Петер Аддамс - Детектив перед сном
— Ну, хватит болтать, — сказала она энергично. — Пойдете со мной на дело?
Трясунок даже вскочил — в почтительном и радостном волнении. Ответ был ясен.
8
Говорят, что древние перед сугубо важными мероприятиями гадали на печени животного и, говорят, довольно прилично угадывали. Подходящего животного под рукой у Афродиты не было, исключая, быть может, Трясунка. Но, учитывая его замечательную трусость и склонность к алкоголю, печень Трясунка для гадания явно не годилась. Посему Афродите приходилось рассчитывать главным образом на себя.
Она понимала, что с ее внешностью нельзя долго прятаться от полиции. Ее фотографии есть не только в газетах, но и на каждом афишном щите — об этом Трясунок упомянул, правда, с восхищением. Не надеть ли ей маску, подумала она. Нет, пожалуй, не стоит — что бы она ни нацепила на себя, ее ни с кем не спутаешь. А кто поручится, что преследует ее только полиция. Ведь по крайней мере дважды она попадала таинственным образом в западню. Именно в результате этого она вынуждена теперь скрываться как предполагаемая убийца четырех человек. А где гарантия, что ее не ждет еще какая-нибудь ловушка? Для кого-то явно выгодно натравливать на нее полицию… Но кроме этих или этого «кого-то», кроме полиции остаются еще те, кто страдал или страдает до сих пор от свирепого тетушкиного шантажа. Встреча с графом Гофманзау показала, что, отчаявшись, эти люди ни перед чем не остановятся. Ведь не только Полковнику могли внушить, что она, Афродита, является безоговорочной наследницей баронессы, а тем самым обладательницей гнусных документов и фотографий. Но баронесса ли поставила шантаж на столь широкую ногу? И какая, зависимость между ним и убийствами?
Увы, не было печени под рукой Афродиты и невозможно было с определенностью ответить на все эти вопросы. И потому, повторяю, вполне простительно, что она решила воспользоваться услугами Трясунка и всей этой веселенькой компании. Не так уж плохо, если они хоть раз в жизни совершат благое дело.
Афродита тут же растолковала кое-что Трясунку, дала ему конкретные указания, что и как делать, и он озабоченно удалился.
Она же, посидев за столиком еще немного, внушила на всякий случай хозяйке, чтобы та не вздумала вдруг соблазниться обещанными в газете двумя тысячами марок, если вообще хочет увидеть живым своего мужа (фрау Шмитц трижды перекрестилась), затем поднялась в свою комнату, бросилась на постель и крепко заснула, невзирая на пережитые волнения.
Ровно в десять часов вечера она снова появилась в столовой. Все столики были заняты. Стоял говор и шум. Никто не обратил на нее внимания. Выспавшаяся Афродита окончательно пришла в доброе расположение духа и, когда за одним из столиков в углу увидела Трясунка с дружками, то даже улыбнулась. Ее бурно приветствовали. Трясунок представил ей джентльменов, сказав, что они верный и чистый народ. Приземистого коренастого здоровяка с жестоким лицом и пухлыми чувственными губами звали Одноухий. У него отсутствовала верхняя половинка правого уха — ущерб, понесенный в перестрелке с полицией. Был здесь длинный и на удивление тощий субъект по прозвищу Рыжий Змей, спец по квартирным кражам: он умел пробраться через малейшую щелку. Позже он гордо сообщил Афродите, что постоянно «держит диету», чтобы всегда быть в форме. Рядом на стуле нервно вертелся и непрестанно грыз ногти Грызун — первейший взломщик кельнских сейфов. Венчала славную пятерку массивная пожилая проститутка Подстилка НАТО, прозванная так за систематическое обслуживание поборников истинно западного духа, частенько заглядывавших в Кельн для осмотра местных достопримечательностей, в частности знаменитого Кельнского собора.
