Агата Кристи - Врата судьбы
– О да, боюсь, что люди, которые жили здесь до нас, не уделяли ему должного внимания.
– Их фамилия Джонс или что-то в этом роде, верно? Мне не приходилось с ними встречаться. Сама я всю жизнь прожила в другом конце города, со стороны вересковой пустоши. Постоянно работала у двоих. У одного два дня в неделю, а у другого – только раз. Одного дня, конечно, недостаточно, невозможно все успеть, держать все в порядке. А у вас работал старый Айзек, верно? Славный старик. Жаль, что он позволил себя укокошить этим бродягам, что шатаются теперь повсюду и убивают кого попало. Дознание ведь было неделю назад? Я слышала, что до сих пор так и неизвестно, кто это сделал. Просто ужас с этими бандитами, собираются в шайки и разбойничают. И ведь кто самые жестокие? Те, что помоложе. Какая у вас здесь прекрасная магнолия. Это, наверное, суланжеана? Самый лучший сорт. Обычно гоняются за экзотическими сортами, а мне так кажется, что свой, привычный, лучше всего.
– Мы-то больше занимаемся овощами.
– Понятно, хотите завести настоящий огород, чтобы были свои овощи, верно? Здесь, похоже, этому особого внимания не уделяли. Люди не хотят выращивать овощи, предпочитают их покупать.
– А мне вот всегда хотелось выращивать свою собственную молодую картошку и горошек, – сказала Таппенс, – в особенности французский сорт. Самые свежие овощи, прямо с грядки – на стол.
– Верно. К этому можно еще добавить вьющиеся бобы. Некоторые садовники очень гордятся своими бобами, они достигают у них полутора футов в высоту. И постоянно получают призы на местных выставках. Но вы совершенно правы. Молодые овощи – это прекрасная вещь, есть их одно удовольствие.
Тут появился Альберт.
– Вас просит к телефону миссис Редклиф. Она спрашивает, можете ли вы прийти к ней завтра обедать.
– Передайте ей, что мне очень жаль, – сказала Таппенс, – но нам, по всей вероятности, придется завтра поехать в Лондон. Подождите минутку, мне нужно написать несколько слов.
Она достала из сумки блокнот, быстро что-то написала и вручила записку Альберту.
– Передайте мистеру Бересфорду, – сказала она, – что пришла мисс Маллинз и что мы находимся в саду. Я забыла сделать то, что он меня просил, дать ему фамилию и адрес человека, которому он должен написать. Вот я ему и сообщаю.
– Конечно, мадам, – сказал Альберт и удалился.
Таппенс вернулась к беседе об овощах.
– Вы, вероятно, очень заняты, ведь вы работаете уже три дня в неделю.
– Да, и к тому же мне приходится идти через весь город. Я ведь живу на другом конце. У меня там маленький домик.
В этот момент из дома вышел Томми и направился к ним. С ним был Ганнибал, который стал носиться кругами по всему саду. Сначала он кинулся к Таппенс. Потом, застыв на секунду, с бешеным лаем набросился на мисс Маллинз. Она испуганно отступила на несколько шагов.
– Это наш ужасный пес, – сказала Таппенс. – Он, правда, почти никогда не кусается. Очень редко. Обычно кидается только на почтальонов.
– Все собаки кусают почтальонов, – сказала мисс Маллинз. – По крайней мере, пытаются.
– Наш Ганнибал – отличный сторож, – сказала Таппенс. – Это манчестерский терьер, он принадлежит к породе сторожевых собак. Он отлично сторожит дом, никого к нему не подпускает и не дает войти внутрь. И кроме того, он очень старательно охраняет меня, считает, наверное, что я – главный объект его забот.
– О, конечно, в наше время это, наверное, очень важно.
– Столько повсюду ограблений, – подхватила Таппенс. – Многих наших друзей ограбили. Иногда грабители проникают в дом средь бела дня, причем самым удивительным образом. Поставят лестницы, сделают вид, что моют окна, – да мало ли еще как. Вот мне и кажется: очень полезно, чтобы люди знали, что в доме есть злая собака.
– Вы совершенно правы.
– Это мой муж, – сказала Таппенс. – А это мисс Маллинз, Томми. Миссис Гриффин была настолько любезна, что сказала ей, что нам нужен человек, который мог бы поработать у нас в саду.
– А не будет эта работа слишком для вас тяжелой, мисс Маллинз?
– Нет, конечно, – отозвалась мисс Маллинз своим низким голосом. – Я вполне способна копать землю не хуже других. Нужно только знать, как это делается. Нужно уметь вскапывать, вносить навоз, делать особые грядки под горошек. Все дело в том, чтобы правильно подготовить землю.
Ганнибал продолжал лаять.
– Мне кажется, Томми, – сказала Таппенс, – Ганнибала следует увести отсюда. У него сегодня особенно охранительное настроение.
