Джун Томсон - Секретные дела Холмса
— Холмс, я уже не говорю о физической опасности, но подумайте о юридических последствиях, — возразил я. — Ведь вы нарушите закон. Помните, брат предупреждал вас, что он мало чем сможет помочь, если вы преступите закон? Вы поставите на карту всю вашу карьеру и репутацию. Прошу вас, обдумайте все еще раз. Почему бы вам не известить о своих подозрениях инспектора Грегсона и не предоставить ему провести расследование на законных основаниях?
— Нет, Ватсон, на это я никак пойти не могу. Предположим, что я ошибаюсь и краденые алмазы не спрятаны в ботинках барона. А если среди камней, хранящихся в тайнике, нет меченых и они хранятся где-то на континенте? Тогда я не только провалю все задуманное мной предприятие, но и предупрежу барона о наших подозрениях. Такой поворот событий крайне опасен. Поэтому я должен убедиться в надежности улик до того, как Грегсон произведет арест. В такой игре ставки слишком высоки.
Но все же хочу немного вас успокоить. Я предпринял кое-что, дабы придать хотя бы части моих действий законный характер. Утром я отправил в Скотленд-Ярд записку инспектору Грегсону с просьбой прибыть сегодня же вечером вместе с несколькими его коллегами в отель «Космополитэн», имея при себе ордер на обыск. Правда, я не сообщил Грегсону никаких сведений, кроме того, что надеюсь заполучить улики, доказывающие виновность барона, и у меня есть свидетель, готовый дать показания под присягой.
Если я прав и камни находятся там, где, по моим соображениям, барон хранит краденые алмазы, то у Грегсона будет возможность самому найти их во время законного обыска и арестовать барона. Если же я ошибаюсь, то никаких действий со стороны властей в лице инспектора Грегсона и его коллег из Скотленд-Ярда предпринято не будет. Мне останется только извиниться перед Грегсоном за напрасную трату времени и изобрести нечто иное, что позволит загнать барона в угол.
Именно поэтому я не вижу сейчас другого решения, как только самому проникнуть в номер барона и на время выкрасть алмазы.
— Тогда я пойду с нами, — решительно заявил я.
— Вы этого не сделаете, мой дорогой друг. Если хотите, можете проводить меня в отель, но вы останетесь в моем номере и не сделаете из него ни шагу.
— Нет, как только вы отправитесь в номер барона, я немедленно последую за вами.
— Но нельзя же быть таким упрямым! — воскликнул Холмс, и вид у него при этом был несколько обеспокоенный. — Как мне разубедить вас?
— Никак, Холмс. Я твердо решил. Вы часто называли меня своим коллегой, и я очень гордился этим высоким титулом. Та же самая гордость не позволяет мне оставить вас в беде.
— Не вижу смысла спорить, — произнес Холмс, улыбаясь и протягивая мне руку. — Вы выиграли, Ватсон. Мы станем партнерами по преступлению! Надеюсь, нам не придется сидеть рядом на скамье подсудимых.
А теперь поговорим о деталях моего плана. Ровно в шесть я отправлюсь в пансион в Челси, где меня будет ждать мистер Йожеф вместе с мистером Мэласом, с которым вам доводилось встречаться и прежде[57]. Мистер Мэлас согласился быть переводчиком, так как мистер Йожеф говорит только по-венгерски. Вам лучше всего присоединиться к нам в моем номере, после того как барон отправится на обед с маркизом де Сент-Шамоном. Но прежде я попрошу миссис Хадсон подать нам обед пораньше, чтобы мы могли подкрепиться, так как вечер предстоит долгий и беспокойный.
Как только мы пообедали, Холмс отправился в Челси, а я через полчаса — в отель «Космополитэн». На досуге я еще раз обдумал свою роль в плане, разработанном Холмсом, и ничуть не сожалел о решении сопровождать моего старого друга.
Из моей встречи с бароном я вынес впечатление, что перед нами хитрый и необычайно умный противник, обладающий достаточными силами и средствами, чтобы нанести ответный удар каждому, кто встанет у него на пути. По отзывам Майкрофта, барон был международным преступником высшего ранга, арест которого позволил бы предотвратить скандал общеевропейского масштаба. Именно последнее соображение вызывало у меня наибольший трепет. Подобно альпинисту, созерцающему вершину горы, которую собирается покорить, я испытывал сильнейший азарт при мысли о подстерегавших опасностях, но от этого жаждал их еще сильнее.
IV
В отеле «Космополитэн» меня провели в номер «люкс» на втором этаже.
