Агата Кристи - Каприз

— То, что вы сказали, очень справедливо, — подтвердил Пуаро. — Очень мудрая истина.

Тропинка вывела их из чащи, и перед ними на фоне уходящих вверх темных деревьев открылся дом, белый и великолепный.

— Прекрасное творение, — тихо промолвил Пуаро.

— Он хочет пристроить к нему бильярдную, — сказал зло мистер Уэймен.

Ниже, на берегу, у костра стояла с садовыми ножницами в руках маленькая пожилая леди. С некоторым усилием она поднялась к ним, чтобы поздороваться.

— Все ужасно запущено, — сказала она, немного отдышавшись. — А сейчас так трудно найти человека, разбирающегося в кустарниках. В марте и в апреле этот склон должен являть собою великолепие цветов и оттенков. Но в нынешнем году картина была неприглядной — все эти усохшие ветки нужно было удалить еще с осени…

— Месье Эркюль Пуаро, миссис Фоллиат, — сказала миссис Оливер.

Лицо миссис Фоллиат озарилось улыбкой.

— Значит, вы — великий месье Пуаро! Очень хорошо, что вы приехали помочь нам. Эта талантливая леди придумала остроумную игру — это будет необыкновенно!

Любезность, с которой вела себя маленькая леди, несколько озадачила Пуаро. Он подумал, что она могла бы быть его хозяйкой.

— Миссис Оливер — мой старый друг, — ответил он вежливо. — Я рад, что смог отозваться на ее просьбу. Это действительно прекрасный уголок. А какой роскошный и величественный дом!

Миссис Фоллиат сдержанно кивнула.

— Да. Его построил прадед моего мужа в 1790 году. Раньше здесь был дом елизаветинской эпохи, но он пришел в ветхость и в 1700 году сгорел. Наш род живет здесь с 1598 года.

Она говорила спокойно и сухо. Пуаро посмотрел на нее внимательнее. Это была очень маленькая плотная женщина в потертом твидовом костюме. Особое внимание обращали на себя ее ясные голубые глаза. На седые волосы была надета едва заметная сетка. Несмотря на явную внешнюю небрежность, что-то неуловимое придавало ей значительность, которую так трудно бывает объяснить.

Когда они вместе подходили к дому, Пуаро неуверенно сказал:

— Вам, должно быть, трудно привыкнуть к тому, что здесь живут чужие.

Ответ миссис Фоллиат прозвучал после едва заметной паузы. Голос ее был чист и до странности лишен каких бы то ни было эмоций:

— В жизни много трудного, месье Пуаро.

Глава 3

В дом их ввела миссис Фоллиат. Пуаро проследовал за нею налево в элегантно обставленную малую гостиную, а затем дальше, в большую гостиную, которая была полна народу. Ему показалось, что там говорили все сразу.

— Джордж, — сказала миссис Фоллиат. — Это месье Пуаро, он так любезен, что согласился приехать и помочь нам. Сэр Джордж Стаббс.

Сэр Джордж, говоривший что-то громким голосом, повернулся к Пуаро. Это был крупный мужчина с довольно свежим красивым лицом, его борода казалась в какой-то мере неожиданной. Она придавала ему сходство со смущенным актером, не решившим, кого ему играть — сельского сквайра или дельного, но маловоспитанного человека из далекого доминиона, и, вопреки замечаниям Майкла Уэймена, эта борода вовсе не делала ее обладателя похожим на военного моряка. Его голос и манера держаться выдавали в нем веселого и общительного человека, но бледно-голубые глаза были маленькие и злобные.

Он приветствовал Пуаро с большой сердечностью.

— Мы так рады, что ваш друг миссис Оливер сумела убедить вас приехать, — сказал он. — Это очень умно. Ваше имя привлечет массу народа.

Он как-то рассеянно посмотрел вокруг.

— Хэтти!.. Хэтти! — повторил он с едва заметной резкостью в тоне.

Леди Стаббс сидела, откинувшись в большом кресле, в некотором отдалении от остальных. Казалось, она не обращала никакого внимания на то, что происходило вокруг. С улыбкой рассматривая свою простертую вдоль подлокотника руку, она пошевелила кистью, заставляя свет играть в зеленой глубине крупного солитера, украшавшего один из ее пальцев.

Слегка вздрогнув, она подняла голову и почти по-детски проговорила:

— Здравствуйте.

Пуаро склонился над ее рукой.

— Миссис Мастертон, — продолжал представлять его сэр Джордж своим гостям.

Монументальный облик миссис Мастертон чем-то напоминал Пуаро ищейку. Ее крупная нижняя челюсть выдавалась вперед, а большие скорбные глаза были слегка налиты кровью.

Она поклонилась и продолжала вести беседу низким грудным голосом, который снова навел Пуаро на мысль о лающей собаке.