– Хорошо, – согласился Томми.
– Не хотите ли пойти в дом, – обратилась Таппенс к мисс Маллинз, – и чего-нибудь выпить? Утро такое жаркое, мне кажется, это было бы приятно, не так ли? Кстати, мы могли бы вместе обсудить наши планы.
Ганнибала заперли в кухне, а мисс Маллинз согласилась выпить рюмочку хереса. Они поговорили, кое-что наметили, а потом мисс Маллинз посмотрела на свои часы и сказала, что ей пора идти.
– У меня назначена встреча, – объяснила она. – Я не могу опаздывать. – Она распрощалась с некоторой поспешностью и удалилась.
– Она как будто бы ничего, а? – спросила Таппенс.
– Я тоже так думаю, – сказал Томми. – Однако ни в чем нельзя быть уверенным.
– Можно было бы порасспросить… – нерешительно сказала Таппенс.
– Ты, должно быть, устала, пока ходила по саду. Нужно перенести нашу поездку на другой день – тебе ведь велено побольше отдыхать.
Глава 14
В саду
– Вы все поняли, Альберт? – спросил Томми.
Он находился в буфетной вместе с Альбертом, мывшим посуду, которую только что принес на подносе из будуара Таппенс, где супруги пили чай.
– Да, сэр, – отозвался слуга, – я понял.
– Вполне возможно, что вы получите предупреждение… от Ганнибала.
– Отличная собака, ничего не скажешь, – заметил Альберт. – Не ко всем относится одинаково хорошо.
– Совершенно верно. Да он и не обязан ко всем относиться хорошо. Не такой это пес, чтобы радушно приветствовать грабителей или вилять хвостом при виде нежелательных незнакомцев. Ганнибал знает, что к чему. Достаточно ли хорошо вы меня поняли?
– Да. Только я не знаю, что мне делать, если хозяйка… Должен ли я исполнять, что она велит, или нужно ей сказать то, что вы говорите мне, или же…
– Мне кажется, вам следует действовать, так сказать, дипломатично, – ответил Томми. – Я попрошу ее, чтобы она сегодня не вставала с постели. Оставляю ее более или менее на ваше попечение.
Альберт только что открыл дверь молодому – по крайней мере, на вид – человеку в твидовых брюках. Он с сомнением посмотрел на Томми. Посетитель вошел в дом и сделал несколько шагов вперед, дружелюбно улыбаясь:
– Мистер Бересфорд? Я слышал, что вам нужен помощник для работы в саду – вы ведь только недавно поселились в этом доме? Я заметил, когда шел сюда по аллее, что сад сильно запущен. Мне приходилось работать в этих краях пару лет назад. Работал у мистера Соломона – возможно, вы о нем слышали.
– Мистер Соломон? Ах да, я слышал, кто-то упомянул при мне его имя.
– Меня зовут Криспин, Энгус Криспин. Может быть, мы с вами пройдемся по саду и посмотрим, что именно нужно делать?
– Давно пора, чтобы кто-нибудь занялся этим садом, – сказал мистер Криспин, после того как Томми показал ему клумбы и огородные грядки.
– Вот здесь, вдоль дорожки, у них рос шпинат. А позади грядок были тепличные рамы. Там выращивали дыни.
– Вам, по-видимому, хорошо знакомо это место.
– Знаете, в старые времена люди интересовались всем, что делалось у них в округе. Старушки охотно сообщали вам о том, какие росли цветы на клумбах, а Александр Паркинсон без конца рассказывал своим приятелям о наперстянке.
– Это, наверное, был необыкновенный молодой человек.
– Ну да, он всегда был полон идей и живо интересовался разными преступлениями. Он оставил закодированное послание, помещенное в одной из книг Стивенсона – в «Черной стреле».
– Довольно интересная книга, вы не находите? Я прочел ее лет пять назад. До этого мне никак не удавалось продвинуться дальше «Похищенного». Когда я работал у… – Он вдруг осекся.
– У мистера Соломона? – подсказал ему Томми.
– Да-да, именно так его зовут. Так вот, я тогда кое-что слышал. Слышал от старого Айзека. Насколько я понимаю – если только можно верить слухам, – старому Айзеку было лет сто, разве только чуть поменьше, и он некоторое время работал у вас.
– Да, – подтвердил Томми. – Для своего возраста это был человек удивительный. Постоянно рассказывал нам разные истории, а знал он чрезвычайно много. Причем рассказывал он не только то, что мог помнить сам.
– Правильно. Он любил пересказывать сплетни старых времен. У него здесь есть родственники, которые слышали его байки и проверяли, верно это или нет. Вы, я думаю, и сами много чего слышали.
– До сих пор, – сказал Томми, – все сводится только к перечислению разных имен. Все эти имена относятся к прошлому, и мне, естественно, ничего не говорят. Да и не могут сказать.
