Томас Уолш - Двойная проверка
— Хочешь еще, или довольно?
Она лежала на кровати и смотрела на него, сверкая глазами. Где-то через минуту Флаэрти опустил взгляд на сумочку. Сверху лежали два розовых конверта с билетами. Детектив вынул их и пробежал глазами по строчкам:
— Лос-Анджелес! — присвистнул он. — Далековато. А второй, надо полагать, для Джонни, — Флаэрти сунул билеты в карман.
— Одевайся, малышка, нам предстоит поездка в центр города. Я знаю пару ребят, которые великолепно умеют выбивать ответы на свои вопросы.
Девушка села в кровати и с угрюмым видом принялась растирать запястья. Детектив извлек из кучи одежды платье, швырнул ей и стал шарить в карманах в поисках сигарет. Он как раз вынимал пачку, когда в дверь резко постучали. Анна, которая в тот момент одевалась, замерла и приоткрыла было рот, но Флаэрти его тут же зажал, одним прыжком оказавшись возле нее.
— Тихо, — мягко сказал он. — Тихо. Ради твоего же блага.
В два шага Флаэрти оказался у двери и спрятался за нею. Анна неподвижно стояла у кровати.
В комнату вошел человек в сером. Когда он увидел девушку, его голова дернулась, и он быстро, на одном дыхании проговорил:
— Анна, все готово. Я…
Должно быть, он услышал дыхание Флаэрти. Он резко повернул голову, но из-за надвинутой на глаза шляпы полицейский разглядел только губы и острый подбородок.
— Бросай оружие, — приказал детектив, выскочив из укрытия.
Глаза гостя на мгновение метнулись в сторону Анны, и он прорычал:
— Ах ты, су…
Как только мужчина схватился за пистолет, Флаэрти сразу же выстрелил. Гость осел на пол словно шарик, из которого вдруг выпустили весь воздух. Эхо короткого резкого хлопка пошло гулять по коридору, отражаясь от стен, и наконец затихло. Флаэрти услышал, как где-то вдалеке по-прежнему ругается пьяная женщина. Детектив склонился над телом.
— Ты убил его, — тихо произнесла Анна.
Она стояла возле бронзовой пепельницы. Вверх лениво поднимался дымок сигареты, зажатой между пальцами. Флаэрти ничего не ответил. Он взялся за плечи гостя и перевернул его, на мгновение оказавшись к Анне спиной. Стоя на одном колене и уже поднимая пистолет, он увидел, как тускло сверкнул свет, отразившись от бронзовой пепельницы, которая, описав дугу, врезалась ему в голову.
Из глаз детектива брызнули искры. Выронив пистолет, он упал ничком на труп и отключился.
В сознание его медленно вернула пульсировавшая за ухом боль. Когда Флаэрти открыл глаза, лучи яркого света тысячью ножей впились ему в голову. Оттолкнув в сторону труп, он встал на колени, потом поднялся и, пошатываясь, огляделся. Комната по-прежнему была ярко освещена, однако теперь стояла мертвая тишина. Анна, естественно, сбежала.
Детектив отправился на кухню и, склонившись над раковиной, подставил голову под струю холодной воды. Ссадины не было, но в месте, на которое пришелся удар, вздулась шишка, на ощупь размером с апельсин. Через минуту, почувствовав себя немного лучше, Флаэрти вытер лицо, вернулся в комнату и глянул на часы. Четверть первого. Он провалялся без сознания недолго, не больше получаса.
Взявшись за труп, детектив перевернул его на спину и обнаружил, что смотрит на бледное худощавое лицо Барретта, секретаря погибшего банкира. Входное пулевое отверстие располагалось над носом. Флаэрти сел на пол и стиснул кулаки. Барретт!
Через некоторое время в голове стала вырисовываться картина. Барретт и Анна с самого начала были в сговоре. А когда же на сцену вышли Джонни Грек с Джиггером? Может быть, Анна все это время только использовала Барретта, а смыться решила с Джонни и Джиггером, потому что ставки у них были выше?
Черт, как же болит голова. Флаэрти выругался. Ну и каша заварилась. Если бы мозговым центром операции был Барретт, он бы никогда не пошел на убийство, не получив предварительно денег. Он бы ни за что не стал рисковать — не такого он склада человек. Но почему же тогда Дивайна предпочли взорвать и отказаться от денег? Пока концы с концами не сходились. Похоже, он что-то упустил, о чем-то еще не знал, о чем-то не догадался…
Детектив расстегнул на теле секретаря плащ и пошарил в карманах. Кошелек из темной кожи, потертый, пара банкнот, письмо, карточки, клочок бумаги, на котором в спешке кто-то написал «1934».
Больше ничего не было.
