Марджери Эллингем - Мода в саване
— Вэл в него влюбилась, — заметила она. — Он очень мужественный. Надеюсь, это у нее не просто физиологическая реакция. У нас здесь слишком много женщин. Не хватает телесности.
Кэмпион предпочел не вдаваться в подробности.
— Мне кажется, тетя Марта, что вы вообще недолюбливаете женщин.
— Дело не в любви, дорогой мой, — ответила она с поразившей его страстью в голосе. — Как можно недолюбливать половину человечества? Мне так надоели ваши молодежные рассуждения о полах — как будто они не имеют друг к другу никакого отношения. Надо говорить о человеке в целом! Мужчина — это силуэт, женщина — детали. Одно часто портит или красит другое. Но по отдельности они мало что из себя представляют. Не будь дурачком.
Она перевернула лист, на котором писала до того, и нарисовала маленький домик.
— Он тебе понравился? — спросила она внезапно, впившись в него цепким и неожиданно молодым взглядом.
— Да, — серьезно ответил Кэмпион, — очень. Он своеобразный парень, довольно простодушный, но мне понравился.
— Родственники не будут против?
— Чьи, Вэл?
— Ваши, естественно.
Он расхохотался.
— Дорогая, сейчас уже не то время.
Леди Папендейк улыбнулась самой себе.
— Милый мой, во всем, что касается брачных отношений, я по-прежнему француженка, — призналась она. — Во Франции все это гораздо лучше устроено. Брак — это всегда контракт, и все об этом помнят с самого начала. Очень практично. Тут никто не думает, где ставит свою подпись, пока вдруг не решает, что пора бы ее зачеркнуть.
Мистер Кэмпион неловко поерзал.
— Не хотелось бы показаться невежливым, — пробормотал он, — но мне кажется, что о браке пока еще рано говорить.
— Вот как.
К его облегчению, она не стала развивать эту тему.
— Я так и думала. Наверняка. Ну да бог с ним. Зачем ты пришел?
— По делу, — неуверенно произнес он. — Ничего неприличного или такого, что могло бы навредить фирме. Хотел поговорить с Джорджией Уэллс.
Тетя Марта выпрямилась.
— Джорджия Уэллс, — повторила она. — Ну конечно! Я как раз пыталась вспомнить, действительно ли ее жениха звали Портленд-Смит. Ты уже читал вечерние газеты?
— Господи, они уже добрались до этой истории?
Он взял со стола ранний вечерний выпуск, посвященный скачкам, и нашел колонку последних новостей, набранную мелким, неровным шрифтом.
СКЕЛЕТ В ЛЕСУ. Судя по найденным документам, мужской скелет, обнаруженный в саду дома близ Уэллферри, графство Кент, принадлежит мистеру Ричарду Портленд-Смиту, который исчез из собственного дома три года назад.
Он сложил газету и криво улыбнулся.
— Что ж, очень жаль.
Леди Папендейк хотелось узнать подробности, но жизненный опыт научил ее не торопить события.
— Ты занимаешься этим делом?
— Это я его нашел.
— Вот как.
Она сидела очень прямо, покусывая ручку и вперив в Кэмпиона испытующий взгляд.
— Нет сомнений в том, что это его скелет?
— Это абсолютно точно он. Тетя Марта, когда он исчез, они еще были обручены? Вы помните?
— Были, — уверенно заявила она. — Рэмиллис уже возник на горизонте, но Джорджия еще была обручена. Можно выяснить, как скоро после исчезновения он умер?
— По состоянию тела — нет, во всяком случае, я очень сомневаюсь. Наверное, скоро, но ни один патологоанатом не возьмется назвать даже месяц. Однако я надеюсь, что полицейские сделают какие-то выводы, когда изучат остатки одежды. Судя по всему, он был в вечернем костюме.
Тетя Марта кивнула. Сейчас она выглядела на свой возраст, и губы ее беззвучно шевелились от жалости.
— А причина смерти? Это тоже сложно определить?
— Нет. Его застрелили.
Она всплеснула руками.
— Очень неприятная история. — И, поцокав языком, язвительно добавила: — Интересно, Ферди Пол ее тоже превратит в рекламу?
Кэмпион поднялся и взглянул на нее сверху вниз, отчего его высокая худая фигура несколько ссутулилась.
— Мне лучше уйти, — сказал он с сожалением. — Вряд ли уместно на нее сейчас набрасываться.
Леди Папендейк протестующе подняла руку.
— Не уходи. Оставайся. Думай о том, что делаешь, ведь она наша клиентка. Но мне нужно мнение со стороны. Мы вкладываемся в «Цезарев двор». Мне хочется услышать твой совет. Будут Пол, Рэмиллис и Ламинов.
