Стюарт Камински - Месть

― Нет, ― сказал я.

― А у вас есть эти деньги?

― Сейчас нет, но я их достану.

― Вы же понимаете, что мне не нужны восемь тысяч. Но я должен их забрать.

― Дело принципа.

― Именно. А теперь идите прочь и никогда не возвращайтесь. Никогда больше не ищите меня и забудьте, что были со мной знакомы.

― Знаком с кем?

Он улыбнулся и потрепал меня по шее, не очень ласково.

― Правильный вопрос. Через три минуты вы должны быть на Проктор-роуд.

Я вышел. В дверях я никого не заметил, но это не значило, что там никого не было. Меньше чем через две минуты я ехал назад по Проктор-роуд.

Было темно, но еще не поздно. Я поехал к Фло. В доме горел свет. Ее джип стоял, вероятно, в гараже.

Она открыла дверь через несколько секунд после того, как я позвонил. В руке она по-прежнему держала стакан.

― Льюис? Ты что, приехал проверить меня?

― Нет, Фло.

― Понюхай, пожалуйста, и попробуй. ― Она сунула стакан мне под нос. Я понюхал и попробовал.

― Джинджер-эль.

― Севен-херен-ап! ― отрезала она. ― Проходи.

На Фло была голубая рубашка на пуговицах и сатиновая юбка. По дому разливался чей-то знакомый голос, напевая что-то про розу Сан-Антонио.

― Рой Роджерс, ― пояснила Фло. ― Недооцененный талант, хотя его очень любят на Западе. У тебя есть новости? Выпьешь что-нибудь?

― Пить не буду, спасибо.

Я застал Фло за ужином, поэтому мы сели на кухне. На столе стояла курица и зеленая фасоль, тарелка, нож и вилка.

― Ничего, если я буду есть?

― Пожалуйста, ― сказал я.

― Ты съешь что-нибудь?

― Нет.

― Мне звонила Эдна Стокбридж, сказала, что Адель должна побыть у них еще несколько дней, пока проверят все бумаги и судья одобрит мою персону. Она уверена, что все будет в порядке. Ты только представь себе ― в моем возрасте заделаться мамашей!

― Ты знаешь...

― Ну валяй, валяй выкладывай, ― подбодрила она меня. ― Не тяни резину.

― Нужно восемь тысяч долларов, ― сказал я. ― Мне нужно восемь тысяч, наличными.

Она проглотила кусок курицы и спросила:

― Когда?

― Самое позднее ― завтра утром.

― Крупными, мелкими?

― Все равно.

― Я дам их тебе, когда закончу ужин, если ты не спешишь.

― Ты не хочешь знать, зачем они мне нужны?

― Хочу, если это не секрет.

― Это для Адели, ― сказал я. ― Мы... ты защитишь ее от ее прошлого.

― Что-то слишком дешево.

Она закончила есть, сполоснула тарелку, вилку, нож и стакан и поставила их в посудомоечную машину. Затем подошла к одному из выдвижных ящиков, открыла его, достала маленькую отвертку и пригласила меня за собой. Через гостиную и коридор мы прошли на другую половину дома. Здесь я никогда не бывал. Она ввела меня в маленькую комнатку с ковром на полу, двумя креслами с откидными спинками и телевизором. Свет уже горел, и голос Роя Роджерса звучал и здесь. Теперь он пел про пони.

Фло подошла к телевизору, стоявшему на столе из темного дерева на колесиках. Отодвинув телевизор, открыла дверцу маленького встроенного в стену шкафа, заполненного книгами, вынула книги и передала мне. Я положил их на одно из кресел. Она поддела заднюю стенку шкафа отверткой и сняла ее, но мы все еще не были у цели. За стенкой оказался сейф с белыми цифрами на циферблате.

― Я ставлю дату своего рождения в обратном порядке, ― объяснила она и набрала: ― Тридцать четыре, двадцать девять, девять.

Сейф открылся. Он был битком набит банкнотами. Она вытащила пачку с левой стороны, отсчитала восемьдесят сотенных и протянула мне. Остальные убрала на место и закрыла сейф.

― Спасибо тебе, Фло, ― сказал я.

Она отмахнулась и подвинула телевизор на прежнее место.

― Тебе нужен конверт?

― Да.

Она подошла к столику между креслами, открыла ящик и достала конверт.

― Гас и я, мы жили почти только в этой комнате, ― сказала она. ― Теперь я живу тут одна. Смотрю телевизор, читаю, пишу письма, пью, слушаю музыку. Это было его кресло, то ― мое. Я люблю эту комнату, мне нравится, что она такая маленькая.

― Мне тоже тут очень нравится, ― сказал я.

Это была правда.

― Когда Адель поселится у меня, я переделаю для нее комнату для гостей, за холлом. Она сможет устроить там что угодно при условии, что будет чисто.

― Не балуй ее, Фло.

― Я с ней разберусь. Не переживай.

― И не говори ей про сейф.

― Льюис, ты знаешь меня уже три года! Неужели я похожа на дуру?

― Ни капельки.

