Колин Декстер - Тайна Пристройки 3

Да, особенно он.

Четвертая глава

30/31 декабря

Нет ничего хуже чем желание поспать, возникающее когда ты не в кровати, и долго еще там не окажешься.

Всегда, когда мисс Сара Джонстон чувствовала себя уставшей — а это обычно случалось ранним вечером — комично большие круглые очки, ограждавшие ее лучезарные глаза, постепенно сползали вниз по ее маленькому правильному носику. В подобные моменты голос ее звучал притворно учтиво, пока она говорила по одному из двух ультрамодных телефонов, в зависимости от того, по которому из них интересовались ее компетентным мнением. Кроме того, в подобных случаях некоторые из запоздалых гостей ожидавших регистрации в отеле «Хауорд», вероятно принимали выражения, с которыми она их приветствовала за сердечность, хотя это была скорее механическая формальность.

Но, по мнению Джона Биньона, эта невзрачная сорокалетняя женщина едва ли могла сделать что-то неверно. Он принял ее на работу пять лет назад, вначале девушкой на рецепцию, а затем, разглядев настоящее сокровище, менеджером — вопреки тому, что его жена (неприятная лишенная очарования женщина) все-таки настояла, чтобы именно ее имя появлялось в изданиях об отелях, а также в проспектах, рекламирующих организацию отдыха в специальных случаях.

Как Пасха, например.

Или Святая Троица.

Или Рождество.

Или, как видим, Новый год.

Так как Рождество уже миновало, Сара ожидала своего официального семидневного отпуска: целая неделя вдали ото всего и главное от новогодних праздников — по некоторым причинам они никогда не вызывали у нее энтузиазма.

Похоже, рождественские праздники стали привлекать предостаточно клиентов, и ради этого Джон Биньон решил поднапрячься и по-быстрому подготовить прикупленную пристройку для использования. Вначале он собирался получить разрешение на строительство одноэтажного коридора, связывающего отель и пристройку. Но, несмотря на расстояние всего в двадцать метров, сопутствующие проблемы оказались так сложны, что он решил организовать самостоятельное крыло, отдельное от основного гостиничного комплекса. Долгосрочным знаком подобного решения стал желтый кран в виде буквы «Г», в саду за пристройкой там, где раньше цвели хризантемы и наперстянки.

С конца августа пыль и цемент соперничали с лязганьем и стуком, которые отмеряли рабочие часы. С приближением зимы — особенно во время осенних дождей, строительная площадка превратилась в болото из темно-красной грязи. Грязь была повсюду, и, залепив все дорожки, подобралась к главному входу в отель. Биньон снизил на Рождество и Новый год гостиничные тарифы на 15 процентов в основном здании и на 25 процентов от цены трех двухместных и одного одноместного номера на первом этаже полуготовой пристройки. И это было прекрасное предложение: ни рабочих, ни шума, ни каких-либо неудобств во время праздников — кроме вездесущей грязи…

После отъезда Рождественских гостей Биньон принял решение 30-го декабря провести широкомасштабную акцию по уборке в качестве подготовки к приезду новогоднего контингента — основная часть гостей прибывала после обеда 31-го. Как всегда возникли трудности с работниками (половина свалилась с гриппом), нанять временных работников в такое время было нереально, поэтому впрягли всех, включая самого Биньона, его недовольную супругу Кэтрин, Сару Джонстон и ее помощницу с рецепции — Кэролайн. Вооружившись с утра 30-го лопатами, вениками, пылесосами и щетками, они провели такую атаку на ненавистные помещения, что в тот же вечер все номера и коридоры и в основном здании, и в пристройке были полностью очищены от грязи, оставшейся не только после Рождественских гуляк, но и после всех их предшественников. Когда все было закончено, Сара почувствовала себя страшно усталой, что редко с ней случалось, несмотря на то, что подобные непривычные физические усилия — ни в малейшей степени! — не были ей неприятны. Все тело болело, но подобная физическая деятельность усиливала предвкушение начавшегося недельного отпуска.

В девять часов утра, утра 31-го, ее разбудили настойчивые звонки в дверь. Набросив халат, она открыла дверь, за которой стоял Джон Биньон. Как поняла спросонья Сара, позвонила мать Кэролайн и сказала, что ее дочь простыла и не может встать с постели, а уж тем более выйти из дома. Отель попал в трудное положение, не могла бы Сара, если она будет так любезна, если это только возможно, поработать еще несколько дней! И конечно остаться на ночь в маленькой хорошенькой комнатке с окнами на пристройку.