Трясунок сразу же сообщил Афродите, что все тип-топ, полный порядок, хотя и не обошлось без некоторых затруднений из-за полиции. Здесь, пожалуй, надо вернуться к их дневному разговору. Тогда Афродита дала Трясунку бумажку с именами людей, адреса которых надо было узнать. В списке были все участники поминок по баронессе — от виконта де Бассакура до князя Червенкова, исключая, разумеется, графа Хазенталя. И для пущего потрясения Трясунка она шепнула ему с ухмылкой, что перечисленные лица входят в ее «программу». Трясунок только присвистнул. Как ему удалось за столь короткое время проработать весь список, осталось тайной. На вопрос Афродиты он лишь довольно улыбнулся и сказал, что, конечно, не стал возиться с адресом полковника Гофманзау. Видно, шеф, как он называл Афродиту, хотела его проверить. Будто шеф не знает, что этот самый Гофманзау загнулся через посредство двух дырок в голове четверть суток назад. Исключительно чистая работа. Пусть шеф примет его искренние поздравления. Впрочем, он и без того знал, что шеф умеет играть такими игрушками. Полиция, конечно, обалдела, потому как покойный полковник никуда не вяжется, но умные-то люди понимают, что это Голубая рысь опять протянула свою лапку. С этими словами он вручил Афродите «Городской курьер», на первой странице которого крупные буквы орали:
«Загадочные убийства аристократов продолжаются».
Ниже опять красовалась фотография предполагаемой убийцы. Афродите ничего не оставалось, как презрительно пожать плечами, — что, мол, с дураков возьмешь.
Несмотря на то, что она с чьей-то помощью стала уже пятикратной убийцей, Афродита и не подумала отказаться от намеченных действий. Примерно часа через полтора она, Трясунок и Рыжий Змей стояли перед дверью салона красоты с призывным названием «Секс». Салон этот по сведениям, добытым Трясунком, принадлежал герцогине Изабелле де Mумо, которая вложила в него деньги, продав имение в Бретани.
Афродита упорно звонила и стучала в дверь. У ее сопровождающих душа болела при виде такого примитивного способа проникновения в объект, но уста вежливо молчали. Никакие звонки не помогли, и Афродита со спутниками взяла такси и поехала на улицу Урсулинок, где проживал в качестве домашнего пастыря монсиньор Барлини. После энергичного стука старомодным молотком в дверях открылось окошко, и какая-то женщина ответила на вопрос Афродиты, что господин Барлини действительно живет здесь, но сейчас его нет дома. То же произошло в богадельне для дворян, где обреталась графиня Герлинда фон Шнепфенфус. Когда неудача постигла их и у князя Червенкова, который жил в богатом особняке на Киаппергассе, Афродита начала было склоняться к мысли оставить свою затею. Но, постойте, может ли быть случайным такое коллективное ночное отсутствие членов одного и того же правления? Не сделать ли еще одну попытку?
Граф Конде делла Скала жил в Байернтале. В роскошной вилле, которую получил взамен своей маленькой дачи от президента европейской галстучной компании. Тот жаждал жить на юге, в Италии, а Конде, напротив, полюбился север. Вилла располагалась в небольшом запущенном парке, вокруг нее тянулась высокая кирпичная стена, украшенная поверху битым стеклом и увитая колючей проволокой.
Концлагерь навыворот, — подумала Афродита, стоя перед мощными решетчатыми воротами, освещенными слабым светом фонаря. Она нажала на кнопку и вслед за раздавшимся где-то звонком примчались к воротам три огромных тигровых дога и, ворча, уставились на пришельцев. Рыжий Змей тремя прыжками, сделавшими бы честь хорошей антилопе, мгновенно достиг небольшой будки в глубине парка. Осторожный Трясунок исчез где-то еще дальше.
Афродита попыталась подольститься к догам:
— Ну что вы, такие милые собачки… — Но собачки в ответ заревели что-то совсем уже непотребное. Немного стих этот рев лишь когда за стеной раздалась визгливая команда. Перед воротами возник какой-то тип и наставил на Афродиту автомат. Только теперь собаки сочли свой долг выполненным и солидно удалились. Верзила-автоматчик, хоть и облаченный в безукоризненную визитку, являл собою, очевидно, разновидность Трясунка. Ибо трясся он, как осиновый лист, вместе со своей визиткой и автоматом. Судя по всему, парень собирается наделать в штаны, подумала Афродита, спрашивая его о графе. К ее удивлению, хозяин оказался дома. Прошло, однако, еще немало времени, пока она попала в дом. Исчез здоровяк, появилась женщина. Она впустила Афродиту в прихожую, где обыскала с опытной быстротой и тщательностью. Затем и женщина, и вернувшийся здоровяк побелели, как новорожденные клопы, потому что Афродита показала им своего Августа. И пояснила, что это единственное оружие, каким она располагает. Она категорически отказывалась оставить скорпиона в проходной, хотя здоровяк предложил для него картонную коробку. И все же им пришлось расстаться. Когда она вошла в вестибюль, ей предложили снять куртку и повесить на вешалку. Что она и сделала Предусмотрительный здоровяк вооружил женщину принесенной с кухни толстой скалкой и велел не спускать глаз с куртки.
