Валерий Смирнов - Ловушка для профессионала
— Ребенок… — начала Марина.
— Ага, — перебил ее я, глубокомысленно подняв палец, — раз ребенок, значит больной. И до того эта болезнь редкая, что ее лечат где угодно, но только не у нас.
Эта мамаша залетела в мой офис несколько дней назад и устроила здесь самую настоящую Хиросиму, заставив напрягать уши по поводу какого-то ее семейного горя всех сотрудников, вплоть до глуховатого швейцара. И все это только потому, что наша фирма — одна из самых процветающих в Южноморске.
Хотя «Козерогу» несколько лет от роду, мы сумели сотворить немало трудовых свершений, о чем постоянно трубило местное телевидение и несколько газет. Но главное не это, в отличие от многих своих ровесников фирма не самоликвидировалась, что в общем-то почти у всех вызывает удивление. Потому что регулярно, а главное честно выплачивать налоги в нашей стране могут себе позволить только те, по ком уже звонит колокол на церквушке, неподалеку от местного дурдома. На сто процентов зарплаты — сто пятьдесят шесть налога, это не говоря о всем прочем, такую политэкономию не объяснят даже бородатый Маркс и лысый Оуэн, объедини они свои усилия. И тем не менее «Козерог» продолжает доблестно торговать компьютерами, металлом, удобрениями, одеждой и при этом мужественно выплачивает родному государству налоги до копеечки, выполняет дебильные инструкции и дурацкие подзаконные акты.
Зато все виды деятельности, которые ведут сотрудники «Козерога» в свободное от работы время, даже не подразумевают каких-либо отношений с налоговой инспекцией. Так что я заранее согласен не только отдавать практически все заработанное фирмой, но и помогать спортсменам, убогим, пенсионерам и прочим постоянно ноющим о своей финансовой несостоятельности гражданам.
Вообще-то порой мне кажется, что живу я в какой-то карикатурированной до неприличия Стране Чудес, но меня ее порядки в общем-то устраивают. А других? Только и слышно — «государство не в силах обеспечить», «поддержки государства ждать не приходится», «на помощь государства не рассчитываем». Люди добрые, налогоплательщики замечательные, так скажите, Христа ради, на кой вам такое государство? За что эта мамаша с миллионами других людей его содержит, за создание авральных ситуаций в моем офисе?
Черт с ним, пусть мой «Козерог» разориться, пусть в трубу вылетит, однако я всю его прибыль честно родной стране отдам, потому что понимаю — лично для меня такой лафы в нормальной державе не будет. Поэтому, несмотря ни на что, наши порядки я всячески приветствую и максимально стараюсь их укреплять. А все остальное — это мое дело, государство в него нос не сует, и такая излишняя скромность его служащих оплачивается регулярно. А значит мамашу нужно считать неприятным довеском к создавшейся ситуации. Придется ей помочь. И все-таки интересно, сколько еще эта страна будет деловых людей налогами душить, а потом таких мамаш на них же и отпихивать?
— Рябов, подожди меня здесь, — прошу Сережу и интересуюсь у Марины: — Сколько стоит операция?
— Тридцать* тысяч марок, — спокойно заметила секретарша.
— Ее что, исключительно в суверенной Германии могут делать?
— Не только. В независимых Соединенных Штатах тоже. И в…
— Не вздумай дать ей всю сумму, — перебил Марину Рябов, — завтра об этом весь город узнает. Одной рукой берем кредит, а другой…
— А сколько можно, Сережа? — наивным голосом спрашиваю у Рябова.
— Ну, пару сот баксов — и хватит, — тоном приказа бросает коммерческий директор.
— Значит так, дашь нашему банкиру не десять штук, а девять, — командую я, — пусть тоже заботу об убогих на себя берет. И не дай Бог он только попробует сказать мне слово против характера.
— Твой характер нас всех на тот свет когда-нибудь спровадит, — недовольно буркнул Рябов, понимая, что спорить со мной бесполезно.
— Хорошо, Сережа. Жди меня, я скоро.
— Ты куда?
— Как куда? Мы же должны для пользы дела левую сделку провести.
В кабинет начальника отдела снабжения я влетел, чудом избежав объятий мамаши, расположившейся в моей приемной с видом политрука Клочкова на подступах к Москве. Начальник отдела снабжения горел рабочим энтузиазмом, ловко тасуя колоду. Рядом с ним удобно расположился какой-то белобрысый мужик, радостно потирающий ладони.
— Ты бы еще мое изображение у себя повесил, — намекаю Константину, что из всех вождей этот кабинет украшают почему-то всего два портрета — Ленина и его собственный.