Флаэрти сунул бумажку в карман, подобрал пистолет и поднялся. Он тихо прикрыл дверь, оставив за собой непогашенный свет и мертвого Барретта, устремившего взгляд остекленевших глаз в потолок. Когда детектив стал спускаться по лестнице, он обратил внимание на то, что в доме довольно тихо. Интересно, кто-нибудь слышал выстрел? А если даже и слышал, опасаться было нечего — люди, жившие в подобном месте, предпочитали не совать нос в чужие дела.
Выбравшись на улицу, детектив свернул налево и направился к проспекту, радуясь прохладному ночному ветру, обдувавшему ему лоб. Он почти добрался до угла, когда показалась машина. Она ехала плавно и явно замедляла ход. Вдруг Флаэрти заметил, как на заднем сиденье тускло сверкнула сталь, — это и спасло ему жизнь.
У стены в темноте громоздились мусорные баки. Детектив бросился на землю и перекатился за баки, слыша, как пули загрохотали о металлические стенки. Быстро повернувшись, он выстрелил два раза. Огни фонарей отразились на черном глянце машины, отчего она сделалась похожей на доисторическое чудовище. Оно еще четыре раза полыхнуло оранжевым пламенем, после чего свернуло за угол и, рыча мотором, скрылось из виду.
Стали распахиваться окна. Мужской голос что-то хрипло закричал. Флаэрти выбрался из укрытия и тщательно отряхнул брюки. Становится жарковато. Они явно вернулись за ним. Если бы он задержался в квартире на пять минут дольше, сейчас бы там уже лежало два трупа, а не один. Но зачем? Почему им было так важно непременно от него избавиться?
Конечно же, это работа Анны. Кроме нее, никто не знал, где он находится. Она обо всем рассказала Джонни, и он вернулся, чтобы доделать незаконченную работу. Впрочем, так получилось, что игра еще не окончена. Так или иначе, преступники всерьез опасались, что он сорвет их планы. Они полагали, будто в его распоряжении оказался ключ к разгадке. Вот только понять бы, что это за ключ?
Флаэрти чувствовал беспокойство. Неужели его держат за простофилю, которого можно в два счета обвести вокруг пальца? Чего же ему так и не удается разглядеть?
Чуть дальше на проспекте располагалась круглосуточная аптека. Зайдя туда, детектив позвонил в управление, и через минуту его соединили с Майком Мартином.
— Встретимся на углу Холланд и Линч. Давай быстрее. Дело идет к развязке, — проговорил в трубку Флаэрти.
Вновь оказавшись на улице, он занял выжидательный пост у неосвещенного входа в ювелирный магазин. Перед ним раскинулась погруженная во мрак и молчание Линч-стрит, на которой возвышались здания офисов и брокерских фирм. Тьму рассеивали только уличные фонари, отбрасывавшие на мостовую лужицы желтого света. В полквартале отсюда виднелась черная громада банка Дивайна. Флаэрти закурил и, нахмурившись, посмотрел на сигарету. Сколько всего произошло за десять часов. Вот теперь…
По пустынной улице волной прокатилось эхо чудовищного взрыва, приглушенного стенами здания. За стеклянными дверьми «Коммерческого банка» на мгновение вспыхнуло и погасло золотистое пламя.
Флаэрти бросился бежать, на ходу извлекая пистолет. На расстоянии одного квартала от него визгливо заверещал полицейский свисток, а гораздо ближе пронзительно заскрипели тормоза. Обернувшись, детектив увидел, как Майк Мартин выпрыгнул из такси и бросился к нему через тротуар.
— Ты на главный вход, — бросил Флаэрти. — Внутрь — ни шагу. У них не было времени разбежаться.
Флаэрти промчался вдоль здания и окаймлявшего его газона. Сзади зиял дверной проем, а сама дверь была распахнута. Над входом горела красная лампа. В свете, который она отбрасывала, детектив увидел, что во дворе, обнесенном высокой каменной стеной, никого нет. Преступники должны были выбраться через центральный вход. Хотя, на самом деле, теперь они лишились и такой возможности. Злоумышленники оказались в ловушке.
Полицейский вошел в здание, стараясь держаться в тени. Густые клубы дыма поднимались из центра длинной залы, медленно рассеиваясь у потолка. Между столами счетоводов в задней части залы и расчетными кассами спереди, разделенными стеклянными перегородками, находился широкий альков, забранный железными створками. Створки были распахнуты, а возле них, распростершись на полу, лежал человек.
Флаэрти замер, притаившись в сумерках и вслушиваясь. Ни звука. Странно, преступники должны были понимать, что взрыв всех переполошит, они не могли не знать…
Поколебавшись мгновение, Флаэрти выставил вперед пистолет и шагнул к освещенному алькову и лежавшему возле него трупу. Огромная стальная дверь сейфа была открыта, а в середине искорежена и смята взрывом, словно бумага. Кинув на нее взгляд, Флаэрти склонился над охранником и перевернул его на спину. Он увидел пожилое, покрытое морщинами лицо, которое теперь уже ничего не выражало. Сторож был убит выстрелом в затылок. Флаэрти выпрямился и тихо пошел к черному ходу.
