Тим Саймондс - Шерлок Холмс и болгарский кодекс (сборник)
Памятуя о беззакониях, которые чинились в Шотландии восемнадцатого века, когда на побережье орудовали контрабандисты, а на проселочных дорогах – разбойники, я решил прихватить с собой еще и роман Вальтера Скотта «Гай Мэннеринг, или Астролог».
Мы попрощались с миссис Хадсон и вышли на улицу, где после дождливой ночи стоял туман. Комфортабельный одноконный экипаж-брогам тронулся с места, чтобы доставить нас по назначению.
По пути мы заглянули в мастерскую «У. Э. Хилл и сыновья» на Нью-Бонд-стрит, чтобы перетянуть струны на скрипке Холмса. Мой друг был постоянным клиентом этой фирмы, поскольку играл на своем инструменте с особым старанием.
Миновав Трафальгарскую площадь и оживленную улицу Уайт-холл, мы оказались на Даунинг-стрит. Служитель провел нас длинным лабиринтом коридоров и лестниц к небольшому кабинету.
Майкрофт, отличавшийся довольно плотным телосложением (чего нельзя сказать о его брате), радушно поприветствовал нас и, позвонив в колокольчик, попросил подать чаю.
– Джентльмены, должен сказать, что пригласить вас сюда меня попросил сам премьер-министр.
– И почему же маркиз Солсбери заинтересовался нашими скромными персонами? – съязвил Шерлок.
Майкрофт посерьезнел:
– Он просил передать, что ситуация в Болгарии вызывает у него особое беспокойство. Признаться, исчезновение Зографского евангелия пришлось весьма кстати. И это большая удача, что его поиски поручили именно вам. Премьер убедительно просит вас отнестись к своей миссии со всей серьезностью.
– Как же вышло, что Болгария потеснила буров в списке ваших приоритетов? – осведомился я.
– Европа – военный лагерь, а Болгария – пороховой погреб. Русский царь жаждет сместить с болгарского престола принца-католика и усадить на трон православного правителя. Его войска, бряцая оружием, уже заняли позиции на болгарской границе. Стоит всего двум дунайским городам принять сторону России, как русские сразу же перейдут в наступление.
Майкрофт жестом предложил нам сесть, не прерывая своего рассказа.
– Это, в свою очередь, спровоцирует Австро-Венгрию, которая незамедлительно вторгнется на территорию России. Франция же, заключившая договор с русским царем, примкнет к нему, а немцы, наоборот, выступят против. Русские легко смогут уничтожить турецкий и болгарский флот на Черном море. Для этого им будет достаточно всего одного сражения. Тогда, пройдя через Дарданеллы и Босфор, русские корабли преградят английским судам путь в Индию. Нарушится равновесие сил, которого мы добились с таким трудом после победы над Наполеоном. Над Британской империей нависла страшная угроза. – Майкрофт указал на карту, висевшую на стене. – Ступив на болгарскую землю, вы окажетесь в стране, где все перевернуто с ног на голову. Тамошняя география сложна, история замысловата, а политика необъяснима. Уверенность перерастает там в неопределенность, а непредвиденное становится предсказуемым и даже обыденным. В этой стране вы не увидите ничего, что вам кажется естественным в Англии. Болгария – это опасность, чума, измена, внезапная смерть. Вы будете постоянно чувствовать себя на краю опасности. Принц-регент управляет государством, которое пробудилось от спячки, длившейся пятьсот лет. София немногим больше провинциального городка где-нибудь в Турции. Ее население – всего несколько тысяч жителей – ютится в ветхих одноэтажных деревянных домишках. И она буквально кишит шпионами всех великих держав. Это страшное наследие Оттоманской империи, где пять веков под гнетом жуткого правления множились нищета и моральное убожество, несколько сглаженные, правда, красотой горы Витоша.
– А что вам известно о нашем клиенте? – спросил я.
– При всем его увлечении спиритическими сеансами, хиромантией и гаданиями посредством магического кристалла, это человек, с которым стоит считаться, – последовал ответ. – Своим бурбонским носом и гигантскими ушами он напоминает легендарного белого слона махараджи Майсура, а хитростью – коварную лису. В министерстве иностранных дел полагают, что евангелие ему необходимо не только ради проведения церемоний и ритуалов.
– А для чего еще? – заинтересовался я.
– Для победы Креста над Полумесяцем. Он стремится свергнуть оттоманское рабство и возродить древний титул болгарского царя. – Майкрофт поднялся со своего места. – Да, чуть не забыл.
Он взял со стола трость-шпагу с рукояткой из эбенового дерева и обнажил тонкое трехгранное лезвие длиной примерно три фута. На серебристом ободке, ограничивающем рукоять с одного конца, стояло ромбовидное клеймо, указывающее, что шпага изготовлена во Франции. Майкрофт вложил клинок обратно в трость и вручил ее брату.