― Тогда не говори ерунды. Я прекрасно понимаю, как она жила. Я беру ее не из института благородных девиц. Она сирота с трудным характером, а я ― вдова с трудным характером. Славная компания.

― Очень, ― согласился я.

― Именно, ― заключила она, подводя меня по коридору к двери. ― И-мен-но! ― Она держала меня за руку, из кармана у нее торчала отвертка. Она довольно улыбалась.

Когда я выходил, Рой Роджерс пел «Счастливые дороги».

Я двинулся к дому, с восемью тысячами в кармане и орудием убийства под сиденьем. Синий «Бьюик» следовал за мной. Не прямо за мной, но достаточно близко, чтобы я мог его видеть.

Я не перекусил ни с Тилли, ни с Фло. Пираннес тоже ничего мне не предложил. Но есть мне почему-то не хотелось. В «ДК» торговля шла полным ходом, стоянка была почти заполнена. Я поднял пистолет, положил его в карман, хотя он и без пакета плохо туда помещался, и прошел в свой офис-квартиру.

Стекло было вставлено, сломанный кондиционер убран. Эймс, опять Эймс. Я запер дверь, придвинул к ней стул, отключил телефон, положил пистолет и конверт с деньгами под кровать и лег. В моем жилище не было места, чтобы что-нибудь спрятать, а расставаться с этими двумя предметами я не хотел. Поэтому я положил их туда, где их нашла бы даже слабоумная и слепая шимпанзе. Потом я поставил кассету с «Милдред Пирс» и стал смотреть ее в трехсотый или четырехсотый раз.

Проснувшись в начале восьмого (во сне я видел Энн Блит, которая пришла, чтобы застрелить меня), я проверил деньги и пистолет, они лежали на месте. Мне хотелось есть, и надо было побриться. Я вышел в кабинет и включил телефон, который тут же зазвонил.

― Алло, ― сказал я.

― Льюис, твой телефон не работает или тебя не было всю ночь?

― Я отключал его.

― Это я, Харви.

― Я слышу.

Мой пересохший язык с трудом ворочался.

― Дело в шляпе, ― сказал он. ― Нашел твою Мелани.

Значит, Мелани Себастьян уже готова, чтобы ее нашли. Теперь я мог не торопиться: я знал, что она будет ждать меня. Она сдержала свое слово, то есть дала мне найти ее именно тогда, когда обещала.

16

В эту субботу мне надо было успеть очень много. «ДК» еще не открылся, а «У Гвен» по выходным не обслуживали. Я поехал в «Макдональдс» на углу Тамайами-Трэйл и Триста первой, напротив офиса «Сарасота геральд трибюн».

Синий «Бьюик» следовал за мной. Сонным субботним утром спрятаться ему было некуда.

Я взял маленький черный кофе и два сэндвича. Сэндвичи ел за рулем, а кофе выпил, припарковавшись напротив «Тайсинкер, Оливер и Шварц». Улица была почти пуста. У тротуаров стояло всего несколько машин, хотя в будние дни здесь не найти ни одного свободного места.

Допив кофе, я вошел в здание и поднялся на лифте. Дверь в контору открыта, дежурного нет, голосов не слышно. Я прошел по коридору мимо стола главного референта и вошел в комнату Харви.

― Льюис, ― приветствовал меня он.

Харви был чисто выбрит и аккуратно причесан. Он сидел за компьютером в хлопковом джемпере «Орбелин», рядом с ним стояла чашка горячего кофе или чая.

― Что ты нашел, Харви? ― спросил я.

― Технологии нахождения источника вируса «Буга-бута-бу» не существует, ― ответил он. ― По крайней мере, я ее еще не открыл. На информационном суперхайвэе пока нет скоростных ловушек.

― Очень жаль.

― Но я еще не сдался. Тебе нужна Мелани Себастьян. Я нашел ее. Вчера она внесла оплату с кредитки на свое имя в «Баррингтон-Хаус» на Холмс-Бич. Это на Анна-Мария-Айленд.

Харви протянул мне телефон и продолжал работать. По телефонной книге я посмотрел, что такое «Баррингтон-Хаус» ― это была гостиница. Трубку сняла женщина. Я сказал, что звоню из Балтимора, ищу уголок, где мог бы провести с женой спокойный уик-энд в конце года, а на этой неделе хотел бы заехать и осмотреть место. Она объяснила мне, как проехать. Я повесил трубку, поблагодарил Харви и прошел обратно мимо пустых кабинетов.

Мне хотелось избавиться от пистолета. И от восьми тысяч наличными тоже. Я не боялся, что меня может остановить полиция за превышение скорости или поворот в запрещенном месте, для этого я слишком осторожный водитель, но я мог снова понадобиться детективу Этьенну Вивэзу.

Я проехал к дому Карла Себастьяна. Я ожидал, что разбужу его, но он не спал. Он ответил на звонок снизу через минуту и спросил, кто я такой. Я представился, и он впустил меня. Когда двери лифта открылись, он стоял в дверях, в белом халате, только что из душа, со стаканом «Ви-восемь» в руке. Он выглядел очень встревоженным.