Рональд Нокс - Убийство на виадуке
– Бедолага, – сипло выговорил Гордон. – Видимо, свалился сверху.
– Знаете, – отозвался Ривз, – кедди не стоит на него смотреть. Отправим его лучше за остальными.
Мерриэтт и Кармайкл уже нагоняли их, поэтому ждать их оставалось недолго.
– Кто-то умер? – спросил Мерриэтт. – Какой ужас…
И он принялся вышагивать туда-сюда, словно охваченный беспокойством, повторяя вполголоса: «Какой ужас…» Кармайкл в кои-то веки онемел. Новый голос подытожил ситуацию:
– Здорово ему досталось, так, что ли? – и все, обернувшись, обнаружили, что кедди явно доволен новыми впечатлениями.
– Послушайте, надо его куда-нибудь перенести, – предложил Гордон. – Может, в сарай для инструментов под той аркой?
– Не уверен, что смогу его поднять, – отозвался Ривз.
– Да ничего, сэр, – заверил кедди, – сейчас свистну Имбиря – он к скаутам ходил, их там учили, что делать с трупами. Эй, Имбирь! – крикнул он, и, дождавшись, когда приблизится его товарищ, другой кедди, объяснил: – Вон тот малый свалился с путей и расшибся будь здоров!
Имбирь присвистнул.
– Преставился, что ли?
– А то нет! Думаешь, прикидывается? Так сам подойди да глянь.
Имбирь не замедлил удовлетворить свое любопытство, после чего два хладнокровных юнца подняли труп на хитроумной конструкции из жердей и понесли, как велел Гордон, к сараю для инструментов.
Казалось, чары злополучного незнакомца наконец рассеялись, смятение и ужас Ривза немного отступили, оставив у него ощущение, что давать дальнейшие распоряжения должен именно он.
– Где сейчас может быть Бизли? – спросил он о местном враче.
– Он вышел в дождь, – ответил Мерриэтт. – Наверное, сейчас уже возле десятой или одиннадцатой лунки. Погодите, я сейчас за ним сбегаю, – и, не дожидаясь ответа, он припустил через фервей[10].
– Рад, наверное, что сбежал, – заметил Ривз. – Ну что ж, навещать больного уже поздновато, а хоронить умершего еще слишком рано. Кармайкл, вы, как мне кажется, тоже на нервах; вы не сходите на станцию в Пастон-Уайтчерч и не вызовете полицию? Ближайший полицейский участок, кажется, в Бинвере. Сходите? Вот и хорошо. – Когда и Кармайкл удалился, Ривз продолжил: – Слушайте, Гордон, как же нам теперь быть? Меня не покидает ощущение, что здесь что-то не так. Что скажете, если мы сами займемся расследованием, или вы не в себе?
– О, я в порядке, – откликнулся Гордон, – только как же быть с полицией? Они ведь захотят в первую очередь увидеть имущество покойного, верно? Неловко получится, если мы пойдем против закона. Забавно: я понятия не имею, существуют ли законы, запрещающие обыскивать трупы; но если нет, как полиция вообще находит хоть какие-то улики?
– А, ерунда, полиция прибудет сюда не раньше чем через полчаса, а если Бизли подоспеет первым, он не станет возражать. Словом, давайте немного осмотримся. Он упал с высоты арки и расколошматил себе лицо об облицовку опоры моста – это ясно как день. Но откуда он свалился – с путей или из поезда?
– Если хотите знать, лично я считаю, что он упал с парапета. Иногда я обращаю внимание на то, как на самом деле велико расстояние от двери вагона до парапета: выпав из вагона, человек неизбежно окажется довольно далеко от края.
– Так… – отозвался Ривз, глядя вверх. – Но поезд представляется вам неподвижным. Его неизбежно бросило бы вперед по инерции, если бы он выпрыгнул из поезда на ходу. И потом, полагаю, падение могло произойти на насыпи справа, там, где ограждения еще нет. Он катился вперед и вбок, если вы понимаете, о чем я, пока не достиг вон того места наверху, где начинается каменная облицовка, а потом – шмяк, и готово.
– Пожалуй, вы правы. Так или иначе, если мы хотим осмотреть труп, нам лучше поспешить.
Они уже направлялись к сараю для инструментов, когда Ривз вдруг воскликнул:
– Бог ты мой, его шляпа! И она… ну-ка, посмотрим… я бы сказал, ярдах в пятнадцати к северу от тела. Но почему?
– Что вы имеете в виду?
– Сегодня ветра нет. Если бы его шляпа упала вместе с ним, она лежала бы рядом с трупом. А поскольку она лежит в десятке ярдов от него, похоже, шляпу бросили следом. Участливый попутчик едва ли поступил бы так, верно?
– Вы полагаете, здесь есть какой-то злой умысел?
– Полагаю, все выглядит так, будто этот злой умысел и вправду есть. А теперь – к сараю.
