Дороти Девис - Тень предателя
Маркс действовал быстро. Спертый воздух и запах крови вызывали тошноту. Ему прежде всего надо было узнать имя этого человека. В бумажнике он нашел его удостоверение: Джером Фримен, родился в городе Бойсе, штат Айдахо, сорок семь лет. Маркс вернул документ вместе с бумажникам в задний карман брюк владельца. Он быстро обыскал карманы его пиджака: упаковка жевательной резинки, набор ключей и отдельно совсем небольшой ключ, похожий на ключ от почтового ящика или камеры хранения. Этот ключ Маркс оставил себе, а все остальные положил в карман их хозяина для дальнейшей их инвентаризации в морге.
Глава 29
— Поверьте мне, капитан, если док так прям и честен, то я крив как бумеранг, — сказал в сердцах Херринг.
— В этом деле довольно много темного и непонятного, сэр.
— Например, история с пропажей хирургического ножа, какую он нам сочинил.
— Забудьте о ноже! — взорвался Редмонд. — У нас его нет. Мы не можем доказать, что орудием убийства был хирургический нож.
— Да, сэр. У нас есть только предположение, и мы его проверяем. Возможно, все так и было, как он нам рассказал сегодня.
Перерро доложил о допросе доктора Корралеса. Херринг рассказал о результатах проверки того, насколько подтвердились показания доктора: — «Я был там (в клинике на 11-й улице) до восьми вечера». Дальнейшее дополнил Херринг.
— Это подтвердил доктор Мур в клинике. Он пришел на дежурство, когда Корралес уже уходил.
Кстати, Корралес был принят в штат клиники всего два месяца назад.
— Рассказывайте дальше, — поторопил его Редмонд.
— Далее ресторан Лас-Палмас на 14-й улице. Доктор Корралес съел полноценный ужин, блюда были мексиканской кухни. За временем никто не следил, но официант утверждает, что ужин длился не менее часа.
— Итак, девять пятнадцать плюс-минус две минуты, — подвел итог Редмонд. — К этому времени Бредли уже вышел из дома.
— Следующая остановка доктора, — подхватил Перерро. — Детский приют на пересечении Ленокс-авеню и 103-й улицы.
— В тридцати минутах езды, — добавил Редмонд. — Время: без четверти десять. Бредли в это время был в вестибюле дома Анны Руссо.
— Мисс Хуанита Франко, возраст шестьдесят девять лет, — продолжил Херринг, — дежурившая в ту ночь в приюте, сказала: — «Пришел доктор Корралес, посмотрел ребенка и пошел звонить в скорую помощь. Отругал меня за то, что я не сделала этого раньше. Но я же не доктор?»
Вопрос: — Вы пошли звонить вместе с доктором?
Ответ: — Я осталась с ребенком.
— Значит, вы не слышали, звонил он или нет?
Нет, не слышала.
Вопрос: — В котором часу приехал доктор Корралес, мисс Франко?
Ответ: — Я не помню. Но в одиннадцать часов все уже ушли. Я поднялась наверх убрать комнату.
Редмонд недовольно хмыкнул.
— Он выбился из расписания, не так ли?
— Вызов постудил в скорую помощь в десять пятнадцать, — ответил Херринг.
— Бредли был уже мертв по меньшей мере минут пятнадцать, — заметил Редмонд.
— Карета скорой помощи приехала в приют в десять двадцать. Им понадобилось восемнадцать минут, чтобы добраться до приюта.
— Где находится больница?
— На Йорк-авеню.
— Черт побери! Больница Гарлема совсем рядом!
— Да, сэр, — согласился Херринг. — У них обычно много вызовов, но я проверил, что в понедельник вечером они выехали бы немедленно, если бы им позвонил доктор Корралес. Ребенок не дожил до утра, капитан. Вот почему я так чертовски злюсь на Корралеса. Я уверен, что он нам все время врет.
— Ладно, — сказал Редмонд. — Дослушаем твою версию того, что произошло.
— Я должен начать с самого начала. Док утверждает, что взял свою машину со склада. А я утверждаю, что из клиники до ресторана он шел пешком. Другие его парни воспользовались его машиной для того, чтобы выследить Бредли, а затем увезти его. У Корралеса было достаточно времени, чтобы спокойно наслаждаться ужином в ресторане. Он все равно не был им нужен в квартире Анны Руссо. А это в пяти минутах ходьбы от ресторана. Выполнил потом свою «работу», док сел в машину и отправился в северный район города. По дороге он остановился на Парк-стрит и на 64-й улице, где избавился от портмоне Бредли и портфеля, бросив их в почтовый ящик. Вот что интересно, капитан: я уверен, что в скорую помощь он позвонил еще до того, как приехал в приют. Или туда позвонил кто-то из его партнеров. Корралес, должно быть, все время знал, как сильно болен ребенок. Он побывал у больной девочки еще утром.
