Жорж Сименон - Коновод с баржи «Провидение»
— Выпьете чего-нибудь?
— Нет, спасибо.
— Ну, тогда… — Сэр Уолтер Лэмпсон поднялся, давая понять, что он считает разговор оконченным, и крикнул:
— Владимир, костюм!
— Сожалею, но мне придется задать вам еще кое-какие вопросы, — спокойно остановил его комиссар. — Быть может, даже тщательно осмотреть яхту.
— Завтра. А сейчас — в Эперне. Сколько времени придется ждать машину?
— Я останусь здесь одна? — испугалась г-жа Негретти.
— С Владимиром. А можете ехать с нами.
— Я не одета.
В каюту ворвался Вилли, на ходу стаскивая мокрый дождевик.
— Машина будет здесь через десять минут.
— Итак, комиссар, — полковник указал на дверь, — нам надо одеться…
Мегрэ был взбешен, он охотно разбил бы сейчас кому-нибудь физиономию. Уходя, он услышал, как за ним захлопнулся люк.
Снаружи виден был лишь свет восьми иллюминаторов и сигнального фонаря на мачте. Метрах в десяти вырисовывалась широкая кормовая часть какой-то баржи, а слева на берегу — большая куча угля.
Может быть, это только казалось Мегрэ, что дождь льет с удвоенной, утроенной силой и что он никогда еще не видел такого черного неба и так низко нависших туч.
Он направился в кафе «Флотское». Как только он вошел в зал, голоса разом смолкли. Речники сидели вокруг чугунной печки. Смотритель шлюза пристроился у стойки возле дочки хозяина кафе, высокой рыжей девушки в сабо.
На столиках, покрытых клеенкой, в беспорядке стояли бутылки и стопки.
— Это действительно его жена?
— Да. Пива мне, пожалуйста. Впрочем, нет. Чего-нибудь горяченького. Я выпил бы грогу.
Комиссар представлял себе, как все три действующих лица одеваются сейчас в тесном салоне, представил он себе и Владимира.
Подумал он также о многом другом, но лениво и не без отвращения.
Речники мало-помалу разговорились. Служанка принесла стакан с горячим грогом и при этом слегка задела фартуком плечо Мегрэ.
Комиссар мысленно побывал на шлюзе в Мо. Как и шлюз в Дизи, шлюз этот соединяет Марну и канал в том месте, где расположен порт, всегда забитый тесно стоящими баржами.
Среди баржей, сияя огнями, стоит яхта «Южный Крест», а две девицы с Монпарнаса, тучная Глория Негретти, г-жа Лэмпсон, Вилли и полковник танцуют на палубе под звуки патефона и пьют вино…
В углу кафе двое мужчин в синих блузах ели колбасу, которую, как и хлеб, резали карманным ножом и запивали красным вином.
Кто-то рассказывал о несчастном случае, происшедшем утром у «свода» — так называлось место, где канал, пересекая самую высокую часть плато Лангр, уходит под землю и течет так на протяжении восьми километров.
Какой-то речник запутался в веревке, которую тащат за собой лошади. Он кричал, но коновод не услышал, и, когда кони тронулись, упал в воду.
В тоннеле не было света. На судне горел только сигнальный фонарь, и на воде мерцали едва заметные блики. Брат речника — баржа называлась «Два брата» — прыгнул за борт. Нашли только одного, но он был уже мертв. Другого еще ищут.
Долг за судно они погасили бы через два года, но теперь, кажется, согласно договору, их жены вообще не будут платить.
В зал вошел шофер в кожаной фуражке, поискал глазами.
— Кто заказывал машину?
— Я, — отозвался Мегрэ.
— Мне пришлось оставить ее на мосту. У меня нет желания свалиться в канал.
— Обедать будете здесь? — осведомился хозяин у комиссара.
— Пока не знаю.
Он шел рядом с шофером. Яхта «Южный Крест», выкрашенная в белый цвет, выделялась молочным пятном, и двое мальчишек с соседней баржи, несмотря на ливень, с восхищением разглядывали ее.
— Жозеф! — раздался женский голос. — Веди-ка брата сюда. Сейчас тебе попадет!
— «Южный Крест», — прочел шофер на носу яхты. — Они что, англичане?
Мегрэ поднялся по сходням и постучал. Дверь открыл уже готовый к поездке Вилли в очень элегантном темном костюме. Полковник с багровым лицом сидел еще без пиджака, а Глория Негретти завязывала ему галстук.
В каюте пахло одеколоном и бриллиантином.
— Машина подъехала? — спросил Вилли. — Она здесь?
— На мосту, в двух километрах отсюда.
Мегрэ в каюту не вошел. До него доносились обрывки английской речи — это полковник о чем-то спорил с молодым человеком.