Обыск трупа – непростая задача, справиться с которой поможет разве что спешка и необходимость. Большую часть работы взял на себя Гордон, а Ривз оценил результаты. В карманах покойного обнаружились носовой платок с меткой «Мастермен», самый обычный портсигар с сигаретами марки, которую курил каждый второй мужчина в округе, полупустой коробок спичек, трубка и пустой кисет, два шиллинга, два письма, личное и деловое, адресованные С. Бразерхуду, эсквайру, и часы с цепочкой. На обороте личного письма нашелся также написанный карандашом список покупок, словно в напоминание о необходимости зайти в магазин.
– Подозрительно выглядят эти часы, – заметил Ривз, – потому что на запястье у него еще одни. Интересно, сколько людей одновременно носят и карманные, и наручные часы? Остановились, наверное?
– Если остановились, тем лучше! Явно спешат на час, но идут. Неплохая реклама для часовщиков, а?
– А наручные?
– А вот они остановились.
– Когда?
– Без шести пять.
– Что я говорил насчет поездов? Поезд в 4.50 из Пастон-Отвила как раз и проезжает здесь без шести пять. Как вам такое умозаключение?
– Звучит логично. Ах, черт, вот и билет в одну сторону от города до Пастон-Уайтчерча. Сегодня шестнадцатое? Да, значит, все сходится. А теперь подождите, я посмотрю, нет ли меток на одежде.
Но ни на пиджаке, ни на рубашке, ни на воротничке и ни на брюках не оказалось никаких меток, указывающих на их владельца. Костюм был приобретен у Уоткинсов на Нью-Оксфорд-стрит, упоминать марку рубашки и воротничка здесь значило бы просто-напросто сделать ей рекламу. Все это время Ривз разбирал три документа, испытывая при этом неловкое чувство вторжения в частную жизнь покойного. Когда Гордон перешел к осмотру обуви, Ривз шикнул, предупреждая, что вдалеке появился полицейский (ибо на мотоциклах сейчас передвигается даже полиция). Паника охватила сыщиков с Бейкер-стрит, и они (позабыв о своем юридически признанном праве на осмотр тела покойного) пристыженно возобновили поиски потерянного мяча. Беспокойство о мяче выглядело неуместным – должны же существовать какие-то правила насчет того, как себя вести, если находишь на линксе труп! Само собой, партию пришлось отменить, а явно разочарованных кедди отослать прочь вместе с клюшками.
– Добрый вечер, джентльмены, – произнес полицейский, внимательно глядя на присутствующих. Не то чтобы он подозревал в чем-либо их или кого бы то ни было: просто оценивал в силу привычки, выясняя, к какому роду людей они принадлежат – к тем, при встрече с которыми следует вежливо козырнуть, или к тем, кому строго велишь посторониться. Осмотр настроил полицейского благосклонно, и он позволил обоим побродить неподалеку, вороша высокую траву и с плохо скрытым любопытством наблюдая за официальными действиями представителя Скотленд-Ярда.
Скотленд-Ярд действовал точно так же, как независимые наблюдатели, но с поразительно несообразной скрупулезностью. В блокнот были переписаны не только место назначения, класс и дата билета, но и его цена, и даже правила железнодорожной компании на обороте вызвали секундное замешательство. Незафиксированными не остались ни название компании – импортера сигарет, ни марка воротничка; обе часовые компании, почтовые марки на письмах, дата выпуска шиллингов – ничто не ускользнуло от внимания полицейского. Устав ждать, когда прибудут врач и карета «Скорой помощи», Гордон и Ривз махнули рукой на беглый мяч и в задумчивости побрели к клубу.
На пороге их встретил клубный сплетник Уилсон.
– Слыхали про старину Бразерхуда? – спросил он и тут же продолжал, не давая слушателям опомниться: – Он обанкротился, сегодня слышал в Сити.
– Правда? – отозвался Ривз. – Пойдемте выпьем.
Но если он рассчитывал, что и ему представится случай кое-что рассказать, то ошибся: из открытой двери до него донесся хорошо знакомый голос:
– Да, бил драйв и крупно промазал – вот что было с Ривзом. И вот что примечательно: в гольфе о мячах чаще говорят «крученые», а в крикете – «резаные», хотя, по сути, речь идет об одном и том же действии, хотя, конечно, при этом никто ничего не вертит и не разрезает. Так о чем это я?.. Ах да. Прямо напротив виадука – а вы видели большой виадук в Уэлвине, даже больше нашего, – он нашел…
И сразу стало ясно, что мистер Кармайкл уже завел на свой лад рассказ о главном событии того дня.
Глава 3. Собирание головоломки
Если в целом удобства клуба в Пастон-Отвиле не подпадали под определение монастырских, следует признать, что комнаты в нем, где можно было рассчитывать на уединение, мало чем отличались от келий. Однако Мордент Ривз кое-что предпринял, дабы превратить свою комнату в приличное обиталище цивилизованного человека: в ней имелись картины, отсутствовавшие в других помещениях, и книги, посвященные не только бесчисленному множеству возможных ошибок при игре в гольф. У Гордона и Ривза было по удобному креслу и по личному уголку камина, куда можно щелчком сбить сигаретный пепел, чем они и занимались тем вечером, встретившись, чтобы обсудить дальнейшее развитие сложившейся ситуации.