Редмонд покачал головой.
— Я не стану спорить с тобой, может, так и было, Уолл и. Но использовать это в качестве улики не представляется возможным. У нас нет свидетелей, вот в чем дело.
— Дайте нам время, и мы найдем их. Клянусь, мы это сделаем.
— Продолжай свой рассказ о Корралесе, — попросил Редмонд.
— Далее все происходило так: он побывал в морге на 108-й улице и на собрании своих дружков по освобождению Кубы. Все, как он нам рассказал.
— Странно, — промолвил Редмонд. — Если он уже опаздывал на собрание, где должен был выступить, тогда зачем он заехал в морг на поминки.
— Ну это нельзя было назвать поминками, — ответил Херринг и ухмыльнулся. — Покойнику было восемьдесят девять, он из старой гвардии латиноамериканских революционеров. Жил в Америке с 1927 года, но они решили отправить его гроб в Мексику, и там его похоронить.
Редмонд пристально посмотрел на него:
— Когда?
Херринг посмотрел на Перерро. Они поняли, что своевременно не проверили эту мелочь.
— Мы это мигом узнаем, сэр.
— Немедленно займитесь этим.
Когда детективы покидали кабинет начальника, на столе Редмонда зазвонил телефон. Спустившись в дежурку, они убедились, что там уже все знали об убийстве на Де-Пейстер-стрит.
Глава 30
Маркс едва ли когда-нибудь забудет, как они с Фицджеральдом возвращались на Хьюстон-стрит. Объектом резких упреков и критики инспектора стали все, начиная от Комиссариата в лице его молодых ярких талантов и кончая своими самородками.
— Кажется, предупреждение преступлений это ваш конек в криминалистике, лейтенант, не так ли? А что вы скажете о той кровавой бойне, которая только что произошла? Если трупы будут считаться благом, то нам уже обеспечено место в памяти потомков.
Маркс, глядя вперед, мужественно принимал гневные упреки начальства, но уши сидевшего впереди Пирса из розовых превратились в зловеще багровые. Маркс знал, что допустил серьезную ошибку с Эриком Мазером, пытаясь как бы влезть в его шкуру и понять, что он думает. Был момент, когда он сам призадумался над нравственностью так называемых «глупых копов». Справедливость упреков Фицджеральда делала его положение еще более неприятным. Причина допущенной им ошибки объяснялась тем, что он знал, что Эрик Мазер будет искать смерти, но сказать об этом инспектору он не смог, а сейчас тем более не время, когда он в таком гневе.
Подъехав к участку, они с трудом пробрались через скопище репортеров и расставленную повсюду фото- и телеаппаратуру.
— Я буду у вас через несколько минут, инспектор, — крикнул Фицджеральду Маркс. Слышал ли тот его, да и хотел ли снова его видеть, Маркс так и не узнал. Старик, поворачиваясь на все стороны, твердил репортерам только одно: — Не сейчас, ребята. Пока ничего нет. Не сейчас…
Маркс нашел Херринга, который оказался в учебном зале, и они поспешили к машине.
— Десятая улица, поедем по Третьей авеню.
В машине он спросил Херринга, как обстоят дела с его версией о Корралесе.
— Паршиво, лейтенант, мы ничего не можем доказать, пока как следует не прочешем всё густой гребенкой. Чертовски все запутано.
— А «шевроле-седан»? Нашел в нем что-нибудь?
— Нет, — ответил Херринг.
— Мы опоздали на несколько дней, — заметил Маркс. — И все же…
— Послушайте, Маркс, этот доктор не был в вестибюле, когда была разбита лампочка, по моим расчетам, там он не мог быть! Он уже ушел, когда все остальные вломились туда.
— Думаю, ты прав, — согласился Маркс.
— Знаете, лейтенант, федеральные службы во как увязли во всем этом, — Херринг провел ребром руки по бровям.
— Да, — согласился Маркс, — хотя мы их не видим, но они здесь присутствуют.
Херринг рассказал Марксу о приказе Редмонда проследить за гробом, который отправляют в Мексику.
— Знаете, как далеко я добрался? До грузовых складов Бальтимора и Огайо. Никакой информации. И тут вдруг капитан снимает меня с этого задания и велит прекратить дальнейшие поиски. Как вам это нравится?
— Должно быть, на это есть свои причины, — уклончиво ответил Маркс. — Одного я не пойму, почему ФБР само этим не занимается?
— Кажется, они хотят все это дело завалить.
— Если это так, — ответил Маркс, — то они этого уже добились.