— Этот крупный спор по поводу чайной палатки нужно прекратить, Джим, — энергично говорила она.

— Они должны понять смысл. Мы ведь не можем провалить все представление из-за их идиотских женских распрей.

— О, несомненно, — отвечал мужчина, которому адресовались эти слова.

Капитан Уорбартон, в своем клетчатом спортивном пиджаке, чем-то смутно походивший на лошадь, в хищной улыбке обнажил множество белых зубов и продолжал разговор.

— Не беспокойтесь. Я все улажу, — сказал он. — Я пойду к ним и отечески проберу их. А как с палаткой гадалки? У магнолии? Или в дальнем конце лужайки у рододендрона?

Сэр Джордж представил Пуаро новой паре.

— Мистер и миссис Легги.

Высокий молодой мужчина, с сильно шелушившимся от солнечного загара лицом, доброжелательно улыбнулся. Его жена, рыжеволосая женщина с симпатичными веснушками на лице, дружески кивнула и снова ринулась в полемику с миссис Мастертон. Ее приятный высокий дискант и низкий лай миссис Мастертон звучали, как своеобразный дуэт.

— …не у магнолии… узкое место…

— …нужно рассредоточить… может создаться очередь…

— …намного прохладнее… я имею в виду солнечную сторону…

— …метать в цель нельзя слишком близко от дома… парни так входят в азарт…

— А это, — сказал сэр Джордж, — мисс Брэвис, наша главная хозяйка.

Мисс Брэвис сидела за огромным серебряным чайным подносом. Это была худощавая женщина лет сорока с деловым видом и живым приятным обхождением.

— Как вы себя чувствуете, месье Пуаро? Надеюсь, ваше путешествие было не слишком утомительным, — сказала она. — Поезда в это время года иногда переполнены. Я налью вам чаю. Молоко? Сахар?

— Молока совсем немного, мадемуазель, а сахара четыре кусочка. Я вижу, вы развили очень активную деятельность, — добавил Пуаро, когда она занялась выполнением его просьбы.

— В последний момент всегда находится многое, что еще не сделано. В наше время вас могут подвести самым бесстыдным образом. С шатрами, с палатками, со стульями, с разным оборудованием для аттракционов… Кому-то ведь нужно позаботиться об этом? Я все утро висела на телефоне.

— А как с этими колышками, Аманда, — спросил сэр Джордж, — и с клюшками для гольфа?

— Все улажено, сэр Джордж. Мистер Бенсон из клуба любителей гольфа был очень любезен.

Она подала Пуаро его чашку.

— Сандвич, месье Пуаро? Эти с помидором, а эти с мозгами. Но, может быть, вы желаете пирожное с кремом? — спросила мисс Брэвис, вспомнив о четырех кусочках сахара.

Пуаро пожелал пирожное, он выбрал себе особенно сладкое и с очень жидким кремом. Осторожно положив его на блюдечко, он пошел и сел рядом с хозяйкой дома. Она все еще была занята своим бриллиантом и с довольной улыбкой ребенка подняла к нему свое лицо.

— Взгляните. Он очень красив, не правда ли?

Он изучающе смотрел на нее. На ней была широкополая шляпа из ярко-красной соломки в стиле кули. И, отражая ее цвет, мертвенно-белая кожа лица казалась розоватой. Белая кожа, яркие губы, обильно накрашенные ресницы и мягкие, похожие на бархат черные волосы придавали ее лицу экзотически-томный вид. Несколько тяжеловесная, не английского типа, она казалась существом, случайно вырванным из-под тропического солнца и помещенным в английскую гостиную. Но особенно удивили Пуаро ее глаза. Их взгляд был каким-то детским и почти пустым.

Она задала свой вопрос в доверительно-наивной манере, и Пуаро ответил ей в том же тоне:

— Очень красивое колечко.

Ей было приятно это слышать.

— Его вчера подарил мне Джордж, — понизив голос, объяснила она, словно доверяя ему тайну. — Он делает мне массу подарков. Он очень добр.

Пуаро посмотрел на кольцо и на протянутую вдоль подлокотника руку. Ногти были очень длинные, с красновато-коричневым маникюром.

«Они трудиться не умеют и не умеют они прясть…»

— пришло ему в голову.

Он и в самом деле не мог себе представить леди Стаббс за прялкой. Но и с невинным полевым цветком ее нельзя было сравнивать тоже. Это был искусственный, куда более сложный цветок.

— У вас прекрасная гостиная, мадам, — сказал он, оценивающим взглядом окинув комнату.

— Вероятно, — ответила леди Стаббс неопределенно.

Ее внимание по-прежнему было поглощено кольцом. Склонив на одну сторону голову, она все еще шевелила рукой и любовалась зелеными искорками внутри камня.