— Входите, Ватсон! — приветствовал Холмс меня и провел в комнату, где уже сидели двое джентльменов. — Излишне представлять мистера Мэласа, вы с ним уже встречались. А это мистер Йожеф из Будапешта. С ним вы еще не знакомы. Мистер Йожеф, доктор Ватсон, мой коллега, — продолжал Холмс, улыбнувшись и сделав едва заметное ударение на слове «коллега».
Я обменялся рукопожатием сначала с мистером Мэласом, невысоким, плотно скроенным человеком с оливкового цвета кожей. Он переводил все сказанное своему компаньону. Мистер Йожеф был постарше; он явно еще не успел прийти в себя от переезда из своей ювелирной мастерской в Будапеште в лондонский отель. Ювелир бросал тревожные взгляды на Холмса, как собака, которая, оказавшись в незнакомом окружении, не сводит глаз с хозяина, как бы черпая уверенность при виде знакомого лица.
Холмс был в превосходном настроении и явно стремился как можно скорее покончить со светскими условностями.
— А теперь, Ватсон, если вы все еще настаиваете на том, чтобы отправиться со мной, мы пойдем искать ботинки барона. Сыграем в разновидность старинной игры «поиски клада»!
Холмс вышел в коридор и, пройдя несколько футов, отделявших его номер от номера барона, остановился и, убедившись, что поблизости никого нет, вставил в замочную скважину отмычку. Дверь отворилась. В комнате, где я впервые встретился с бароном Мопертюи, было темно. Освещал ее только уличный фонарь за окном. Но в спальне, где занавеси были опущены, горел свет.
Холмс бросился к большому стенному шкафу и распахнул его дверцы. Под множеством костюмов, развешанных на плечиках, среди тщательно вычищенной обуви стояли коричневые ботинки. С тихим торжествующим возгласом Холмс вынул их из шкафа и принялся внимательно осматривать каблуки.
— Видите, Ватсон, — показал он мне, — каблуки чуть выше, чем обычно. Барону сшили эти ботинки на заказ. А взгляните сюда! У самой подошвы добавлен еще один особенно толстый слой кожи, видите? Я думаю, именно здесь находится тайник, где хранятся краденые алмазы.
Крепко ухватив правый ботинок за каблук, Холмс повернул нижнюю часть каблука движением, каким вывинчивают штопор, открывая бутылку с вином. Мало-помалу каблук поддался, отошел от подошвы, и мы увидели скрытую в нем полость, в которой лежал небольшой мешочек из замши. Левый каблук поддался точно таким же образом, и в его тайнике мы обнаружили еще один мешочек.
— Неплохой улов! — воскликнул Холмс и опустил оба мешочка в карман. — Мы почти у цели, Ватсон. Нам остается лишь узнать компетентное мнение мистера Йожефа, и в наших руках окажется неопровержимая улика против барона.
Поставив ботинки на место, Холмс поспешил прочь, не забыв запереть за собой номер.
Едва мы очутились у себя, как Холмс, не мешкая ни секунды, приступил к осуществлению следующего этапа своего плана. Знаменитому детективу, по его же собственным словам, не терпелось узнать «компетентное мнение мистера Йожефа», который сидел за столом у окна, аккуратно разложив перед собой пару пинцетов, ювелирную лупу, крохотные бронзовые весы и квадратный кусок черного фетра, на который он высыпал содержимое замшевых мешочков.
Мистер Йожеф сразу же приступил к работе. Он брал алмазы один за другим, внимательно осматривал их в лупу и откладывал в сторону. Мы стояли рядом, затаив дыхание, и с любопытством следили за его манипуляциями. Время от времени он подвергал камень особенно строгому и придирчивому осмотру и даже взвешивал на весах. Затем, сверившись со своей записной книжкой, откладывал такие алмазы отдельно.
Общее число необработанных камней, по моим оценкам, достигало более трехсот. И каждый алмаз нужно было медленно и тщательно осмотреть. Никто из присутствующих не говорил ни слова, минута проходила за минутой, и сначала мистер Мэлас, а потом и я, утратив интерес к однообразным операциям, которые проделывал мистер Йожеф, стали тихонько поглядывать в другой конец комнаты, где мы узрели два комфортабельных кресла, и постепенно перебрались туда.
Холмс продолжал сосредоточенно следить за скрупулезными измерениями, производимыми мистером Йожефом. Чем больше проходило времени, тем сильнее нервничал Холмс. Несколько раз он доставал карманные часы и мельком бросал взгляд на циферблат. Холмс беспокоился: надо было закончить ревизию камней до прибытия инспектора Грегсона и его коллег.
Наконец осмотр был завершен. Мистер Йожеф вынул из глаза лупу и взглянул на Холмса. Его сухие черты озарила улыбка, первая за весь вечер. Он очень серьезно и быстро заговорил по-венгерски. Вскочив на ноги, мы с мистером Мэласом в один миг оказались у стола.
