюратор иногда чихает — «вдыхает воздух», как вы сказали. А какие симптомы обнаружатся при вскрытии?

— Никаких, только признаки сердечного приступа. Конечно, если вы поищете как следует, то найдете еще крошечный след от иглы.

— Вы в этом уверены, доктор? — спросил Паркер.

— Но это же просто, не правда ли? Наша проблема относится к области самой примитивной механики. Конечно, так и случится. Это просто обязано случиться.

— Это можно доказать? — настаивал Паркер.

— Не исключено, что тут возникнет несколько больше трудностей.

— Мы должны попытаться, — воскликнул Паркер. — Это гениально, и многое объясняет. Доктор, не могли бы вы снова отправиться в морг и попробовать найти на теле след от укола? Питер, мне кажется, тебе удалось найти решение всех загадок. Кто там опять звонит?.. Что? Что? Ах, черт! Наш план сорван! Теперь она никогда не вернется. Пошлите сообщение во все порты Англии, всем полицейским постам! Установите наблюдение за пассажирами железной дороги, прочешите Блумсбери — эта часть Лондона знакома ей лучше всего. Я немедленно выезжаю в Лондон. Да, немедленно. Вы совершенно правы. Паркер повесил трубку, добавив еще несколько кратких и емких выражений.

— Пиллингтон, идиот недоделанный, выложил журналистам все, что знал. Сегодня в утреннем выпуске «Бэннер» опубликовала всю полученную информацию. Теперь Мэри Виттейкер известно, что ее карта бита, и она моментально сбежит из страны, если еще не сбежала. Поедешь со мной в Лондон, Вимси?

— Естественно. Садись в автомобиль, не теряй времени. Бантер, мы возвращаемся в Лондон. Когда мы можем выехать?

— Прямо сейчас, милорд. Я держал ваши вещи и вещи мистера Паркера в упакованном виде на случай непредвиденного поспешного отъезда.

— Славный малый!

— А вот письмо для вас, мистер Паркер, сэр.

— Благодарю вас. А, понятно! Это отпечатки пальцев, которые были на чеке. Гм… Если отбросить кассира, на чеке осталось только два комплекта отпечатков: кузена Аллилуйи и какой-то женщины, предположительно, Мэри Виттейкер. Да, несомненно: вот здесь отпечатались четыре пальца левой руки, как будто дама придерживала чек, когда ставила подпись.

— Прошу прощения, сэр! Можно мне взглянуть на эту фотографию?

— Конечно. Возьмите себе одну копию. Я знаю, вам это интересно как фотографу. Что ж, всего хорошего, доктор. Увидимся в городе. Пошли, Питер.

Вимси поспешил вслед за другом. Вот потому-то, как сказал бы доктор Фолкнер, лорда Питера и не застало второе письмо от мисс Климпсон, доставленное чуть позднее из полицейского участка.

Они добрались до Лондона в двенадцать (исключительно благодаря Вимси, сидевшему за рулем) и отправились прямиком в Скотланд-ярд, высадив по дороге Бантера, которому, по его собственному признанию, не терпелось вернуться домой. Главный комиссар был отнюдь не в лучшем расположении духа: он был зол и на газету «Бэннер», и на Паркера, который не смог заставить молчать Пиллингтона.

— Одному Богу известно, где ее теперь искать. Наверное, она успела замаскироваться. Скорее всего, пути отхода у нее уже давно подготовлены.

— Может быть, она уже сбежала, — предположил Вимси. — Она вполне могла покинуть Англию в понедельник или во вторник. Если бы преступница решила, что на пути у нее больше нет никаких препятствий, она бы вернулась, чтобы вновь вступить во владение своим имуществом. Теперь она останется за границей. Это все.

— Очень боюсь, что ты прав, — мрачно согласился Паркер.

— Кстати, а что поделывает миссис Форрест?

— Ведет себя, как обычно. Мы ее, конечно, непрерывно опекаем, но делаем это весьма ненавязчиво. Этим заняты три человека: один изображает продавца фруктов, другой — приятеля портье, который частенько заглядывает к своему другу, чтобы дать ему совет насчет ставок на ипподроме. Третий, этакий странноватый с виду субъект, непрерывно занят чем-то на заднем дворе. Все они сообщают, что она выходила из квартиры и возвращалась обратно, ходила по магазинам. Однако ест она, как правило, дома. Никто к ней не приходил. Еще два человека, которые следят за ней, когда она выходит из квартиры, сообщают, что вне дома она ни с кем не говорила и никому не передавала денег.

— Простите, сэр, — сказал полицейский, просунув голову в дверь. — К вам слуга лорда Питера Вимси со срочным посланием.

В кабинет вошел Бантер. Выправка его была безупречна, но глаза сверкали. Он положил на стол две фотографии.

— Милорд, джентльмены, я прошу у вас прощения, но не могли бы вы поближе взглянуть на эти снимки?

— Отпечатки пальцев? — вопросительно произнес шеф.

— Один из снимков — наша собственная полицейская фотография отпечатков, обнаруженными на чеке на 10000 фунтов, — пояснил Паркер. — Другой… Где вы его взяли, Бантер? Отпечатки те же самые, но это не наш снимок!

— Моему неопытному глазу они показались похожими, сэр. Я подумал, что лучше будет передать это дело на ваше усмотрение.