Да. Если бы она была в состоянии помочь, она конечно бы это сделала! Единственное, что она не могла обещать, так это проснуться, глаза ее слипались, она лишь отчасти осознавала поток благодарностей, которые Биньон изливал на нее. Очнулась она, когда он, положив руку ей на задницу, наклонился и нежно поцеловал в щеку. Зная, что он неисправимый бабник, Сара впрочем, не испытывала к нему ни отвращения, ни привязанности; несколько раз, когда он проявлял известное внимание к ней, ему пришлось довольствоваться ее уверениями, что в данный момент для него нет особой надежды. Закрыв за ним дверь, она приняла две таблетки аспирина, надеясь притупить упорную головную боль, вымылась, оделась, собрала туалетные принадлежности и ночную рубашку. Выпив две чашки горячего кофе, она вышла из дома.

До отеля было двенадцать минут пешком, и прогулка пошла ей на пользу. Было морознее, чем накануне: густые тучи надвигались на страну с севера и обещали (по мнению синоптиков) снегопад перед Новым годом.

Проходя по Саммертауну, Сара почти столкнулась с выходившим из дверей мужчиной. Какой странной порой бывает жизнь! Он был среднего возраста, с поседевшими волосами и легкими залысинами, сильно располневший. Почему она его так упорно рассматривала? Почему так упорно сохранила некоторые подробности о нем в своем сознании? Она не могла бы ответить. Но была уверена, что и мужчина в свою очередь бросил на нее, хоть и мимолетно, слегка беспокоящий настойчивый взгляд.

Его же беглый осмотр был только знаком одобрения высоких скул, бросавших загадочную тень на ее лицо под оранжевым светом уличных фонарей, освещавших дорогу к его холостяцкому жилищу. Через несколько метров он полностью забыл о женщине и целенаправленно зашагал к своей ночной цели — во «Фрайяр».

Пятая глава

Вторник, 31го декабря

В большом спорте нет места справедливой игре. Зато в нем в избытке присутствуют ненависть, зависть, хвастовство, полное неуважение к каким бы то ни было правилам.

В связи с описанными в предыдущей главе событиями не удивительно, что с самого начала последовавшего позже полицейского расследования, память Сары Джонстон была изрядно запутана перемещениями людей, событий и фактов. Допрашивали ее разные люди, но, по сути, на ее воспоминания о событиях 31-го декабря можно было положиться не более чем на болтовню лживого и неверного любовника.

До 11:30 утра она была в зале для игр; вычистила зеленое сукно на бильярдном столе, поправила сетку на столе для пингпонга, проверила комплекты для монополий, анаграмм, разложила по местам бильярдные шары, мячи, дротики, карты и блокноты для записей результатов. Часть времени она провела в ресторане, и как раз помогала накрывать столы для холодного буфета, когда прибыли первые гости. Оказывается, их зарегистрировала в отеле сама госпожа Биньон, недовольная и нервная. В это время Сара сбегала наверх, в свою временную спальню и переоделась в униформу: кремовую блузку с длинными рукавами и черную до пят узкую юбку, которая исключительно хорошо подчеркивала линию ее талии и бедер.

Гости повалили после обеда, и у нее не осталось ни желания, ни времени для пустых удовольствий. Малочисленный персонал время от времени впадал в пререкания, но в тот день непрерывные хлопоты доставляли Саре странное удовольствие.

Большую часть времени миссис Биньон пыталась оставаться в стороне, ограничивая и без того спорные свои таланты деятельностью в ресторане и на кухне, и, в конце концов, отправилась к себе в спальню. Между перетаскиванием багажа по коридорам и наверх по лестницам мистер Биньон починил один подтекающий радиатор, один подмигивающий телевизор и один капающий кран в ванной. Сразу после обеда он обнаружил, что часть дискотечной аппаратуры не работает и провел следующий час в просьбах, увещеваниях, попытках подкупить кого-нибудь, кто бы имел хоть какое-то понятие о цепях и переключателях и помог бы спасти его отель от предстоящего бедствия.

Подобный (ничуть не редкий) кризис означал, что Сара была вынуждена распределять свое внимание в основном между рецепцией — несколько гостей позвонили, чтобы предупредить, что вероятно задержаться из-за плохой погоды — и залом для игр.