— «Цезарев двор»? — переспросил Кэмпион. — Вы тоже? По-моему, к этому все успели приложить руку. Вы неплохо устроились. Там можно будет хорошенько поживиться.
— Скорее всего, — согласилась она и благодушно улыбнулась. — В Лондоне сложно найти такую роскошь, а теперь мы можем себе ее позволить. Раньше не было возможности съездить туда из-за проблем с транспортом, а когда сообщение наладилось, у нас появились проблемы с деньгами. Теперь все наконец сошлось. Ты там уже был. На машине доезжаешь практически мгновенно.
— Нет, — с улыбкой ответил Кэмпион. — Меня не интересует пикник в Неаполе, пенная ванна, возможность попрактиковаться в гольфе, съесть лотус или пообщаться со сливками общества. И, честно говоря, меня тошнит от одной мысли, что можно просадить шесть-семь сотен за выходные. Но я понимаю, что многим это нравится, и, конечно, размах предприятия не может не восхищать. Обычно такие штуки срабатывают, потому что организаторы полагаются на пару приманок, которые своим блеском затмят все недоделки. А здесь продумано буквально все. Шеф-повар из Вирджинии, оркестр Тедда Куайта, гольфом занимается Энди Баллард, плаванием — Крэннис, теннисом — Во. К тому же отличная идея устроить там офис этого, как его, косметолога…
— Мирабо, — подсказала она. — Он настоящий художник. Дитте, его парикмахерша, сделала мне прическу. Да, задумка просто отличная, и исполнение тоже на самом высоком уровне. Это все Ламинов. Он был метрдотелем в «Золотой груше». Бьёрнсон взял его, когда отель рухнул. Он просто чудо, да и его супруга очень неглупа. А Ламинов настоял, чтобы летное поле сделали частным. Алан Делл все устроил.
— Делл тоже этим занимается?
— Конечно. Все клубные самолеты принадлежат компании «Аландел», и летают только его пилоты. Он работает где-то в миле от отеля, на другом берегу. И он очень заинтересован в этом предприятии. Там они с Вэл и познакомились.
— Вот как.
Мистер Кэмпион моргнул.
— Уровень организации, конечно, просто потрясает. А кому первому пришла в голову эта гениальная идея? Кого осенило посреди ночи?
Тетя Марта замялась.
— Это… Ферди Пол. Не говори, что ты знаешь. Это секрет.
Она сжала губы и опустила взгляд.
— Ты вообще знаком с Полом?
— Нет. Я думал, он работает в театре. Он же продюсер?
— Он очень умный, — сказала леди Папендейк. — Он создал Джорджию Уэллс, и он сдает землю театрам «Соверен» и «Авантюра». Кроме того, ему принадлежит клуб «Вишневый сад» и половина ресторана «Тюльпан».
Кэмпион рассмеялся.
— И это все, что вы о нем знаете?
Она скорчила гримасу.
— Не так уж и много, верно? В конце концов, мы же не из денег сделаны. Вот и они. Пойдем вниз.
Она кивком отослала пажа, который только что вошел в комнату и не успел даже рта раскрыть.
— А теперь, — непринужденно произнесла тетя Марта, — посмотрим, что могут сотворить с женщиной великолепные платья. Одно из них прекрасно настолько, что я разрыдалась, когда увидела его, а Рекс, бедняжечка, чуть не упал в обморок.
Не в силах придумать достойный ответ, мистер Кэмпион промолчал и покорно двинулся вслед за ней вниз по главной лестнице.
Глава 3
Мистер Кэмпион не любил устраивать шоу из своего появления. В ранней юности он в совершенстве овладел нелегким искусством незаметно появляться в комнате и покидать ее, не прибегая при этом к защитной надменности и позорным попыткам слиться со стеной, поэтому в гостиную дома Папендейков он вошел, держась так, словно шел в свите великого воина, что в действительности было правдой.
Леди Папендейк на работе сильно отличалась от тети Марты в кабинете Вэл. Она, казалось, вырастала на добрых пару дюймов и двигалась подобно военному кораблю, что так же сильно отличалось от обычной походки, как гусиный шаг, — только с противоположным знаком. Мистеру Кэмпиону, шагающему следом, чудилось, будто их сопровождает бравурный марш. Ощущение было странное.
Гостиную оформили в золотистых оттенках. Вэл придерживалась убеждения, что настоящая изысканность — это к месту использованная вульгарность, и неукоснительно следовала этому принципу.
Комната была обставлена с размахом. В длинном узком помещении было семь высоких окон, которые выходили на каменную террасу, украшенную бронзовыми скульптурами. Обстановка могла бы создавать ощущение театральности, но, чтобы избежать этого, стены, пол и мебель покрасили в ровный бледно-золотистый оттенок, благодаря чему комната выглядела своеобразно, но не претенциозно.