Найо Марш - Заклятие древних маори
— Но так гораздо дальше, — напомнил Фолс.
— Тогда мы поедем на машине миссис Те-Папа.
Руа что-то прокричал и миссис Те-Папа, мигом перестав стенать и завывать, совершенно спокойно проговорила:
— Хорошо, можете её взять, только она всё равно не поедет.
— А вдруг поедет? — произнёс Руа.
— Если только Эру её заведёт, — заметила миссис Те-Папа и протяжно закричала. Дайкон разобрал только слово «Эру».
Эру Саул, отделившись от группы юнцов, крикнул в ответ и исчез за домиком.
— Благодарю вас, миссис Те-Папа, — сказал мистер Фолс, церемонно снимая шляпу.
— Не за что, — ответила женщина, собираясь с силами перед очередным этапом оплакиваний.
Автомобиль миссис Те-Папа скорее походил на уродливую жестянку. Он стоял в луже масла, полуприкрытый останками изодранного чехла. Покорёженная дверца с трудом удерживалась на единственной петле. При виде скособоченного и нещадно потрёпанного стихией драндулета, Дайкон испытал острое сострадание.
«Не могли уж позволить бедняге спокойно умереть от старости», — подумал он.
Распахнув единственную целую дверцу, Руа спросил:
— Как вам удобнее — спереди или сзади?
— Если позволите, я сяду с вами сзади, — произнёс Фолс.
Дайкон забрался на переднее сиденье. Эру вставил и крутанул рукоятку стартера. Мотор громко чихнул, и автомобиль с воем подскочил, словно щенок, с размаху плюхнувшийся на ежа.
— Вот видите, он ещё дышит! — торжествующе вскричал Руа.
Оставленный на первой скорости, драндулет едва не переехал Эру. Парень, очевидно ожидавший такого подвоха, ловко увернулся и вскочил внутрь на полном ходу. Мгновение спустя окутанная клубами дыма машина понеслась в гору со скоростью, которая составила бы честь разбитому ревматизмом утконосу. Шум стоял одуряющий.
По дороге Фолс пояснил Руа, по какой причине его хочет видеть сержант Уэбли. Найденный топор маори он описал с такой поразительной точностью, что Дайкону стало не по себе. Неужели Фолс сумел настолько разглядеть и запомнить хитроумный предмет за те недолгие мгновения, что тот покоился на столе под его окном?
— Одно меня поразило, — продолжил Фолс. — У резной фигурки не один язык, а целых два. Торчат бок о бок. Крохотный идол, а мне кажется, что это идол, держит каждый из них трехпалой ручкой. Между пальцами вкраплены кусочки перламутра, а сами языки опоясаны узким колечком.
— Куда ты так несёшься, Эру? — строго спросил Руа.
Дайкон вздохнул с облегчением. Старая развалюха и впрямь вдруг помчалась под уклон с резвостью, грозившей если не неминуемой кончиной, то, по крайней мере, переломом задней оси. Эру нажал на тормоза, и автомобиль, резко дёрнувшись, поубавил прыти.
— Колечко это, — невозмутимо продолжил мистер Фолс, — покрыто поразительно тонкой и затейливой резьбой. Сказочным мастерством владели ваши древние резчики, мистер Те-Каху. Даже не верится, что их инструменты были изготовлены в каменном веке… Что вы сказали?
Руа что-то пробормотал на родном языке.
— Ничего, — ответил он. — Езжай аккуратнее, Эру. Ты слишком неосторожен.
— Однако мне кажется, что кто-то процарапал на этом колечке три лишних линии. Сам узор повторяется и в других местах, а вот эти бороздки выглядят по меньшей мере странно. Как вы можете это объяснить?
Руа ответил не сразу. Эру вдруг резко поднажал на газ и машина, резво скакнув, козлом запрыгала по дороге. Дайкон испуганно вскрикнул, а слова Руа потонули в громыхании возмущённо отплевывающегося мотора.
— Постойте… невозможно… я должен посмотреть…
Он закричал на Эру, а Дайкон, повернув голову, с изумлением увидел, что полукровка сидит с трясущимися губами, белый как полотно.
«Должно быть, он видел то же, что и я», — невольно подумал Дайкон, вспомнив, как они встретили Эру возле прохода в зарослях мануки.
Мистер Фолс нагнулся вперёд и потрепал Эру Саула по плечу. Тот подпрыгнул как ужаленный.
— Я слышал, вы пропустили главный номер на вчерашнем концерте, — заметил он.
— Нет, мы кое-что слышали, — ответил Эру. — Мне даже понравилось.
— Мистер Смит сказал, что вы успели чуть ли не к самому концу выступления мистера Гаунта. Надеюсь, знаменитый монолог про Криспианов день вы услышали?
— Это там, где он говорил про богачей, которые нежатся в постелях, что ли?