Наконец Вилли вышел и объявил:
— Он не хочет шлепать по грязи. Владимир спустит сейчас шлюпку. Мы подойдем к вам туда.
— Ну и ну! — проворчал шофер.
Через пятнадцать минут он и Мегрэ уже ходили взад и вперед по каменному мосту возле машины с притушенными фарами. Прошло около получаса, прежде чем заурчал маленький двухтактный мотор.
Раздался голос Вилли:
— Вы здесь, комиссар?
— Да, здесь.
Лодка с навесным мотором описала круг и причалила.
Владимир помог полковнику сойти на берег и условился, где встречать хозяина.
В машине сэр Лэмпсон не произнес ни слова. Несмотря на свою тучность, он был удивительно элегантен. Очень ухоженный, флегматичный, настоящий джентльмен, какими их изображали на гравюрах прошлого века.
Вилли Марко курил сигарету за сигаретой.
— Ну и колымага! — вздыхал он на каждом ухабе.
Мегрэ заметил у него на пальце платиновый перстень с огромным бриллиантом.
Когда въехали на сверкающие улицы города, шофер полюбопытствовал:
— Куда везти?
— В морг, — ответил комиссар.
Все произошло очень быстро. Полковник почти не раскрывал рта.
Все двери были уже заперты. Послышался скрип замков. Пришлось зажечь свет.
Мегрэ подошел первый и откинул простыню.
— Yes.
Вилли был, казалось, взволнован сильнее всех.
— Вы ее узнаете?
— Конечно, это она. Как она…
Не закончив фразы, он заметно побледнел. Губы у него вдруг высохли. Если бы комиссар тут же не вывел его на воздух, ему, несомненно, стало бы дурно.
— Вы не знаете, кто это сделал? — выдавил полковник.
Лишь теперь комиссар уловил тревогу у него в голосе. А может быть, причиной тому были бесчисленные порции виски?
Они стояли на тротуаре в скудном свете единственного фонаря, перед машиной, шофер которой остался за рулем.
— Пообедаете с нами? — спросил сэр Лэмпсон у Мегрэ, даже не повернувшись в его сторону.
— Благодарю, но раз уж я здесь, лучше займусь делами.
Полковник поклонился и не стал настаивать.
— Пойдемте, Вилли, — бросил он.
Мегрэ еще минуту постоял на пороге, а молодой человек, посовещавшись с полковником, наклонился к шоферу. Он решил узнать, какой ресторан в городе считается лучшим.
Мимо них шли люди, пролетали позванивая освещенные трамваи. В нескольких километрах отсюда тянулся канал, а у шлюзов дремали баржи, которые в четыре утра уйдут своим путем, унося с собой запах горячего кофе и конюшни.
Глава 3
Ожерелье Мэри
Мегрэ очень устал за день, но характерный запах, стоявший в комнате, долго не давал ему заснуть. Он сопоставлял в уме две картины.
Вот он смотрит через освещенные окна «Бекаса», лучшего в Эперне ресторана, и видит, как чинно восседают за столом полковник и Вилли, окруженные респектабельными официантами.
А ведь прошло меньше получаса после их визита в морг. Сэр Уолтер Лэмпсон держался там несколько натянуто, и его кирпично-красное лицо, окаймленное редкими седыми волосами, было до невероятия бесстрастно.
Рядом с ним, таким элегантным, а точнее говоря, породистым, манеры Вилли, хоть и держался тот свободно, казались плебейскими.
Мегрэ пообедал в другом месте, связался по телефону с префектурой парижской полиции и полицией Мо.
Потом в дождливой мгле одиноко прошел пешком всю длинную ленту дороги. Увидел освещенные иллюминаторы яхты «Южный Крест» и решил из любопытства зайти туда под тем предлогом, что забыл трубку.
Там ему и предстала вторая картина. В облицованной красным деревом каюте Владимир, по-прежнему в полосатой тельняшке и с сигаретой в зубах, сидел напротив г-жи Негретти.
Они играли в карты — в шестьдесят шесть, игру, распространенную в Центральной Европе.
Произошло замешательство, но лишь на мгновение.
Оба даже не вздрогнули — только на секунду задержали дыхание.
Владимир тут же поднялся и пошел за трубкой, а Глория Негретти заискивающе спросила:
— Наши еще не вернулись?.. Это и в самом деле Мэри?
Комиссар чуть было не взгромоздился на свой велосипед и не помчался вдоль канала, чтобы нагнать баржи, которые провели в Дизи ночь с воскресенья на понедельник.
Его удержал лишь вид размокшей дороги и черного неба.
Когда к нему в комнату постучали, в окно уже проникал скудный свет утренней зари.
Ночью Мегрэ спал беспокойно, ему мешали конский топот, какие-то неясные крики, шаги на лестнице, звон стаканов внизу. А сейчас он почувствовал запах кофе и горячего грога.