— Как скажете, — радостно согласился Костя, и я понял, что он вполне способен понять мои слова буквально.
— Ума хватит — премию выпишу, — демонстрирую начальнику снабжения кулак, чуть уступающий по размерам рябовскому. Костя быстро-быстро закивал головой, потому что привык беспрекословно подчиняться руководству и уже несколько раз получал эти самые пресловутые премии не только от меня лично, но и от коммерческого директора.
Белобрысый несколько раз перевел взгляд с начальника отдела снабжения на генерального директора фирмы, но так и не смог вникнуть в наши трудовые взаимоотношения.
— Есть какие-нибудь интересные предложения?
Константин явно недовольно отложил колоду на край стола и грустно заметил:
— Прибалтика опять целлофановые кульки предлагает.
— Твои что ли? — небрежно спрашиваю у белобрысого.
— Ага. Только с вами работать невкусно.
Понятно, на что намекает этот деятель. Ничего, сейчас я тебя обрадую.
— На это раз — ты сможешь облизать свои пальцы. Товар возьму без документов. И заплачу наличными.
Белобрысый одарил меня взглядом, каким обычно награждает лечащий врач своего пациента, когда с него стягивают смирительную рубаху.
— Ты пока прогуляйся, — обращаюсь к деловому партнеру, — у нас с Константином будет грандиозное производственное совещание по поводу этой сделки века.
Когда белобрысый захлопнул за собой дверь, я спросил у Кости:
— Что стоит пакет?
— Двести наличными, триста — по безналу.
— Прикинь, сколько нужно взять пакетов и по какой цене их перекинуть, чтобы заработать штуку баксов.
С калькулятором Константин управлялся менее умело, чем с картами. Я успел выкурить сигарету, пока начальник отдела снабжения колдовал с цифрами, бормоча невнятные заклинания, густо пересыпанные матом.
— Если взять всю партию, как он предлагает, продать их по шестьсот, то выходит штука навара, — наконец-то проявил свой математический гений начальник отдела снабжения.
Я быстро набрал номер телефона генерального директора финансового дома «Южноморск».
— Артур, здравствуй. Слушай, мне наличка срочно нужна. Да, и такое бывает. Есть партия целлофановых пакетов. Конечно, они живые, стал бы звонить… Да… По шестьсот. Ну и что? Лоточники у тебя их сегодня по две тысячи разберут. Хорошо. Уговорил. Да, накладную на сотню пакетов я тебе дам, так что не нервничай.
— Конспиратор хренов, — зло бросил Костя, явно недовольный тем, что я позвонил его клиенту.
— Ты кого имеешь в виду? — интересуюсь, положив трубку.
— Артура, конечно. Знаете, что он стал вытворять? Открыл дочернее предприятие, причем прямо в своем офисе. «Контакт» называется. «Южноморск» берет баксы у людей под пять процентов, а «Контакт» тут же ссужает их под пятнадцать.
— Нас его затеи не касаются. Перекинешь Артуру кульки, а прибыль отдашь этой девушке, которая пасется в моей приемной.
Исключительно для того, чтобы Константин выполнял эту работу с радостью на лице, небрежно бросаю на прощание:
— Кстати, ты не забыл, что в течение месяца трудишься на общественных началах.
Представляю себе, что стало твориться в душе Константина после этого напоминания. Но другого способа его воспитывать у нашего коллектива нет.
— Иди доигрывай, — бросаю на ходу белобрысому, стоящему в коридоре с деланно-безразличным видом, и тот рвет на себя двери, чтобы поскорее убедиться — иногда с «Козерогом» вкусно иметь дела.
В приемной тихо сидела на стуле женщина, упершись отсутствующим взглядом в красочный календарь на стене.
— Значит так, — тихо сказал я. — Мы вам поможем. Спокойнее, не нужно слов. Послезавтра зайдете к начальнику отдела снабжения и коммерческому директору. Только я вас очень прошу, никому об этом. Нам реклама не нужна.
В прошлом году был интересный случай. «Южноморский гудок» опубликовал письмо какой-то бабаньки, которая рассыпалась в благодарностях фирме «СиЛ», выделившей средства ее внуку на лечение за кордоном. «СиЛ» этот самый, Саша и Лева, не успел переполниться чувством гордости за такую благотворительность, как тут же в офис приперлись все, кто здесь кормится, и намекнули: если финансовые дела обстоят так хорошо — их пайки можно тоже увеличить. И даже не то что можно, а просто необходимо. А когда Саша с Левой подсчитали, во что им обошлась эта бабанькина газетная реклама, так сходу убедились — заказать за границей убийство вместо операции было бы намного дешевле.