Мистер Фолс кивнул и продекламировал:
— «И проклянут свою судьбу дворяне,Что в этот день не с нами, а в кроватях…»[20]
— Точно. Нет, этот кусок мы слышали, сэр. Он очень здорово читал.
— Да, замечательно, — кивнул мистер Фолс, откидываясь на спинку сиденья. — Просто великолепно.
Как ни странно, в Ваи-ата-тапу они добрались в целости и сохранности. Руа немедленно препроводили в кабинет полковника, куда, по-видимому, отнесли и топор. Фолс почему-то ушёл вместе со стариком, а Дайкон остался сидеть по соседству с Эру в нервно подёргивающемся автомобиле миссис Те-Каху.
— Может, приглушить мотор? — спросил Дайкон.
Эру вздрогнул и поспешно выключил зажигание.
— Покурим? — предложил Дайкон.
— Спасибо.
Эру взял сигарету дрожащими пальцами.
— Скверная история, да?
— Хуже не бывает, — ответил Эру, пристально глядя на окна кабинета полковника Клэра.
Дайкон вылез из машины и закурил. Он уже чувствовал себя гораздо увереннее.
— А где они его нашли? — спросил Эру.
— Что? А, топор. Не знаю.
— Среди его вещей?
— Чьих? — тупо переспросил Дайкон. И окаменел, когда Эру кивком указал на комнату Гаунта.
II
— Там ведь он обитает, да? — спросил Эру. — Ваш босс.
— Что ты болтаешь, чёрт возьми? — возмутился Дайкон.
— Ничего, ничего, — Эру испуганно закатил глаза. — Так, я просто пошутил. Шуток не понимаете, что ли?
— Я не понимаю, с какой стати ты решил, что реликвию маори могли найти в комнате мистера Гаунта?
— Да я просто решил, что он тоже из этих, как их… из
коллекционеров, словом. Они ни перед чем не остановятся, чтобы заполучить то, что им нужно. Им наплевать на чувства других людей.
— Заверяю тебя, что мой хозяин — не коллекционер.
— Очень хорошо. Кто бы возражал.
Дайкон резко развернулся и зашагал к себе. В первую минуту его так и подмывало заглянуть к Гаунту. События последних дней сильно подорвали его веру в патрона, и Дайкону хотелось убедиться, что не все ещё потеряно. Однако не прошёл он и шести шагов, как замер на месте, огорошенный страшным шумом в кабинете полковника. Кричал Руа. Таким громовым голосом, должно быть, его предки призывали своих воинов ринуться в кровавую сечу. Поначалу Дайкон не мог разобрать ни слова. Ему казалось, что старик кричит на невообразимой смеси из языка маори и первых же английских слов, что взбредают ему на ум. Затем грянул хор утешений. Полковник, сержант Уэбли и мистер Фолс — все как один пытались умиротворить разгневавшегося патриарха. Но тот перекричал их всех.
— Это же сам Токи-поутангата! — гремел он. — Священное оружие моего деда Реви! Какое кощунство! Это наша величайшая святыня, и её следует немедленно вернуть на место! Сию же минуту!
— Постойте, постойте, — услышал Дайкон голос Уэбли. — Никто его у вас не отнимает. Вы его получите.
— Я требую, чтобы вы вернули его мне сию же минуту! — не унимался старик. — Я на вас в суд подам. К премьер-министру пойду.
Тут Дайкон невольно припомнил вспышки Гаунта — унять разбушевавшегося актёра тоже было невозможно.
Спор вспыхнул с новой силой. Из столовой выскочила насмерть перепуганная миссис Клэр.
— О, мистер Белл, — залопотала она, — теперь-то в чём дело?
Она ухватила его за локоть своей пухлой мозолистой рукой.
— Это Руа, да?
— Они что-то не поделили из-за топора его предков, — пробормотал Дайкон. — Старик обиделся на Уэбли, который не отдаёт ему реликвию.
— О Боже! Все из-за их глупых суеверий. Порой у меня самой просто руки опускаются. А ведь Руа ещё далеко не самый безнадёжный.
В этот миг не самый безнадёжный старик пулей вылетел из кабинета, оглушительно ревя, как разгневанный лев, и воинственно потрясая над головой спасённым топором. По пятам за ним следовали Уэбли и полковник. Фолс чуть поотстал.
— Он погубит отпечатки! — завопил Уэбли, брызгая слюной. — Этого нельзя допустить! Остановите его!
Руа слепо нёсся по веранде. Миссис Клэр шагнула ему навстречу, преградив дорогу. Старик остановился как вкопанный. Руа тяжело дышал, глаза лихорадочно блестели. Дважды топнув ногой, он потряс топором и выкрикнул:
— Это возмутительно! Какое святотатство!
— Послушайте, Руа, — попыталась урезонить его миссис Клэр, — ну чего вы кипятитесь по пустякам? Потом, разве можно себя так вести в чужом доме? Мне стыдно за вас.