– Мы были бы очень признательны, мой мальчик, если бы ты передал этот подарок принцу Фердинанду. Премьер получил его от французского президента. Но принцу в Болгарии трость с вкладной шпагой явно нужнее, чем маркизу в Лондоне. – Взгляд его сделался строгим. – И прошу тебя, Шерлок, оставь это свое насмешливое отношение к королевской власти и аристократии. Да, этот младший отпрыск династии Кобургов правит буффонным княжеством, но его окружают глубокие тылы леденящего ужаса. Подобно Генриху Восьмому, этот правитель спит на восьми матрасах, ежедневно проверяемых его постельничим на предмет того, не проткнули ли их наемные убийцы отравленными кинжалами. Если он до сих пор жив, то только благодаря умеренному абсолютизму.
В других балканских государствах разоблачают тайные заговоры, выявляют подозреваемых, которых хватают и судят без каких-либо на то оснований, а затем отправляют в тюрьму до конца жизни. А вот такие правители, как Фердинанд, избавляются от своих врагов иными, менее заметными способами: взбесившаяся лошадь понесла, случайный выстрел прогремел на темной безлюдной улице.
Ходят слухи, что Фердинанд тяготеет к самым разным диковинным «-измам»: оккультизму, кабализму и спиритуализму. Днем и ночью во дворце и вокруг него шныряют черные маги. Говорят, Фердинанд ежедневно закапывает в землю возле дворца перчатки и галстуки, которые надевал в тот день, произнося нараспев с самым загадочным выражением какие-то странные фразы. Однако угроза исходит не от мистики, а от куда более мрачных «-измов», коих наберется великое множество: милитаризм, империализм, национализм.
Майкрофт направился к двери, но, припомнив еще что-то, обернулся к нам:
– Я попрошу британского посла в Софии принять вас при первом удобном случае. Его зовут сэр Пендерел Мун. Он предоставит вам наиболее полную информацию о принце. Есть еще одна персона, о которой вы должны знать. Полковник Калчев, военный министр, человек очень опасный. Мы перехватываем его телеграммы. Он возлагает очень большие надежды на Берлин. Если возникнет угроза войны между Англией и Германией, Калчев сможет убедить Фердинанда принять сторону кайзера.
Тут серьезная мина сошла с лица Майкрофта, сменившись благодушной насмешливостью.
– Джентльмены, прошу прощения, что вы так и не дождались чая. Вся Даунинг-стрит, десять усыпана костями прислуги, которая умерла с голоду, пытаясь отыскать сие укромное местечко. Доктор Уотсон, надеюсь, вы не забыли взять с собой в дорогу свою широкую куртку с поясом, бриджи и матерчатую кепку, которая укроет вас от жаркого балканского солнца? Кстати, там чудесная рыбалка и полно диких уток. Может быть, вам даже посчастливится подбить глухаря. Сам принц не прочь пострелять из ружья. В октябре прошлого года во время королевской охоты, по мнению одного корреспондента «Таймс», он проявил себя, прямо скажем, не очень способным наездником, но вот стрелок он отменный. Во время охоты на шотландских куропаток он оказался вторым среди всех присутствовавших там королевских особ. Первым был, конечно же, принц Уэльский.
Майкрофт открыл дверь.
– Как я завидую вам обоим! Несколько дней путешествия в личном вагоне принца в «Восточном экспрессе» и целый час на борту парома, плывущего через Дунай. Кстати, в настоящее время на Балканах не наблюдается случаев заболевания брюшным тифом.
Когда служитель уже вел нас к выходу, Майкрофт окликнул брата:
– Шерлок, у меня есть к тебе одна личная просьба. Фердинанд просто обожает генеральскую форму. У него целая коллекция мундиров. Привези мне один, в подарок от благодарного клиента. Он будет иметь успех в клубе «Диоген».
Глава четвертая,
в которой мы отправляемся в Болгарию
Покинув Даунинг-стрит, мы сели в вагон поезда, следующего в Дувр. Настроение у нас было приподнятое. Холмс надел в дорогу длинное пальто с множеством клапанов и карманов, наводившее на мысль о заманчивых странствиях по горам. За окнами поезда становилось все темнее и темнее. Мимо нас проплыли едва заметные в слабом свете фонарей остроконечные башенки Хоксмура. Хоровод автомобилей и конок, пробирающихся сквозь волны лондонского тумана, вскоре тоже остался позади. Постепенно из виду стала пропадать Темза с ее излучинами и берегами, неизменно навевающими воспоминания о погоне за беглым каторжником с Андаманских островов.
